Сын ярла, тяжело вздохнув, уселся на камень. Задумался. Его друзья, Ингви и Харальд, устало дыша, повалились на траву рядом.
Интересная штука получается: выходит, Ирландец вместе с верзилами отвез-таки Сельму к спесивому Хастейну. Если, правда, это Ирландец. Может, верзилы обошлись без Ирландца? Но тогда тем более незачем им заезжать на остров. Выложить новые знаки взамен разрушенных старых? Так они же не знают фарватер, его только Ирл… Стоп!
— Ингви, что ты там говорил про кабанов?
— Про каких кабанов?
— Ну, когда ты лазил смотреть на скале знаки?
— А! — Ингви потянулся. — Так я и говорю — излазано там все, будто стадо кабанов промчалось. Если б, конечно, кабаны умели лазить по скалам… Ха! — Он резко замолк. — Так ты думаешь, что…
— Верно, Ингви. Кто у нас самый легкий? Малыш Снорри? Ну-ка, давайте зовите его сюда, пусть подплывает. Да не стесняйтесь, можете свистеть.
Услыхав призывный свист, Снорри закинул на борт сети и быстро заработал веслом.
— Веревку прихвати, — принимая конец, бросил Ингви.
Скала отвесно уходила вниз, туда, где, шипя, бились змеи прибоя. Снорри висел над пропастью на веревке и деловито командовал:
— Ниже… Правее… Теперь чуть влево… Ниже… Есть!!! — Не удержавшись, он завопил во всю глотку, распугивая любопытных чаек и глупышей.
— Что там такое, Снорри?
Три взлохмаченные головы, любопытствуя, показались над краем вершины. Правда, никакой пещеры так и не увидели, как ни старались. А вот веревка ослабла, и висевший на ней малыш Снорри тут же перевернулся вниз головой.
— Эй! Эй! — закричал он. — Вы там не очень-то… Эй, не так сильно!.. Все, в самый раз, не тяните больше. Давайте еще вниз помаленьку…
Потихоньку отпускавшие веревку ребята почувствовали вдруг, как та резко напряглась и сразу ослабла. Видно, Снорри наконец добрался до пещеры.
— Эй, Малыш, как там?
Ответом была тишина. Лишь через некоторое время веревка дернулась и послышался крик Снорри:
— Поднимайте. Только поосторожней.
— Да уж не растрясем тебя, не беспокойся, — хохотнул Харальд, старательно наматывая на руку выбранную веревку. — И раз… И два… И еще раз… Вот те раз!!!
Крайнее удивление выразила не только физиономия Харальда. Еще бы не удивиться, когда после очередного рывка над краем скалы показалось бледное лицо Сельмы.
Сельма… Хельги почувствовал в глубине души клокочущую радость, словно вот ради этого мига он и жил все последнее время. Ради этого лица, бледного и такого родного, ради глаз, синих, как небо, отраженное водами фьорда, ради чуть припухлых губ, растянувшихся сейчас в слабой улыбке… Да вот ради этой улыбки!!!
Хельги не удержался и, оглянувшись — соратники готовили лодку и рассматривали пойманную Снорри зубатку, — поцеловал девушку в губы, поцеловал долго и сладко, словно пил медвяную брагу и никак не мог напиться. Сельма, что удивительно для такой разумной девушки, на этот раз не сопротивлялась. А в голове сына ярла громко били барабаны…
— Корабли! — прервал занятие влюбленных сбежавший со скалы Снорри. — Там, в море!
— Корабли? Это может быть только Хастейн! Но ведь у него только один драккар? А ты сколько увидел, Снорри?
— Пять. И каждый — не меньше, чем в двадцать скамей!
— Пять двадцатискамейных судов, — левой рукой обнимая Сельму, прошептал Хельги. — Вполне хватит, чтобы внезапным ударом прихлопнуть весь Бильрест-фьорд. Одним внезапным ударом…
Кто этот вождь,
С дружиной плывущий?
Чьи рати сюда
К берегу правят?
«Старшая Эдда». Первая песнь о Хельги, убийце Хундинга
Они шли один за другим — все пять драккаров спесивого Хастейна. Из тех кораблей, что называют «длинными», — двадцать (а то и побольше) скамей, значит, только на веслах сорок викингов, плюс еще столько же на смену, плюс… Короче, вполне набирается около сотни. Да взять эту сотню пять раз, по числу кораблей, простая арифметика получается, раза в три — ну, пускай, не в три, но в два-то точно! — больше, чем все население Бильрест-фьорда, включая самые дальние хутора.
Вот подошли ближе, спустили паруса — видно было, как слаженно опускаются весла. Корабль самого Хастейна — с позолоченным флюгером на мачте и синим флагом с изображением ворона — вальяжно шел в середине. Хитер был ярл, видно, не очень-то доверял Ирландцу, и если тот был сейчас на его драккаре…
Хельги усмехнулся, представив, что сейчас произойдет с первым кораблем. Вот вспенили воду весла левого борта, разом — красиво, надо признать — повисли в воздухе правые. Драккар легко развернулся, юркнув в проход меж камнями, куда указывала стрелка на скале, только что переложенная Снорри.
Ну! Ну же!
Есть!!!
Со страшным треском — так, что было слышно даже на островке, — первый драккар Хастейна нарвался на подводные камни. Хорошо сел, качественно. Правда, вряд ли затонет — не те пробоины, не та была скорость — опытные пираты шли медленно, но вот все же попались. Было хорошо видно, как быстро, но безо всякой паники выскочили из-за весел воины. Молодец, кормчий, — сообразил, что не слезть им с камней собственными силами. Либо ждать помощи от других судов — а это время, да и какая, к троллю в горы, внезапность? — либо бросить корабль, а уж потом, после удачного набега, стащить его с мели с помощью захваченных пленников, а успеет к тому времени затонуть — так и пес с ним. Драккар Сигурда «Транин Ланги» — тоже неплохой корабль, вполне годится в качестве боевого трофея.
Судя по действиям команды налетевшего на камни судна, они выбрали второй вариант. Подошел — медленно, осторожно — следующий корабль — встал бортом. Викинги быстренько — некоторые пижоны даже бежали прямо по веслам, пара человек упали-таки в воду, правда, тут же вынырнули, мерзавцы, — перебрались на него, и тут же разом вскипели под веслами волны — корабль-спаситель спешно покидал устье негостеприимного фьорда.
— Ну, теперь побоятся сунуться! — захохотал Снорри.
— Плохо ты их знаешь, Малыш. — Хельги не сводил глаз с вражеских драккаров. Хоть и далековато, да кое-что видно. По крайней мере, в агрессивных намерениях пиратов теперь не оставалось сомнений: на всех кораблях спешно опускали мачты — чтоб не мешали при боевых действиях, — вон как забегали, видно, придумали-таки какую-то пакость. И правда! Все четыре драккара вдруг исчезли из виду. Словно бы пропали, растворились в сизой морской хмари.
— Какое-то черное колдовство! — округлив глаза, пробормотал Снорри. Судя по всему, он не очень удивился бы, если б все драккары Хастейна вдруг обрели драконьи крылья и, поднявшись в воздух, со свистом спикировали на усадьбу Сигурда ярла.