— Стоп! А ты-то, — спрашиваю, — откуда знаешь, как я дальше идти решил?
— На самом деле, — замечает Колин, — еще более забавно звучит вопрос: а почему принцесса думает, что мы этого уже не поняли?
— А?
— Или ты всерьез думаешь, — продолжает эльф, — что наш гном так рвался прорыть свой туннель исключительно лишь из-за страсти к землекопанию? А вовсе не из-за того, что бо…
— Это кто боится?!
— …что считает план с туннелем более предпочтительным, нежели попытку пройти сквозь развалины.
— Да ладно вам, — говорю. — Без шуток. Я ведь не предлагаю в этом селении городского типа на постой становиться. Одним марш-броском проскочить — и мы в дамках!
— А если…
— А мы, — я постарался, чтобы эта фраза как можно тверже прозвучала, — без «если»!
Эльф на меня глянул искоса, словно сказать что-то хотел, но промолчал. Поднял винтовку, сыпанул на чехол горсть золы и обратно наверх полез.
— Ну а ты, — поворачиваюсь я к Даре, — что думаешь?
— Пойдем через город, — отзывается она. Слишком уж равнодушно отзывается.
Вот ведь… думаю. Ну и как мне эту сонную куклу расшевелить? Прямо хоть иголками в зад шпыняй, да нет иголок. Была у меня одна штопальная, с черной ниткой, так забыл из старой гимнастерки вытащить, так в замке и осталась. Или у Фигли спросить? Гном запасливый, у него в мешке не то, что иголку — маникюрный набор отыскать можно.
— Товарищ Фигли? — спрашиваю. — У тебя шило есть?
Гном на миг задумался. Нырнул в свой мешок, погремел там минуты полторы. Высунулся обратно и с очень виноватым видом протягивает мне… напильник.
— Товарищ Фигли, — вздыхаю. — Ты слово «логика» когда-нибудь слышал? Если у тебя спрашивают шило, а у тебя шила нет, то и сказать в ответ нужно «нет»! Ртом сказать, звуками! А вот если следующим вопросом будет: нет ли, почтенный гном, у тебя чего-нибудь похожего на шило, тогда уж можно и напильник предложить. Ферштейн?
— Сказал бы сразу «не нужен напильник», — ворчит гном, — я б и не предлагал.
— Дыбытхы!
* * *
Когда-то этот город назывался Гамзаль, и в нем жили люди.
Потом сюда пришла Тьма. Некоторые люди успели уйти, а некоторые соответственно не успели. И что случилось со вторыми, думать очень не хочется — свои бы заморочки разгрести.
А потом здесь поселился кто-то еще.
Я сначала хотел, чтобы мы разбились на пары — каждая идет по своей стороне улицы и контролирует окна напротив. Так нас учил капитан, и эта тактика работала. Но Дара сказала, что я несу чушь и что в покинутом городе нужно держаться как можно ближе друг к другу.
Она была права, и капитан бы с ней согласился: я понял это сразу, как мы вошли в город. А вот я дурак, который не сообразил: что хорошо на широких улицах, черта с два сработает в средневековых теснинах. Дурак… а ведь говорил товарищ капитан, что в вопросах тактики нельзя быть догматичным!
Мертвый город — это было еще хуже, чем мертвый лес. По крайней мере, мне на нервы давило здорово.
А еще мне казалось, что из черных провалов окон кто-то следил за нами. Тяжелым, липким взглядом… палец на спуске так и чесался — вскинуть автомат и разрубить очередью эту вязкую тишину, хлестнуть вдоль оконных глазниц горячей свинцовой струей… та-та-та-та, щедро, не считая патронов!
Терпеть ненавижу!
— Они идут следом за нами.
Это Колин сказал. Спокойно так, почти буднично. Я из-за этого тона в первый миг даже и не понял, что именно его слова означали… не воспринял.
— Что еще за «они»?
— Пока не знаю. — Голос у эльфа все такой же равнодушный, да только стоит лишь увидеть, как он идет, как винтовку держит — и сразу становится ясно, что спокойствие это оч-чень обманчиво. Вроде как пружина у мины — тоже спокойна, до поры.
Кстати о минах… а не поставить ли мне растяжку? Раз уж «они следом идут».
Обмозговал я эту идею и решил отложить — не то у нас положение, чтоб на неизвестно кого целую гранату тратить.
— Они прячутся в тенях. Движутся быстро.
— А хоть что-нибудь конкретно сказать можешь? — спрашиваю. — Какого размера, сколько их?
— Много.
Хороший ответ. Исчерпывающий, я бы сказал. И на редкость жизнеутверждающий.
Честно говоря, где-то в глубине души я уже жалеть начал, что мы сюда сунулись. Раскомандовался один такой… старший сержант… нет, чтобы более опытных людей послушать. А теперь…
Не думал, что здесь настолько все плохо будет.
— Вот что, — говорю, — ваше высочество… переведи-ка свой меч в боевое положение.
Сейчас Эскаландер у Дары на спине висел. Для транспортировки удобно — при всех прочих вариантах по земле добрых полметра волочится, но и выхватить из-за плеча такую вот двуручную дуру черта с два получится.
— Сергей…
— Я ж не сказал: достань и засияй! Просто на пояс перевесь!
— Но…
И тут она прыгнула.
Она — в смысле, тварь. Понятно, что на деле это и он мог быть и даже оно. Леший знает: вскрытие-то мы не проводили, даже между ног заглянуть не получилось.
Прыгнула она откуда-то сверху. Быстро и бесшумно — я едва успел автомат вскинуть.
Тра-та-та-та!
Как Фигли отдачей в развалины не унесло… Из «Максима» — да от пояса веером… силен гном, просто слов нет. Одни эпитеты остались.
Сам я пуль двадцать выпустил. И попал… кажется. Хоть так и не разглядел толком, во что именно стреляю. Шкура запомнилась — темно-зеленая и пятнисто-пупырчатая, словно у лягушки. Еще — пасть. Пасть была огромная, и зубов там виднелось — вагонами вывози. Ну и запах из этой пасти — горячее зловоние, раз в сто хуже, чем в жаркий летний день от выгребной ямы несет.
Все очень быстро промелькнуло. Прыгнула, рявкнула, нарвалась на огонь, метнулась в сторону и сгинула в развалинах.
Я автомат опустил, палец за скобу убрал, а то ведь дрожь бьет так, что неровен час, остаток диска под ноги высажу.
— Ну и хренотень, — выдыхаю. — Колин, Фигли… мы в нее хоть раз-то попали?
— Выстрелить я успел трижды. — Эльф, наклонившись, мостовую разглядывал. — И уверен, что все мои пули достигли цели.
— И куда же ты целил?
— В голову, разумеется.
— Три пули… — цедит гном. — Да я в нее полную ленту разрядил!
— Разрядил, — бормочу я, — это хорошо. А… сколько у нее ног было, ты разглядеть успел?
— Четыре…
— А не шесть?
— Кхм… может, и шесть…
— Ну-ну…
Я посмотрел на место, где тварь стояла… перевел взгляд на кучу гильз у наших ног… и почувствовал себя очень даже неуютно.