Она была такой чертовски теплой и ласковой. Ее нежный женский аромат с примесью лаванды окутал его невидимым облаком, удерживая в чувственном плену. Джейми нестерпимо хотелось прижать ее к себе и завладеть ее ртом, не думая ни о чем, кроме них двоих.
— Воины твоего отца исчезли, — сказал он.
Что-то промелькнуло в ее взгляде.
— Исчезли? Что ты хочешь этим сказать? — Она казалась удивленной. Но не звучал ли ее голос чуть-чуть взволнованно?
— Я хочу сказать, что они не вернулись из леса, где валили деревья.
Катрина теребила пальцами гладкий шелк своего ночного наряда.
— Возможно, они просто укрылись где-нибудь от непогоды.
Джейми покачал головой.
— Они исчезли. Мои люди обыскали все вокруг.
Жилка возле ее горла запульсировала быстрее.
— И что ты выяснил? — спросила она с безразличием, которого явно не ощущала. Напротив, она была так взволнована, что Джейми почти осязаемо чувствовал ее тревогу.
— Они хорошо замели следы, но мои люди полагают, что они переправились через пролив на большую землю. Они присягнули мне в верности и нарушили свою клятву. Я хочу знать почему.
— Я не могу это объяснить.
Джейми внимательно вгляделся в ее лицо. Она походила на ангела. Ее непорочная красота, казалось, насмехалась над ним. Он взял ее руку и крепко сжал.
— Так ты не знаешь?
— Конечно, нет. — Она попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.
Голос ее звучал так твердо, что Джейми вынужден был поверить, что это правда. С облегчением вздохнув, он отпустил ее руку.
— Я рад. Не хотелось бы думать, что у тебя есть от меня секреты. — Он пристально посмотрел на нее. — Ты что-то скрываешь от меня, Катрина?
Она на мгновение отвела глаза. Проклятие! Снова в ее взгляде промелькнула тревога.
— Что я могу от тебя скрывать?
Это нельзя было считать ответом.
— Почему ты меня допрашиваешь? — спросила она. — Я тебе сказала, что понятия не имела о планах Шеймуса.
Джейми понял, как ему следует поступить. Ему страшно не хотелось причинять ей новую боль, но она имела право знать. Если она не услышит это от него, то может узнать от кого-нибудь другого. Он взял жену за руку и подвел к креслу:
— Присядь.
Видимо почувствовав, как он серьезен, Катрина подчинилась. Джейми обошел кресло вокруг и встал перед ней, спиной к камину.
— Я должен кое-что тебе рассказать. Может, это причинит тебе боль, но я думаю, ты должна это знать.
Джейми увидел, как она напряглась.
— Что?
Привыкший к прямоте, Джейми был не слишком силен в искусстве подбирать слова. Скорее всего не стоило и пытаться. Он откашлялся.
— Ходят слухи…
Катрина подняла на него взгляд — легкий взмах густых черных как вороново крыло ресниц на бледном лице.
— Говорят, что кто-то из твоих братьев, возможно, жив.
Катрина замерла. Лицо ее застыло. Она вцепились в резные деревянные ручки кресла, так что костяшки пальцев побелели. Джейми готов был поклясться, что волосы у нее на затылке встали дыбом. Она походила на хрупкий бокал, который вот-вот разобьется.
Катрина не отрывала глаз от мужа, с трепетом ожидая ответа.
— Ты веришь этим слухам? Есть ли в них хоть доля правды?
— Я не знаю.
— Скажи мне точно, что ты слышал.
Она была слишком спокойна. Слишком рассудительна. Джейми ожидал, что она выскочит из комнаты, сбежит по лестнице во двор и потребует лошадь. Ожидал, что она зальется слезами. Ожидал бурного взрыва чувств. Он знал, как она любила своих родных. Как поразила ее их смерть.
«Она знала».
Джейми рассказал, что сообщил ему кузен и как он ездил в Ломонд, чтобы отыскать их, но ничего не нашел.
Вместо того чтобы расспрашивать его дальше, Катрина смотрела на него осуждающе, укоризненно прищурив глаза.
— Ты знал все это уже больше недели, и до сих пор не подумал сказать об этом мне?
— Я не хотел пробуждать в тебе напрасные надежды, не имея никаких доказательств.
— Ты относишься ко мне как к ребенку.
— Нет, я просто хочу оградить тебя от излишней боли. Ты только сейчас начала оправляться.
— Не оправляться, — холодно сказала она. — Привыкать. И ты решил рассказать мне все это сегодня только из-за исчезновения Шеймуса?
Джейми согласно кивнул.
— Понимаю. — Катрина встала и подошла к камину. Повернувшись к мужу спиной, она смотрела на тлеющие угольки горящего торфа. Был ли это приступ гнева, или она избегала его взгляда?
Джейми не хотелось подозревать жену, но в глубине души он чувствовал, что ей известно больше, чем она ему говорит.
Катрина напряглась, когда муж подошел к ней ближе Он взял ее за подбородок и повернул к себе. Ее кожа, нежная как у младенца, скользила под его пальцами подобно бархату.
— Ты знала, Катрина? — тихо сказал он. — Ты получила весточку от кого-нибудь из братьев?
Пульс возле ее горла лихорадочно бился, словно крылышки попавшейся в западню птички. Джейми мог бы прижать его большим пальцем и остановить одним легким движением.
Катрина медлила затаив дыхание — колебалась. Он чувствовал, как дрожит ее подбородок.
— Нет, — наконец сказала она. — Я ничего не знала об этих слухах.
Он воспринял ее ответ как пощечину. Синие глаза ее были подобны штормовому морю, кипевшему противоречивыми чувствами. Если жена и обманывала его — а внутреннее чутье подсказывало ему, что она лгала, — то она, без сомнения, чувствовала себя виноватой. Слабое утешение для предательства. А он-то думал, что она его любит. Дурак.
Ее глаза молили о понимании, хотя ложь и сорвалась с губ. Ах, эти полные, алые, чувственные губы, дарившие ему такое наслаждение. Ее волосы высохли в тепле комнаты, и небольшие мягкие завитки, образовавшиеся на висках, обрамляли розовую округлость щек.
Боже, как же она прекрасна! Но впервые он даже не испытал искушения схватить ее в объятия и предложить утешение. Она предпочла сохранить преданность своей семье, а не ему. Наверное, ему следовало этого ожидать. Но чего он не ожидал, так это ноющей, жгучей боли в груди. Если бы ему не было так больно, он, может, и донял бы ее. Но он очень страдал.
Джейми убрал руку. Возможно, он надеялся на что-то совершенно невозможное.
Он стиснул зубы и повернулся к двери.
— Подожди! Куда ты идешь?
Он смерил ее долгим, оценивающим взглядом.
— Искать людей твоего клана.