— Не думаю, — возразил с потолка Рысьев. — Многое, конечно, указывает на то, что издавшая сей рык сущность не принадлежит к нашему Миру и призвана в него силами...
— Граф, заткнитесь!
Кое-как поднявшись, вернее сказать, выкопавшись из-под горы багажа — проклятые тюки явно вообразили себя жабами, причем не простыми, а чемпионами болота по прыжкам, — я прополз по склону вышеупомянутой горы к люку. Но стоило мне взяться за отпирательный штурвальчик, как из дальнего конца донесся голос Роники:
— Не советую.
— Чего?
— Открывать люк.
— Должны же мы узнать, что, черт возьми, за хрень происходит!
— Хотелось бы. — Судя по звуку, наемница пыталась протиснуться мимо завала в середине отсека, Пока что получалось у нее не очень. — Но учти, мы сейчас орк знает на какой глубине. Новость о том, что там, за люком, вода, я бы предпочла не получать — и тебе не советую.
Нас встряхнуло. И еще раз. Словно мчащаяся во весь опор карета налетела на лежащее поперек дороги бревно.
— Ну, можно приоткрыть совсем узкую щель... — начал было я и осекся.
— Ты — каменный голем? — голос Роники так явственно сочился ядом, что хоть собирай его в склянки для последующей продажи в аптеке, оптом, по сорок центов за унцию. — Нет? Тогда водица, что ворвется в эту совсем узкую щель — которая сразу же перестанет быть узкой, — сразу размажет тебя по переборке. А следом и всех остальных.
— При всем уважении к вам, мисс Тамм, — неожиданно пришел мне на подмогу вампир, — изображенную вами ужасную картину лично я полагаю маловероятной. Хотя предмет вашей с Кристофером дискуссии и не пропускает воду, он, как и всякий прочий металл, неплохо передает звуки, а поскольку до сего дня у меня не было причин жаловаться на слабость моих ушей, рискну предположить, что разрушение нашего корабля не прошло бы...
Эта встряска была куда сильнее предыдущих — меня швырнуло даже не на переборку, а в угол между нею и потолком. Затем меня пробрал холод, жуткий, почти непереносимый холод — никогда прежде не чувствовал ничего даже отдаленно похожего. Не знаю, с чем и сравнить. Словно меня на манер Прометея приковали к айсбергу, а вместо орла явился ветер из давешнего шторма. В уши ударила... кажется, это называется калифорния... а, вспомнил, какофония. Совершенно оглушительная какофония, в которой преобладали хруст, вой, плач и скрежет.
Потом я упал обратно вниз, и сверху на меня радостно прыгнули сразу четыре тюка — для них, похоже, жабы были уже пройденным этапом. Эти мешки воображали себя, по меньшей мере, мексиканскими львами.
Бренда начала ругаться.
Один тюк — тот, что удобно разлегся у меня на голове, — мне кое-как удалось спихнуть. Теперь я мог видеть хоть что-то. «Хоть что-то» включало в себя главным образом висевшего на потолке Рысьева. Граф с крайне озабоченным видом ощупывал свою левую скулу. На мой взгляд, в украшавшей ее ссадине не было ничего необычного, хотя... кровавая ссадина у вампира?
— Вы эти звуки хотели услышать, мистер кровосос? — донесся голос Бренды.
— Мисс, я...
— Николай! Заткнитесь и гляньте, не перекосило ли к оркам эту чертову дверь!
Я говорил уже, что моя жена, когда хочет, умеет быть очень убедительной? А хочет она этого всегда. Ну... почти всегда.
А еще она часто оказывается права, особенно когда речь идет о возможных неприятных последствиях. Слишком, на мой вкус, часто. Или это просто мы с ней слишком часто влипаем в ситуации с неприятными последствиями?
Вот и сейчас скрежет со стороны люка донесся раньше, чем вампир успел отклеиться от потолка. Чертовски противный звук.
Самое время пожалеть, что не сообразил выпросить у да Косты заклинание его дедушки-флибустьера, то, которое для подводного плавания. Не сообразил... выпросить... у да Косты... амулет!
— Бренда! Амулет!
— Сейчас...
— Может, сначала все же посмотрим, кто войдет? — предположил Рысьев.
— Граф, вас, видно, крепко приложило затылком? Войдет ВОДА!
— Не уверен, — спокойно возразил вампир. — Вряд ли вода научилась самостоятельно откручивать кремальеру.
— Какого...
— Дкхугш ваар, да помогите же мне! — вступил в беседу новый участник.
Малыш Уин был от макушки до каблуков сапог облеплен какой-то остро пахнущей зеленой пеной, сквозь которую виднелась порядком обгорелая куртка. Брюки, насколько я мог видеть, пострадали меньше, а вот бородка... думаю, компаньону стоит вновь начать бриться.
— Ну же...
Бренда оказалась быстрее меня — в результате меня вновь завалило тюками, выбраться из-под которых я сумел как раз в тот миг, когда в прокопанный моей женой проход в завале протиснулись Рысьев и Малыш, волочившие кого-то третьего, а также полсотни фунтов дыма.
— Люк... кха-кха-кха... задрайте... — прохрипел Уин.
— Какого хрена творится? — вопрос Роники был хоть и не совсем правилен с точки зрения культуры речи, но, по моему мнению, прозвучал чертовски уместно.
— Тварь... — присевший на мешок Малыш снова закашлялся. — Атаковали торпедами... попали... она ударила в ответ.
— Чем?
— Не знаю... промахнулась. Телепортнулась ближе — мы развернулись... шесть торпед из носовых... «серебрянки»... в упор. Одновременно... на этот раз.
— Мы тонем?
— Да... нет... орк знает... какая-то хренова магия... пробило ограждающие чары. Корпус цел... прошло по отсекам... черные молнии... а-а, Тралла забодай!
— Малыш, спокойнее, спокойнее...
— Да спокоен я! — вскочив, рявкнул мой компаньон. — Как тролль окаменевший спокоен!
— Тварь-то хоть убили?
— Похоже, — устало отозвался полукровка. — Разворотило ее капитально. Пока «аквариум» не сдох было видно — тонула... вроде бы без всяких конвульсий, как приличному трупу и положено.
— Аквариум?
— Штука такая... — взмахом рук Малыш попытался показать эту самую штуку. — Ы... и ы... магическая фигня.
— Понятно. А мы что?
— Я ж говорю — молнии! Прошлись от носа до кормы, треть экипажа выкосило наповал, еще треть, как этот, — полукровка мотнул подбородком в сторону тела на соседнем мешке, — в отключке. Плюс какая-то дрянь по левому краю. Механика пошла сыпаться... каскадно, одно за другим. Старпом, кха-кха-кха, велел, чтоб я не путался под ногами... этого — за шиворот... и к вам.
— Это Викки? — Роника, присев рядом, неуверенно коснулась плеча лежащего. — Что с ним?
— Попал под лошадь.
— Что?
— Что-что, — передразнил наемницу Малыш, — сама не видишь, что ли? Шарахнуло, его... хренью какой-то магической... и куском трубы... по макушке!