20:20. Ну, теперь я вполне готова. Может, надеть что-нибудь другое?
20:30. Это странно. Он не похож на человека, который может опоздать больше, чем на полчаса.
21:00. Просто не могу в это поверить. Марк Дарси меня надул. Сволочь!
* * *
5 октября, четверг
125 фунтов (плохо), порций алкоголя – 4 (плохо), кол-во просмотров видео – 17 (плохо).
11:00. В туалете на работе. Мало мне оскорбительной истории со свиданием, так ещё сегодня на утреннем собрании я, к своему ужасу, оказалась в центре внимания.
– Так вот, Бриджит, – объявил Ричард Финч. – Я даю тебе ещё один шанс. Судебный процесс над Изабеллой Росселлини. Сегодня будет оглашен приговор. Мы думаем, её оправдают. Езжай в Верховный суд. Я не хочу смотреть, как ты лазаешь по шестам или фонарным столбам. Мне нужно серьезное интервью. Спроси её, означает ли это, что мы все спокойно можем убивать людей каждый раз, когда не хотим заниматься с ними сексом. Чего ты ждешь, Бриджит? Вперед!
Я никак не могла понять, о чем он говорит.
– Ты не знаешь о процессе над Изабеллой Росселлини? – изумился Ричард. – Ты хоть иногда газеты читаешь?
Сложность здешней работы состоит в том, что люди швыряют в тебя именами и историями, а у тебя есть лишь доли секунды на то, чтобы решить, признаваться или нет, что ты ничего об этом не знаешь. Если ты упустил момент, следующие полчаса тебе придется отчаянно ломать голову над тем, что за предмет ты так глубоко и серьезно обсуждаешь с таким уверенным видом. И именно это произошло с историей Изабеллы Росселлини.
Теперь я должна ехать, встретиться в суде со съемочной группой, за пять минут охватить тему и провести телевизионный репортаж, не имея ни малейшего понятия, о чем он, собственно.
11:05. Бог послал мне Пачули. Вышла из туалета, а её тащат по коридору собаки Ричарда.
– С тобой все в порядке? – спросила она. – Ты выглядишь немного испуганно.
– Нет-нет, я в порядке, – заверила я.
– Уверена? – она внимательно посмотрела на меня. – Слушай, это, ты хоть понимаешь, что он на собрании говорил не об Изабелле Росселлини? Он имел в виду Елену Россини, вот что.
Слава Богу и всем Его ангелам на небесах. Елена Россини – это няня, которую обвиняют в убийстве хозяина после того, как он, по её утверждению, несколько раз её изнасиловал и подверг домашнему аресту на восемнадцать месяцев. Я схватила пару газет, чтобы зазубрить эту историю, и помчалась ловить такси.
15:00. Трудно поверить в то, что сейчас произошло. Я долго слонялась со съемочной группой вокруг Верховного суда в целой толпе репортеров, которые все ждали окончания процесса. На самом деле, это было чертовки весело. Я даже начала находить забавные моменты в том, что мистер Марк Дарси Идеальные штаны так меня обставил. Неожиданно обнаружила, что кончились сигареты. Поэтому я шепнула оператору, очень милому парню: что будет, если я быстро, минут за пять, сгоняю в магазин? Он ответил – все будет прекрасно, потому что они всегда предупреждают, когда собираются выходить, и кто-нибудь из нашей группы сбегает за мной, если что.
Когда другие репортеры услышали, что я иду в магазин, многие попросили меня принести сигареты и сладости, и я довольно долго искала все их заказы. Как раз стояла в магазине и пыталась уговорить продавца дать мне сдачу по отдельности, когда этот болван, явно в большой спешке, вошел и заявил: «Дайте мне коробку „Кволити-Стрит“ – словно меня там и не было. Бедный продавец взглянул на меня, не зная, что ему делать.
– Простите, слово «очередь» вам о чем-нибудь говорит? – возмутилась я и обернулась. За спиной у меня стоял Дарси, облаченный в адвокатскую мантию. Он по своему обыкновению уставился на меня.
– Где, черт возьми, вас носило вчера вечером? – поинтересовалась я.
– Я бы хотел спросить у вас то же самое, – ледяным тоном отозвался он.
В этот момент в магазин ворвался помощник оператора.
– Бриджит! – завопил он. – Мы прозевали интервью! Елена Россини вышла и уехала! Ты купила мне конфеты?
Утратив дар речи, я схватилась за край прилавка со сладостями.
– Прозевали? – переспросила я, как только восстановила способность дышать. – Прозевали? О, боже. У меня был последний шанс после этого пожарного шеста, а я покупала конфеты! Меня уволят. А остальные взяли интервью?
– На самом деле, вообще никому не удалось с ней поговорить, – вмешался Марк Дарси.
– Да? – я метнула в него бешеный взгляд. – А вы-то откуда знаете?
– Потому что я её защищал, и именно я посоветовал ей не давать интервью, – небрежно объяснил Марк. – Посмотрите, вон она, в моей машине.
Когда я повернула голову, Елена Россини высунулась из окна машины и прокричала с иностранным акцентом:
– Простите, Марк, лучше принесите мне «Дайари-Бокс» вместо «Кволити-Стрит».
Тут подъехала наша машина со съемочной группой.
– Дерек! – крикнул из окна оператор. – Принеси нам «Твикс» и батончик «Лайон», ладно?
– Так что же вы все-таки делали вчера вечером? – спросил Марк Дарси.
– Вас ждала, черт побери, – процедила я.
– Это было в пять минут девятого? Когда я звонил вам в дверь двенадцать раз?
– Да, я… – до меня начало доходить, что произошло. – Я сушила волосы.
– Большой фен?
– Да, 1600 вольт, «Салон Селектив», – с гордостью ответила я. – А что?
– Может, вам стоит купить фен потише или начинать свой туалет немного раньше. Ну что ж. Идемте, – рассмеялся Марк. – Готовьте своего оператора. Посмотрим, что я смогу для вас сделать.
О, боже. Как неудобно. Я полное ничтожество.
21:00. Все вышло просто чудесно. Только что в пятый раз перемотала пленку с записью новостей «Доброго дня!».
«И особый выпуск „Доброго дня!“, – говорилось там. – „Добрый день!“ – единственная телевизионная программа, представляющая вашему вниманию эксклюзивное интервью с Еленой Россини, которое она дала через несколько минут после сегодняшнего оправдательного вердикта. Наш специальный корреспондент Бриджит Джонс ведет этот эксклюзивный репортаж».
Еще разок перемотаю, но потом решительно уберу кассету.
* * *
6 октября, пятница
126 фунтов (избыточное питание), порций алкоголя – 6 (проблема), лотерейных билетов – 6 (избыточная игра), звонков по 1471 с целью узнать, звонил ли Марк Дарси, – 21 (ясно, что это просто любопытство), количество просматриваний видео – 9 (лучше).
21:00. Уф-ф-ф. Вчера оставила маме сообщение, в котором похвасталась своей сенсацией, поэтому, когда она позвонила сегодня вечером, я решила, что она хочет меня поздравить. Но нет, мама все болтала и болтала о празднике, Юна и Джеффри то, Брайан и Мейвис се, и как великолепен был Марк, и почему я с ним не поговорила и т.д., и т.п. Меня так и подмывало рассказать ей все, что тогда произошло, но я сдержалась, вспомнив о последствиях: восторженный визг при известии о свидании и жестокое убийство единственной дочери, когда она узнает, чем это все закончилось.