— Вы живете в Грохене, господин Пайс?

— Да, никогда не отходил больше чем на два меша. Думаю, Небо не для того создавало людей, чтобы они шастали туда-сюда. Простите, я не вас имел в виду… Ваше дело молодое.

— Да и вы не кажетесь мне старым, — вежливо приподнял шляпу Шели. — Я вот полагал, что каждый грохенец хоть однажды да посещает Иштемшир, уж очень вы частые у нас гости.

— Это крестьянское дело — таскаться по дорогам, — усмехнулся Пайс. — Конечно, есть много торговцев, в погоне за выручкой перебирающихся в иные края… Но я не из их числа, как и все мои друзья.

— Это внушает уважение, — согласился Шели. — Мы бы тоже никогда не покинули родных стен, кроме как по зову Святых Отцов или императора, но наш черный друг так хотел повидать бабушку перед смертью. Ее смертью, я имею в виду.

— Как же так вышло, что бабушка осталась вдалеке? — Иво болтал легко, практики в Иштемшире хватало. Они там все любят часами беседовать ни о чем. — Вероятно, ваши родители переселились с юга и не смогли забрать родственников по каким-то уважительным причинам?

— Вроде того, — покашлял Эшуд. — Длинная печальная история.

Мысленно он пообещал отвесить Шели хорошего пинка при случае. Это не грех — заработал. Родители Эшуда, как и всех остальных «сирот», принадлежали к грешникам, отправленным на галеры, в северные каменоломни, а то и на виселицу. Именно таким образом младенцы попадали в приют, и напоминать об этом — дурной тон. Но теперь следовало поразмыслить о Пайсе. Эшуд готов был поверить в историю о разбойниках-хуланах, насмотрелся, но пробежать по лесу два меша в одиночку… Поступок не только самоубийственный, но и глупый. Хуланы никогда не сунутся в лес, в Ноосате они сплошь городские жители, а на севере — горцы. Отойди на сотню росов, и они отстанут. Не следует ли отобрать у него саблю? Нетоле, пожалуй, сам бы предложил это Хромому, но атори стояли у него перед глазами. Добраться бы до города, хоть какого.

Разговор постепенно оборвался. Человек, спасавшийся от разбойников два меша, прятавшийся в лесу, даже и не подумывал опуститься в воду рядом с «грачами». Взволнованный, Пайс упустил это из виду. Леппе тоже хотелось поскорее вернуться на дорогу, добраться до Грохена, Но идти с этим типом он опасался. Странный человек в странном месте. Грохен ли в той стороне?

— Пошли, — решился Хромой и встал. — Ты говорил, надо идти по ручью?

Пайс кивнул и послушно вышел на середину течения. За его спиной Леппс сделал жест Нетоле и Грамми, приглашая их скопом накинуться на нового товарища. Палассе округлил глаза, даже открыл рот, но не издал ни звука. Прежде чем Иво сделал несколько шагов, на его руках повисли сержанты. Сам Леппе прыгнул ему на спину, повалил назад, приставив к горлу нож:

— Не шевелись, господин Иво Пайс! Мы предполагаем, что ты виновен!

— Что значит «виновен»?! — искренне возмутился никак не ожидавший такого отношения Иво. — В чем?! Вы ведете себя как разбойники!

Нож дрошул в руке Леппе. «Парни боятся Неба, не то что девки Луизы… » Шели выдернул из ножен Иво саблю, быстро ощупал пояс, но ножа не нашел.

— С моей стороны ничего нет. Эшуд, поищи тоже.

— Пусто. Сапоги?

— Пусто! За пазухой кошель, забираю.

— Отпускайте.

«Грачи» отошли в сторону, обезоруженный Пайс один остался сидеть в ручье. Вода доходила ему почти до плеч, в груди кипела обида, смягченная все же некоторым облегчением. Схватка с девицами-убийцами не прошла бесследно, теперь он знал, что такое настоящее зло. Местные по сравнению с Луизой просто овечки.

— Так вы, оказывается, из полиции, — мстительно заметил Пайс. — Заметно по повадкам. Наши рассказывали… Иштемширские «грачи», верно?

— Верно, — не стал спорить Леппе и от души пнул сидящего Иво по хребту. — Про это тебе рассказывали? Вставай и веди. Если ты невиновен, попросим у Неба прощения.

— Княжеские дружинники себе такого не позволяют, — охнул Иво, поднимаясь.

— Ты не в Грохене.

— Но и не в Иштемшире!

— Тем более помолчи. Не вздумай привести нас не туда, куда обещал, господин Пайс. Обстоятельства нашей встречи таковы, что я имею право применить к тебе правило упреждающей обороны. Но если будешь вести себя спокойно, руку тебе никто не сломает. Вперед!

— Не узнать вас невозможно, как ни переодевайтесь…— Пайс поднялся на ноги. Вспомнил, как вас еще называют: говноклюи.

— Дай я ему врежу хоть разок! — опомнился наконец Палассе и тут же обиделся на присвоенную полицейским позорную кличку.

— Оставить! — буркнул Леппе, рассматривая в полутьме леса трофейную саблю. — Тяжелая. Рукоять покрыта кожей морских тварей. Дорогая. Я не так давно видел точно такую в лавочке на улице Шан-поло и к ней была приклеена бумажка с ценой. Смешно, но на рукоятке остались следы от клея… Сдается мне, господии Пайс, ты бывал в Иштемшире. Веди нас к Грохену, иначе я всерьез начну задавать тебе вопросы.

Иво пошел вперед, поглядывая по сторонам. «Вот же мерзавцы! Может быть, прыгнуть в кусты и удрать? Арбалетов у них нет, да и не помогли бы арбалеты в лесу. Догнать не смогут, и так едва ноги волочат». Но какая-то тварь уже куснула Пайса в руку, прямо сквозь перчатку. Не смертельно, да и мало здесь тварей, способных убить настоящего человека, но, пожалуй, лучше и в самом деле выбраться из леса… Еще неизвестно, кто кого ведет в Грохен.

18

Шаг за шагом Иво постепенно обсыхал после купания, успокаивался, настроение улучшалось. Нет, его не введут в Грохен под конвоем — он сам обезоружит «грачей». Идти еще не меньше меша, невыспавшиеся аборигены снова устанут, а ножны-то при Пайсе! Не догадались отобрать. Фехтовать ими несподручно, веса не хватает, но защититься, учитывая силу и скорость движений Иво, вполне можно. Четыре хороших удара по пальцам — и он сам погонит полицейских пинками. Главное, чтобы не пришлось тащить.

Одно тревожило Пайса — девушки Луизы. Эти дикарки не имеют права мстить Иво за смерть своей предводительницы, ее убил Ромиль. Но чтобы избегнуть ответственности, им, наверное, стоит прикончить и свидетеля… Вот же проклятые убийцы! Для них жизнь человека просто ничего не значит. Однако Пайс полагал, что встреча с амазонками не состоится. Во-первых, женским сотням дан жесткий приказ уходить на дневки южнее, во-вторых, они должны были поверить, что беглец сделал крюк по лесу и давно вышел к окраинам города. Собственно, на это Пайс и рассчитывал, отсиживаясь на берегу. В крайнем случае «грачи» на какое-то время отвлекут дикарок.

— Что ты там вздыхаешь? — прохрипел сзади Леппе.

— Устал! — опомнился Пайс и пошел медленнее, имитируя утомленность. — Вот здесь надо свернуть.

— А неплохо мы прогулялись по лесу, — тихо прикинул Эшуд. — Дорога, конечно, идет полукругом, но все равно неплохо. Никак не меньше шести мешей.

— Все десять, если верить моим ногам, — подтвердил Шели.