— Слушай, мальчонка, по-моему, тебе пора домой… — наконец произнёс он. — Приходи лет через десять, лучше через пятнадцать.
— Я уже вполне вырос, — ухмыльнулся Крыса. — А вот ты, сержант, без меня пропадёшь…
— Назови хоть одну причину, наглец! — пророкотал сержант.
— Легко назову несколько. Вот первая — я разведчик, и весьма неплохой. Могу пролезть везде абсолютно бесшумно, неплохо владею ножом. Могу пробраться в лесу так тихо, что гусеница покажется топающим великаном. Могу залезть на третий этаж дома и украсть медальон с шеи спящей девушки. И это далеко не полный перечень моих возможностей…
Ветераны с интересом прислушивались к его словам, посматривая на рыжего с любопытством. Сержант закончил за Крысу:
— Ну да, а ещё ты можешь ободрать мухе крылья на лету… Ладно, ставь подпись вот здесь. Переживёшь месяц в лагере, может, из тебя и выйдет толк.
Рейстлина толкнули в плечо. Обернувшись, он увидел солдата, который бегал с поручением от сержанта.
— Ты, что ли, маг? — задал он глупый вопрос, поскольку, кроме Рейстлина, в строю никого не было в мантии и с посохом. — Иди за мной.
Рейстлин кивнул и двинулся следом. Карамон дёрнулся за ним, но солдат крикнул ему:
— Ты, здоровяк, тоже маг?
— Нет, но я его брат. Куда идёт он, туда и я!
— Не сейчас, Карамон, — прошептал Рейстлин.
— Я имею приказ привести мага. Так что встань в строй, сосунок!
Карамон нахмурился:
— Но мы всегда держимся вместе!
— Карамон! — Рейстлин повернулся к близнецу, — Ты сегодня и так достаточно опозорил меня, встань лучше в строй.
Карамон смотрел на брата, его лицо попеременно то бледнело, то краснело.
— Конечно, Рейст, — пробормотал он, — если ты так хочешь…
— Точно, братец, именно этого я и хочу! Карамон вернулся в строй, встав рядом с Крысой. Рейстлин в сопровождении солдата прошёл ворота и скрылся внутри баронского замка.
Провожатый вёл Рейстлина по шумному двору, бурлящему от лихорадочной деятельности. Солдаты были везде. Одни стояли большими группами, разговаривая и смеясь, другие, сидя на корточках, играли в кости или иные игры. Конюхи прогуливали лошадей или чистили их, многочисленные собаки вертелись у всех под ногами. Рейстлин заметил: слуга тащит за ухо визжащего кендера, которого изловил под главной лестницей. Многие солдаты провожали идущего мага любопытными, а некоторые и злыми взглядами, похабные шуточки сыпались на него со всех сторон.
— Куда мы идём? — спросил Рейстлин.
— В казармы, — ответил солдат, показывая рукой на ряд низких каменных зданий с узкими окнами.
Внутри казармы было прохладно. Рейстлин сразу обратил внимание на чистоту: полы блестели влагой после утренней уборки, солома, заменяющая постели, была свежей, туго скатанные одеяла уложены ровными рядами, личные вещи каждого солдата упакованы в опрятном мешке рядом с его постелью.
Пройдя помещение с койками, они подошли к узкой каменной лестнице и, миновав несколько ступеней, остановились у деревянной двери, в которую провожатый Рейстлина незамедлительно замолотил кулаками.
Изнутри раздался грохот опрокидываемой посуды и звон разбитого стекла.
— Проклятый ублюдок! — завопил голос изнутри. — Ты заставил меня разлить ценное снадобье! Какой Бездны тебе надо?
Солдат усмехнулся, подмигивая Рейстлину;
— Я привёл нового мага! Мне приказали привести его сюда!
— Ладно уж, какой демон мог предполагать, что ты явишься так быстро, — проворчал голос.
— Я могу увести его, если нужно! — почтительно проорал солдат сквозь дверь.
— Да, уведи его. Хотя нет, постой, не надо. Пусть уберёт весь беспорядок, причиной которого стал.
Раздались шаркающие шаги, и задвижка на двери, клацнув, открылась.
— Позволь представить тебе мастера Хоркина, молодой маг! — гаркнул солдат.
Направляясь к боевому магу, Рейстлин ожидал увидеть высокого властного человека, подавляющего всех вокруг волей и интеллектом, такого как отец Лемюэля, внешность которого гаванский чародей в своё время описал Рейстлину. Позже юноша обнаружил портрет боевого мага в Башне Высшего Волшебства: высокий мужчина с чёрными волосами и ястребиным носом, закутанный в белый плащ, вытягивал руку вперёд, навстречу ревущему шторму. Рейстлин полагал, что так должен выглядеть идеальный маг.
При виде человека, появившегося в дверном проёме, Рейстлин потерял дар речи и едва устоял на слабеющих ногах. Боевой маг барона Лэнгтри был невысок — едва доставал юноше до плеча, но недостаток в росте с лихвой компенсировал объёмом. Ему было около пятидесяти, но на голове не было ни одного волоска, отсутствовали даже брови и ресницы; лицо было покрасневшим, с тёмными кругами под жёсткими синими глазами. Несуразную картину довершали короткие ручки, сидящие на бочкообразном торсе, — не было ничего удивительного в том, что чародей недавно разбил посудину со снадобьем.
Но даже не внешность потрясла Рейстлина. Маг (а это слово, по мнению юноши, было слишком большим комплиментом в отношении человека, который стоял перед ним) носил коричневую мантию. Коричневые мантии — вечное клеймо тех, кто так и не отважился явиться на Испытание в Башню Высшего Волшебства, людей, которые не испытывали потребности в этом или слишком боялись. Причина была не важна, но человек, неспособный рискнуть всем ради магии, не мог заслужить уважение Рейстлина. Презрение и отвращение отразились на его лице.
— Ого, во имя Луни, мне наконец-то прислали мага из Башни, — прорычал Хоркин, в свою очередь рассматривая Рейстлина, и в тот же миг нахмурился ещё сильнее, потому что юношу сотряс приступ кашля. — Но жить ему осталось недолго. Ты хоть что-нибудь умеешь? Ты ведь из Красных Мантий, не правда ли?
Едва Рейстлин открыл рот, чтобы перечислить свои достижения, как Хоркин продолжил:
— Ну, могу спорить, хотя бы заклятие сна ты можешь сработать… Чего таращишься? Стоит дать врагу хоть маленький шанс на поле боя, как он с наслаждением выпустит тебе кишки… А ты чего застрял? — Этот окрик Хоркин адресовал уже солдату, стоявшему рядом. — Свободен!
— Да, мастер Хоркин! — отсалютовал тот и затопал вверх по лестнице.
Хоркин схватил Рейстлина за руку и втащил внутрь, потом с грохотом захлопнул дверь. Осмотревшись, Рейстлин понял, что его самые мрачные подозрения сбылись. Магическая лаборатория Хоркина была тёмным и сырым подвалом, выложенным крупными камнями; на полу сиротливо валялись несколько потрёпанных книг с заклинаниями; на стенах висели источенные булавы и заржавленные мечи, некоторые из которых были покрыты чудовищным слоем грязи; в старом обшарпанном шкафу стояли пыльные бутыли и лежали пучки трав.
Хоркин отпустил Рейстлина и принялся пристально разглядывать его, словно хозяйка, выбирающая у мясника кусок получше. Он просто стоял и смотрел, а Рейстлину казалось, что его медленно расчленяют. Через некоторое время старый маг вздохнул и сложил руки на груди, по крайней мере, попытался это сделать. Фигурой Хоркин напоминал треугольник, и самая широкая часть приходилась на грудь и плечи.