Великий Патриарх и аристократы использовали всю свою недюжинную энергию для решения внутренних экономических проблем, желая расширить свою власть на несоюзные планеты для того, чтобы создать более обширную империю с централизованным контролем каждой планеты. Великий Патриарх добавил несколько побрякушек к золотой цепи, которую он носил на шее в знак своего высокого достоинства.
Отвоеванные у Омниуса планеты Синхронизированного Мира будут необитаемыми в течение многих столетий, но несоюзные планеты, по мнению руководителей Лиги, вполне созрели для того, чтобы их подобрать. С окончанием страшной эпидемии спрос на меланжу в Лиге отнюдь не уменьшился. Уже много лет претворялась в жизнь программа по восстановлению численности населения, которую выполняли под руководством Верховной Колдуньи Тиции Ценвы.
Общественные работы требовали большого количества неквалифицированных рабочих, так как использование компьютеризированной техники было строго запрещено. Это означало возобновление использования труда рабов, преимущественно буддисламских пленников с отдаленных захолустных планет. В Парламенте раздались отдельные голоса протеста — депутаты возражали против того, чтобы обращаться с другими людьми так, как это делали машины. Но протесты не нашли поддержки основной массы представителей планет.
Так как военные обязанности теперь сводились исключительно к администрированию, произнесению речей и участию в парадах, Вориан решил возобновить на Пармантье поиски своей внучки Ракеллы. Наконец, спустя шесть месяцев он разыскал ее.
Бежав из госпиталя для неизлечимых больных, Ракелла и Мохандас обосновались в дальней затерянной деревушке, населенной людьми, которые в большинстве своем исповедовали невероятно древнюю религию — иудаизм. Обосновавшись, пара врачей помогли людям пережить эпидемию и преодолеть ее последствия — но потом в деревню пришла другая возбужденная фанатичная толпа, влекомая еще более древними предрассудками, и сожгла деревню, обвинив машины, а заодно и иудеев в страшной эпидемии.
Так ей и Мохандасу пришлось бежать и отсюда. Они продолжили работу вместе с некоторыми евреями, которые скрыли свою религиозную принадлежность. Даже после того, как эпидемия закончилась, выздоровление населения Пармантье затянулось на многие годы.
Когда Вориан нашел внучку, она работала в совершенно первобытных условиях. Большая часть медицинской аппаратуры была уничтожена, поэтому Вориан щедро снабдил ее всем необходимым, включая оборудование и охрану, которая должна была позаботиться о ее безопасности. Вскоре после этого Вориан привлек Ракеллу и Мохандаса к работе по созданию гуманитарной медицинской комиссии, органа, который должен был заменить прежнюю медицинскую комиссию Джихада. Потом Вориан на собственные средства купил для них космический госпитальный корабль. Этот новый корабль позволил Ракелле и ее медицинской группе перемещаться по галактике и оказывать более эффективную помощь на местах. Правительства планет Лиги продолжали тщательно следить за возможными проявления ретро-вирусной инфекции, хотя с тех пор прошло так много лет.
Кому-то все равно приходилось быть бдительным…
Но не все расходы Лиги были столь же благодетельными для ее граждан. Освещенный прожекторами, на центральной площади Зимии полным ходом сооружался храм Серены — это строительство было одним из проектов Райны Батлер и последователей провозглашенного ею культа. Строительство осуществляли за счет правительства. По окончании возведения это должно было стать самым крупным зданием религиозного назначения, которое когда-либо вообще строили люди. Хотя Вориан почитал и любил Серену — настоящую Серену, — он полагал, что этим деньгам можно было найти более достойное применение.
Культ Серены разрастался очень быстро, и основания для этого были самые печальные. Хотя серьезная Райна Батлер оставалась верной своему крестовому походу против машин, ее последователи в большинстве своем использовали эту бледную худую женщину как муляж для усиления своей власти и влияния. Вориан в отличие от многих очень ясно это видел.
Никто не хотел слушать, когда Вориан Атрейдес, этот старый и закоренелый «поджигатель войны», указывал на очевидные проблемы.
Он испустил долгий тяжкий вздох. Парламентские и военные чиновники занимались собственными проблемами и носились со своими планами, вытеснив верховного башара из процесса принятия ответственных решений. Этот ранг стал скорее декоративным, нежели действительным. Несмотря на то что Вориан по-прежнему выглядел очень молодо, даже Фейкан Батлер предложил ему уйти в давно заслуженную почетную отставку. Вориану даже не придется пасть в сиянии славы, как выпало Ксавьеру Харконнену. У него все будет гораздо хуже. Он просто канет в безвестность.
Каждый день, вставая рано и отправляясь по делам в город, Вориан Атрейдес неизменно возвращался в своих мыслях к неповторимым моментам своей жизни и к кризисам, которые ему пришлось переживать, — он вспоминал Серену, Леронику и даже Севрата, которого он, помнится, называл Старым Железным Умником.
Как он ненавидел сейчас свою вынужденную бездеятельность.
Вориану было уже сто тридцать пять лет, но он чувствовал себя еще старше. Когда заканчивалась его работа в Главном Штабе, он возвращался домой, где никто не ждал его. Сыновья его давно были глубокими стариками со своими многочисленными семьями, жившими на далеком Каладане.
Скучал Вориан и по своему бывшему адъютанту Абульурду Харконнену, который считал его наставником и почти отцом — в отличие от Эстеса и Кагина. Но весь последний год Абульурд провел возле Коррина, следя за поддержанием блокады Омниуса.
Словно подслушав его мысли, на улице вдруг показался Абульурд, который быстрым шагом, пригнув голову от дождя, шагал к зданию Главного Штаба. Форма была измята, батор шел без сопровождения. По всем его движениям чувствовалось, что случилось что-то неотложное.
Не веря своим глазам, решив, что это иллюзия, Вориан тем не менее выбежал в коридор и бросился к выходу по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки. Он оказался у входной двери, когда Абульурд взялся за ручку, чтобы открыть ее и войти.
— Абульурд, какая приятная неожиданность!
Младший офицер сразу сгорбился и поник головой, словно этот приход в Главный Штаб потребовал от него напряжения всех сил.
— Я прибыл прямо с Коррина, сэр. Мне пришлось воспользоваться спейсфолдерным разведчиком, чтобы опередить машинные корабли. Но сколько времени в нашем распоряжении, я не знаю.
Абульурд и, естественно, Вориан понимали всю серьезность сложившейся ситуации, но члены Парламента и правительства Лиги считали, что военные несколько преувеличивают масштаб кризиса.
— По прошествии стольких лет на что еще могут надеяться и рассчитывать мыслящие машины? Они потерпели поражение! — возбужденно кричал представитель Гьеди I.
— Но если эти автоматические снаряды пролетели через скрэмблерные поля, то разве смог бы там уцелеть хотя бы один гель-контур компьютерного мозга? Нет, а значит, нам не о чем беспокоиться, — заметил нудный представитель Хонру, откинувшись на спинку кресла с самодовольной улыбкой.