— Я тебе смс-ку пришлю, — мямлю я, пряча глаза. Соседка с дочерью перебрасываются мячиком на лужайке перед домом. Я берусь за ручку двери — скорее бы удрать и оказаться у себя в комнате.
Я уже открыла дверь и высунула одну ногу наружу, как вдруг слышу голос Брэндона:
— Ты ничего не забыла?
Я смотрю на свой рюкзак — вроде больше ничего при мне не было? Потом оглядываюсь на Брэндона, и вдруг до меня доходит что он говорил не о том. Есть только один способ отделаться, не вызывая еще больше подозрений — ни у себя, ни у него. Я наклоняюсь к нему, закрываю глаза и прижимаюсь губами к его губам. Объективно говоря, губы у него гладкие, но ровно никаких эмоций у меня не вызывают. Нет больше искры.
— Я, э-э… В общем, пока!
Я выскакиваю из джипа и крепко вытираю губы рукавом, даже еще не дойдя до крыльца. Оказавшись в доме, бросаюсь в нашу общую с сестрой комнату и чуть не налетаю на пластиковую ударную установку, гитару без струн и черный игрушечный микрофон, из-за которого Райли с подружкой вечно дерутся и скоро совсем их разломают.
— Мы же договорились! — кричит Райли, дергая к себе микрофон. — Я пою все мальчиковые песни, а ты — девочковые! В чем проблема?
— Проблема в том, — ноет подружка и тянет микрофон к себе, — что песен для девочек нет почти! Сама знаешь!
Райли только пожимает плечами.
— А я виновата? Жалуйся не мне, а авторам песен!
— Ну знаешь! Ты… — Подружка замолкает, увидев меня в дверях.
— Вы пойте по очереди, — предлагаю я, многозначительно глядя на Райли.
Хоть какую-то проблему я в состоянии решить — это приятно, пусть моего совета и не спрашивали.
— Эмили, ты исполняешь следующую песню, после тебя — Райли, и так далее.
Райли обиженно гримасничает, а Эмили радостно выхватывает у нее диск.
— Мама дома? — спрашиваю я.
Пускай себе Райли дуется, я к этому уже привыкла.
— Она у себя, собирается уходить.
Я выхожу из комнаты, а Райли шепчет подружке:
— Ладно, я спою «Мертвы по прибытии», а ты можешь петь «Кошмарного типа».
Забежав к себе и бросив рюкзак на пол, я иду к маме. Останавливаюсь в арке между спальней и ванной и наблюдаю, как мама наносит макияж. Я обожала смотреть на нее, когда была совсем маленькая и думала, что мама у меня — самая модная женщина на свете. А сейчас, если взглянуть объективно, я понимаю, что она и правда модная женщина, по крайней мере на уровне пригородной мамочки.
Мама поворачивает голову перед зеркалом сначала вправо, потом влево — проверяет, ровно ли лег тональник.
— Как дела в школе?
— Нормально… Была контрольная по химии. Наверное, я ее провалила.
На самом деле, по-моему, я написала не так уж плохо, просто я не знаю, как выразить то, что чувствую. Сегодня все кажется каким-то странным, зыбким, словно бы неустойчивым. Хочется добиться от мамы хоть какой-нибудь реакции.
А она только вздыхает и принимается подводить глаза. Мазнув кисточкой по векам, говорит:
— Я уверена, что ты все написала правильно. — Смотрит на меня через отражение в зеркале. — Наверняка получишь хорошую отметку.
Я обвожу пальцем пятно на стене, думая о том, что надо бы пойти к себе, остыть, послушать музыку, почитать хорошую книжку — любым способом отвлечься.
— Прости, что не предупредили заранее. — Мама обмакивает щеточку в тюбик с тушью. — У тебя, конечно, были свои планы.
Я пожимаю плечами и верчу на запястье браслет. Хрусталики вспыхивают в свете лампы. Кто мне все-таки его подарил?
Вслух я говорю:
— Все нормально. Будет еще вечер пятницы.
Мама внимательно смотрит на меня, не донеся щеточку до глаза.
— Эвер? Ты ли это? — Она смеется. — Что с тобой происходит? Я не узнаю свою дочь!
Вздохнув, приподнимаю плечи. Я и хотела бы ей сказать, что со мной действительно что-то происходит, мне самой непонятное, и что я сама себя не узнаю.
Но я молчу.
Сама не разберусь, в чем дело, тем более не смогу объяснить этого маме. Еще вчера все было отлично, а сегодня — совсем наоборот. Я чувствую себя инопланетянкой — словно мне здесь совсем не место. Не вписываюсь я, Как какое-нибудь… круглое существо в квадратном мире.
— Можешь даже пригласить к себе друзей. — Мама покрывает губы слоем губной помады и сверху накладывает блеск. — Только не зови целую толпу! Не больше трех человек, и про сестру чтобы не забывала!
— Спасибо. — Выжимаю улыбку — пусть мама думает, будто все в порядке. — Знаешь, сегодня мне хочется отдохнуть от всего этого.
Ухожу к себе и шлепаюсь на кровать, Лежу и смотрю в потолок, пока до меня не доходит, какое это жалкое занятие. Тогда беру с прикроватного столика книгу и погружаюсь в историю о парне и девушке, чьи судьбы так переплелись, что их любовь победила время. Забраться бы в эту книгу и остаться там навсегда… Их история нравится мне куда больше моей.
— Эв, ay! — В комнату заглядывает папа. — Здравствуй и до свидания! Мы уже опаздываем.
Я роняю книгу и бросаюсь к папе. Стискиваю его так крепко, что он смеется, качая головой.
— Рад видеть, что ты еще не слишком взрослая, чтобы обнимать своего старого папочку!
Он улыбается, а я отшатываюсь, ужаснувшись тому, что у меня по-настоящему слезы на глазах. Начинаю переставлять книги на полке и снова поворачиваюсь, только убедившись, что угроза миновала.
— Соберите с сестрой вещи, чтобы все было готово. Я хочу завтра выехать пораньше.
Я киваю, и он уходит, а меня гложет какое-то непонятное чувство. В который раз я спрашиваю себя: да что такое со мной творится?
— Эвер, отстань! Нечего тут командовать! Ты мне не начальница!
Райли скрестила руки на груди, насупилась и не желает двигаться с места.
Кто бы мог подумать, что тощенькая двенадцатилетняя девчонка окажется грозной силой природы? Но я не сдамся!
Когда мама с папой уехали, я быстренько покормила Райли и тут же отправила смс-ку Брэндону, чтобы приезжал к десяти. И вот он с минуты на минуту приедет, так что мне срочно нужно запихать Райли в постель.
Ну почему она такая упрямая? Ладно, я готова к бою.
— Жаль тебя огорчать, но пока мамы и папы нет дома, я твое начальство. На все сто процентов. Можешь спорить, сколько хочешь, это все равно ничего не изменит.
— Так нечестно! — вопит она. — Клянусь, как только мне исполнится тринадцать, в этом доме будет равенство!
Пожимаю плечами. Я, как и Райли, жду не дождусь этого дня.
— Вот и прекрасно! Тогда меня больше не будут заставлять с тобой нянчиться, и у меня появится хоть какая-то личная жизнь!