А вот четвероногие волки откланялись довольно смешно. Они вытянули передние лапы, прижали уши и высоко приподняли зады.
Кланяющийся подобным образом волк больше всего напоминал потягивающуюся собаку.
Но мало того, что волки показали хорошие манеры. Они еще и заговорили!
Голоса у волков были хриплые, точь-в-точь как у певца Владимира Высоцкого.
- Послы Княжества Волчьего приветствуют тебя, Берендей, сын Косьмы! - сказал пепельный волк. - Рады видеть тебя в добром здравии!
- Рады видеть тебя в добром здравии! - подхватили два других волка.
Хрули пока помалкивали.
- Взаимно, - сухо ответил Берендей Кузьмич. - Что-то долго вас ждать пришлось, други мои. У вас в княжестве невесть какой кавардак творится уже почитай дней сорок, а посольство только сейчас отрядить решились. Что скажешь, благородный барон Густав фон Лютич?
«Ого! Они не только разговаривают, а еще и титулы носят!» - обалдел Денис.
Пепельный волк Густав, который в этом посольстве был за главного, виновато потупился.
- Выясняли обстоятельства… Все княжество вверх дном поставили… Искали отступника Зуба и его подлую шайку. Надеялись найти… И сейчас службы не забываем. Не теряя времени, решили поговорить с этими вот денежниками. Они везде плавают, может, знают чего.
- С этого начинать надо было еще месяц назад, - нахмурился Берендей.
- Так мы и не впервые. У всех денежников, что в нашем княжестве за это время попадались, и так, и эдак о Снежной выпытывали. Ее исчезновение нам всем как дубиной по загривку. Мы волки смирные. Завет блюдем свято. А эти проклятые разбойники, которые на Снежную покусились, нас, волков, по всему Архипелагу душегубами выставили.
Все то время, пока Густав оправдывался, Берендей не спускал с него испытующего взгляда.
Денису еще никогда не доводилось видеть, чтобы дед так смотрел на кого-то. Не хотелось бы ему сейчас очутиться на месте барона фон Лютича!
- Я тебе верю, Густав, - голос Берендея смягчился. - Ступай со товарищи отдыхать. Еще увидимся и поговорим как следует, по душам. Если не здесь, так на Большом Вече.
Волки осклабились и завиляли хвостами - по-человечьи это значило, что они дружелюбно улыбаются, - и быстро ретировались.
Хрули, которых Густав называл «денежниками», в продолжение беседы Берендея с волками не шелохнулись и не издали ни звука.
Видимо, этого требовал местный этикет. Но стоило последнему волчьему хвосту исчезнуть за поворотом винтовой лестницы, они заговорили. Причем все сразу.
Волчьи голоса, хоть были грубыми и хриплыми, но в них, по крайней мере, ощущалась сила говорящего и его уважение к собеседнику. А вот хрули одновременно будто бы и лебезили, и не по рангу задавались.
К тому же, у них были тихие, шелестящие голоса - такие бывают у людей, про которых говорят «в тихом омуте черти водятся».
Все это пришлось Денису не по душе.
Хрули наперебой приветствовали Берендея Кузьмича. То, что Денису удалось разобрать, звучало примерно так:
- Большого здоровья и больших денег…
- …желаем любезному магистру волшбы и чародейства…
- …таких же больших денег, как у нас!…
- …заклинателю всяческих веществ и минералов…
- …и даже больших, даже больших…
- …хотя это вряд ли возможно…
- …о том свидетельствуем мы…
…златобогатый Бюль-Бюль Баблы…
…и удачливый Мур-Ло…
…и пронырливый Куб-Ло…
…и деловой Сриб-Ло!
- А вам желаю здоровья покрепче да интересов поширше, - без энтузиазма отозвался Берендей. - Что, почтенные, тоже на Большое Вече путь держите?
- Ум любезного магистра светел, как Семь Бриллиантов Калифа! - притворно восхитился Бюль-Бюль Баблы. Остальные трое поддакнули.
- Ну и что, не видал кто из вас на Копейкином острове али на каком другом Царицу крылатых лошадей именем Снежная?
- Прискорбие наше мы повторим и на Большом Вече, - вздохнул Бюль-Бюль Баблы. - Не видали, не слыхали. Знать бы кому - мы готовы заплатить за сведения о Снежной сорок, а то и все сорок четыре треугольных золотых!
- … И даже сорок семь! - вставил Мур-Ло.
- … Сорок девять! - расщедрился Куб-Ло.
- Могли бы и пятьдесят… - неуверенно предположил Сриб-Ло.
- Мои подельники правы. Видишь, наша щедрость лишена границ! Мы сердцем и кошельком заинтересованы в том, чтобы Снежная нашлась живой и здоровой. Однако то, что мы знаем об этой истории…
- … Горе!… - противно взвизгнул Сриб-Ло.
- … Несчастье!… - подлил масла в огонь Куб-Ло.
- … Да-да. Что Черный Город, что Порт Семи Штормов - места гиблые… К тому все идет, что сгинула Снежная вместе со своими похитителями в пучине морской…
- Ну довольно, - Берендей сделал предостерегающий жест рукой. - Еще не запрягали, а вы уже едете. Я это от вашего брата-денежника частенько слыхивал. Ох, слыхивал!… Когда Данила со своим деревянным соколом возле Гремуч-острова свалился.; вы его три раза похоронить успели. А он нашелся - жив-здоров! Было? Было! Когда ваш же собственный корабль на скалы Стогона налетел - вы списали в расход всю команду. А потом ее кое-кто отыскал… Кто же это был, а?
- Вы, дражайший магистр волшбы и чародейства! О, наш народ помнит вас, как никого иного! Самые лучшие слитки золота уже были отписаны для изготовления вашей статуи, и если бы не ваша скромность…
- Память у меня хорошая, - оборвал Берендей словесные излияния Бюль-Бюль Баблы. - Не будем отвлекаться. В общем, дражайшие, вы у нас путешественники-мореплаватели знатные. И люди, точнее, денежники деловые…
При этих словах все четверо расцвели самодовольными улыбками.
… А потому мы все на вас особо рассчитываем. Чтобы вам было понятней, объясню: Снежную надо искать так, будто она сделана из чистого золота с сапфирами. Найти ее нужно во что бы то ни стало! Живую или мертвую!… - Берендей осекся. - Я хотел сказать, живую и только живую!
Хрули энергично закивали - так, что вовсю загрохотали их увесистые украшения.
- Ну а теперь извините старого. У меня разговор с гостями из Закрытки.
- О-о-о, - почтительно протянул Бюль-Бюль Баблы. - Закрытка! И почем у вас нынче фунт золота? - живо поинтересовался он у стоявшей ближе всех Любы Спицыной.
Люба растерялась. На помощь ей пришел Коля:
- Как и раньше, - сказал он с видом бывалого банкира.
Теперь пришла очередь растеряться Бюль-Бюль Баблы:
- А-а-а…
- Хотите, кстати, есть? - дружелюбно осведомился у хрулей Володя. - У меня еще полбутерброда имеется. Он, правда, надкусаный… Но там, где я кусал, можно отломить.