Водитель вылез, открыл багажник, переложил там поудобнее какие-то свои железяки.
— Продаете?
— А?
— Сперли чего? — уточнил он, глядя, как мы пихаем сейф.
— А… Не, швейная машинка, — сказал Стасик, захлопывая крышку. — От бабки везем, чинить. Засиделись, блин, самогонка там у бабки… А хотя, если хочешь, купи. Меньше забот. Бабке соврем, что совсем сломалась.
Он взялся за рукоять, словно намереваясь вновь открыть багажник, но водитель махнул рукой:
— На хрена она мне, поломанная тем более? Я думал, что полезное. Ночью чего не встретишь! Вон Вавила той ночью телевизор маленький купил себе на кухню, «Филипс», наркоманы продали. А я недавно — торшер, хороший такой, на деревянной ножке резной. Всего за сто рублей алкаш толкнул. Не терпелось мужику. Жена небось даст пистона… Полезайте, я потом как раз с Лесной к ДК машиностроителей заскочу, там дискотека, народ разъезжаться вот-вот начнет.
Водила оказался молодой, но толковый: хитрым образом срезал несколько углов через переулки, так что к дому Лорки мы приехали очень быстро.
— Спасибо, земляк, — сказал Стасик водиле, отдавая ему взятые у Лорки деньги.
— Да не за что.
Белая «девятка» укатила. Я огляделся — в бабкином доме свет не горел, спала бабка. У Лорки тоже было темно.
— Тс-с! — Лорка прижала палец к губам. — Не шумите.
— Все равно батю твоего будить, надо ж сейф вскрывать, — сказал я.
— Не надо будить. Он ничего не знает…
— В смысле?
— Я вам наврала. Я все делаю одна. Никто ничего не знает, — сказала Лорка и заплакала.
Мы сидели в гараже: Лорка на алом капоте «Волги», я — на верстаке, Стасик — на сейфе, по-прежнему обмотанном покрывалом с кровати полковника-демона. Рядом со мной горела настольная лампа, от нее было тепло и уютно, но меня мелко трясло. Ситуация складывалась фиговая до охренения: если раньше я думал, что за Лоркой стоят некие серьезные силы в лице хотя бы папы-мамы, то теперь все изменилось: ребенок захотел поиграть в борца со злыми демонами самостоятельно. Да еще и нас приплел.
— Вот что ты имела в виду, когда говорила, что вы не воюете, а только бежите и прячетесь, — сказал я. — Твои родители и не подозревают, что ты затеяла здесь гражданскую войну за освобождение негров, и ты в итоге всех подставила. И их, и нас. Никому этот чертов Пах не мешал — просто тебе захотелось прославиться, да?
— Зачем-то ведь он призвал алуку… — тихо промолвила Лорка.
Размазывая слезы по лицу и тихо всхлипывая, она сидела на капоте, и в любом другом случае мне стало бы ее жалко, но только не в данный момент.
В шахматы играть! Огород копать! Да пускай даже сожрать кого-то, башку оторвать, пасть порвать и глаз на жопу натянуть — тебе не все равно?! Не ты ли говорила, что все ваше племя этим занимается? Нет, нужно было вызвать огонь на себя!
— Попали мы, Лехман, — обреченно сказал Стасик.
— Он знает, что вы здесь? — спросил я, спрыгивая с верстака.
— Кто?! — выпучил глаза Стасик.
— Да я не тебе… Лора, Пах знает, что вы здесь?
— Не знаю… Может, чувствует… Но не обязательно.
Она снова всхлипнула, и я с трудом подавил желание обнять ее и утешить. Взяв с верстака отвертку, я нажал на ее острие большим пальцем так, чтобы стало больно. Помогло — отвлекся.
— Получается, до тех пор, пока мы не полезли к нему в дом, он сидел себе спокойно и никого не трогал?
— А милиционеры? — напомнила Лорка.
— Да, милиционеры. Ничего не попишешь, я уж и сам думал в свое время, что зверьки и прохожие здесь ни при чем.
— Зачем ему это могло понадобиться?
— Не знаю. Я правда не знаю. Но это неспроста.
— Конечно, что бы ты еще сказала… — буркнул я. — Я вот вообще не понимаю теперь, в каком месте тебе еще верить, а в каком — уже переставать.
— Да, попали мы, Лехман, — вздохнул Стасик.
— Твои спят или на охоту пошли? — спросил я. Стасик вздрогнул — про кровь он тоже не знал, не сказали.
— Спят…
— Давай, что ли, сейф откроем. Не назад же его везти.
— А это мысль, — оживился Стасик. — Отвезем назад, занесем в дом, дверь прикроем — и ходу.
— Ага, и пол подотрем. Молчи уж.
Стасик не знал, как я опозорился возле холодильника с «продуктами» полковника Бурова, и недоуменно развел руками. По улице снаружи проехала запоздавшая машина, грохоча и постреливая глушителем. Жизнь вокруг продолжалась как ни в чем не бывало: хитрый водила вез небось пассажиров с дискотеки в ДК машиностроителей, а может, и девку какую подснял… Я вздохнул.
— Разматывай.
В свете лампы на бетонном гаражном полу сейф выглядел совсем простенько, не то что жуткие банковские монстры в фильмах типа «Одиннадцать друзей Оушена». Вот только я все равно не представлял, с какого бока к нему подступиться. Высверлить замок через отверстие для ключа? Так тут еще и код… Петли — внутри… Просто тупо распилить или рассверлить стенку? Не взрывать же его, в конце концов!
— В чем проблема? — раздался голос в дверях.
Я выронил отвертку, которую держал в руке, и она звонко ускакала в смотровую яму.
— Добрый вечер, — сказал Стефан. Он был в темно-красном махровом халате, распахнувшемся на волосатой груди. — Что вы здесь делаете так поздно?
— Папа, мы… Мы немного задержались. — Лорка соскочила с капота «Волги». — Это Стас, друг Леши.
— Очень приятно. — Стефан поздоровался со мной и Стасом. — Почему не в доме? Все же не лето… А это что вы притащили?
— Я успел дернуть Стефана за рукав и едва не завалился вместе с ним, но оба удержались на ногах.
— Не понимаю, — строго сказал Стефан, поворачиваясь.
— Папа, только пообещай, что ты ничего не сделаешь Леше и Стасу, — крикнула Лорка, становясь между нами.
Это, наверное, и называется «закрыть собственной грудью», хотя Стефан грозным не выглядел, скорее растерянным.
— С какой стати я должен что-то им сделать?
— Я им все рассказала, — выдохнула Лорка.
Отец потер подбородок, побарабанил пальцами по крылу машины. Посмотрел на меня, затем — на Стасика, потом опять на меня. Уточнил:
— Все?
— Все… Почти все. Все, что было можно, — сказала Лорка. — Но не это главное, папа. Этот сейф… В нем — Жезл.
Стефан подозрительно уставился на ящик.
— Жезл? Не хочешь ли ты сказать…
— Мы только что были в гостях у Паха, Стефан Антонович. Я не знаю, что там внутри, но Ларисе было больно, когда она дотронулась до сейфа. Поэтому я вас удержал, — признался я.