— Мы с мужем обсудили предложение, посмеялись, — рассказывала Лера. — Деньги Милованов предложил ерундовые, да и не в них было дело — у меня муж зарабатывает очень прилично. Просто решили, что это забавно. Вот, собственно, и все.
В редакции «Блеска» она ни с кем не знакома, женщин, которые снимались для рекламы ресторана «Принцесса на горошине» до нее, она не знала, других предложений Милованов ей не делал, а если бы и делал — отказалась бы. Позабавились, и хватит.
Получив заверения хозяйки, что этот разговор останется между ними, Половцев и Майя вышли на улицу.
— Время только зря потратили, — мрачно заметил Стас. — Что за блажь у твоего шефа с этими тетками на рекламе!
— Может, и не блажь, — вступилась за Бессонова Майя. — Он иногда из какой‑нибудь ерунды такое вытащит… А то вы не знаете.
— А сейчас, мне кажется, из мухи делает слона, — не согласился Половцев. — Ладно, я на работу, вы — домой. Все ему перескажете, разумеется, во всех подробностях. Пусть гений потешится. Провожать не буду. Я сегодня не джентльмен — галстук дома забыл.
И махнув на прощанье рукой, Стас растворился в толпе прохожих.
* * *
— Значит, ничего… — заключил Сильвестр, внимательно выслушав подробный рассказ помощницы о поездке к Валерии Васильевой. — Ничего.
— Не знаю, может быть, я что‑то и упустила. Разговаривал‑то Стас, я так — головой крутила, думала — вдруг чего интересное увижу.
— И?
— Не увидела. Хотя посмотреть там есть на что — небедные ребята, и с фантазией. Вот, например, журнальный столик поразил меня в самое сердце. Я в него просто влюбилась. Шикарный. С завитушками. Наверняка в стиле Людовика какого‑то там. Потрясающе! На нем безделушки всякие — то ли слоновая кость, то ли бивень мамонта, статуэтки маленькие, фарфоровые и еще бронзовая коробочка на углу стояла, оказалось — визитница старинная.
— Почему именно визитница? — дернул бровью Сильвестр.
— Когда собираться начали, я ее случайно коленкой задела. Она упала на пол, крышка открылась, и высыпались оттуда визитки и карточки всякие — типа кредиток, или дисконтных. Мы их с хозяйкой в четыре руки собирали — Половцев, конечно, помочь даже не пытался. Сидел, ногой качал.
— И много карточек было?
— Десятка два. Просто пол паркетный, с него неудобно собирать, приходилось, знаете, ногтями поддевать. Они скользкие такие, эти карточки.
— Ну, вот видишь. Просто у старшего лейтенанта нет подходящих ногтей, вот он и не присоединился к вам.
— Дело не в ногтях, а в воспитании. Такое впечатление, что его воспитывали дикобразы. А знаете, что я вспомнила? Была там одна такая интересная карточка — красная, с золотой каймой, и на ней ничего не написано. На остальных — фамилии, телефоны, названия, а на этой «Клубная карта» — и все. И еще номер какой‑то, двенадцать, кажется. Я ее Васильевой протянула и спрашиваю: «Это ваш клуб?» А она мне — так, с усмешкой: «Да, клуб любителей китайской поэзии».
— Сама напросилась, — назидательно молвил Бессонов. — Она, видимо, сочла вопрос бестактным. Клубная жизнь для многих — дело очень личное, почти интимное.
— Вероятно, — тяжело вздохнула Майя, — мне никогда этого не понять.
Алла Белоярова собиралась на встречу с Нифонтовым. Она думала о нем и рассказанной им истории беспрерывно. Еще бы не думать! Ее собственная шуба вместе с какой‑то «цыпочкой» побывала в том самом злополучном клубе, где убили Аршанскую. Не в характере Аллы было пасовать перед неизвестностью. Она была решительно настроена встретиться с типом, который, кажется, вообразил себе Бог знает что. А то, глядишь, еще вздумает ее шантажировать.
У сотрудников журнала «Блеск», приезжающих на работу в личном авто, имелась весьма серьезная проблема, единая, впрочем, для большинства столичных автовладельцев, набравшихся мужества выезжать днем в центр города, — парковка. Перед зданием, где располагался офис журнала, выгородили некоторое количество парковочных мест, за которые шла непрерывная и ожесточенная борьба. Белоярова даже на правах большого начальника так и не смогла отвоевать себе постоянное место — консенсуса с другими компаниями, населяющими здание, найти не удалось. Выручало лишь то, что она была человек ранний, жаворонок, на работу приезжала ни свет ни заря, когда еще удавалось найти просвет для машины. Если же днем выезжала по делам, то знала точно — место займут и придется искать пристанище в соседних переулках или дворах, чаще всего также забитых транспортом. В экстремальных ситуациях машину приходилось отгонять за два, а то и три квартала и пешком идти в офис, что было особенно неприятно в дождь или снег, когда тротуары превращались то в сплошную грязную лужу, то в каток.
К счастью, сегодня Алла никуда не ездила, так что машина располагалась в непосредственной близости от выхода. «Пустячок, а приятно, — подумала она, выходя на улицу. — А в декабре такие пустячки приятны вдвойне».
Однако, подойдя к тому месту, где сегодня с утра она парковала свою красавицу, Алла увидела нахально торчащий грязный капот какого‑то «Форда». Белоярова гордилась своей замечательной, никогда ее не подводившей зрительной памятью, так что ошибки быть не могло — она прекрасно помнила, где оставляла машину, которой сейчас на месте не было. Однако на всякий случай она несколько раз прошла вдоль всего фасада здания — вдруг что напутала. Но нет — ее «Мазды» нигде не было видно. Подобного с ней еще не случалось, и она не представляла, что надо делать. Она старалась не поддаться панике, хотя и понимала, что сопротивляться этим первобытным импульсам сейчас не в состоянии. «Неужели угнали? — билась в голове единственная мысль. — Неужели угнали?»
Почти машинально, в какой‑то мистической надежде на чудо, Белоярова несколько раз подряд обогнула здание, вглядываясь во все стоящие вдоль обочин машины. Заглянула даже в соседние дворы — безрезультатно. Алла машинально посмотрела на часы — оказалось, что бродит в грязи под снегом уже без малого сорок минут! В принципе, она уже десять минут как должна быть в кафе, где ее ждет Нифонтов. «Все через пень‑колоду, — зло подумала Белоярова. — Как началось, так и идет».
Она остановилась, чтобы обдумать план дальнейших действий. «Нифонтов подождет — не сахарный. Опять же в тепле сидит, не в сугробе. Наверное, стоит позвонить в страховую компанию, пусть помогают!» — решила наконец Алла и набрала забитый в телефон номер своего страховщика. Последовало томительное ожидание, затем долгие объяснения с какой‑то бестолковой девицей, которые закончились ничем. Аллу проинформировали, что рабочий день уже закончен, что все вопросы она может задать завтра по совершенно другому телефону, что ей сначала надо обратиться в милицию, предварительно еще раз проверив, точно ли машины нет на месте.