Сладострастная девица превратилась в настоящую хищницу. Стервятник предпочел бы иметь дело с человеком послабее и попроще. Однако в его положении союзников не выбирают; теперь ему оставалось лишь воспользоваться ее помощью.
– Что касается Сферга, то убийство – единственно возможный способ избавиться от него, – согласился Люгер. – Но ты должна сделать это так, чтобы не повредить талисман, который он носит на груди. Насколько я понимаю, без талисмана древнее оружие совершенно бесполезно… При любом исходе нам нужно будет бежать из Скел-Моргоса. Аббата возьмем с собой в качестве проводника. Он опасен, однако без него мы ничего не найдем. Тебе придется употребить все свое влияние, чтобы побег оставался незамеченным как можно дольше. А потом Ховел вряд ли сумеет отыскать нас в южной пустыне.
– Об этом не беспокойся… – внезапно помрачнев, сказала она.
– О чем ты думаешь? – спросил он, заметив тень, промелькнувшую в ее глазах.
– О том, стоит ли предстоящий риск всего того, что я имею здесь. – Она сделала вялый жест, обведя рукой погруженную в полумрак изысканную спальню. От каждого предмета в этой комнате веяло основательностью и длительным отсутствием перемен. Но Стервятнику никогда не казался привлекательным покой летаргии…
– Я ведь тоже немного тебя знаю, – сказал Люгер с кривой улыбкой. – Ты давно ждала кого-нибудь вроде меня. Тебе нужна была лишь новая цель. Здесь ты достигла всего, чего хотела; дальше – тупик. Но и достигнутое, как оказалось, немногого стоит. Ты попала в зависимость, которая гораздо хуже заточения. Да, тебе не позавидуешь…
– Ну хватит! – зло оборвала его Арголида, вскакивая с кровати и закутываясь в длинную накидку с капюшоном, которая могла полностью скрыть ее обнаженное тело и лицо от посторонних глаз. – Одевайся! Сейчас мы пойдем к твоему аббату. Он должен оправдать свое жалкое существование…
Люгер не понял, что означала последняя фраза, но сейчас лучше было не возражать и ни о чем не расспрашивать. Арголида оказалась непредсказуемым и опасным союзником. Он увидел, как она выдвинула ящик прикроватного столика и достала оттуда небольшой предмет, сильно напоминающий стилет с костяной рукоятью и клинком длиной в человеческую ладонь. Когда Слот сообразил, зачем нужен стилет, то еще раз отдал должное хладнокровию и решительности этой женщины.
– Может быть, тут и для меня найдется кинжал? – спросил он, догадываясь, что она не собирается вручать ему стилет.
– Тебе он пока ни к чему, – хмуро ответила Арголида. – Во дворце Сферга иметь оружие опаснее, чем оставаться безоружным. Будь незаметным, веди себя тихо – и, может быть, выживешь. А теперь ступай вперед!
Они вышли из спальни, и Стервятник увидел длинную тень, отделившуюся от стены в глубине коридора. Проводник ждал его.
– Госпожа пойдет с нами? – Незнакомец поклонился, выразив интонацией лишь легкое недоумение.
Дальнейшее Люгер уже предвидел. Арголида оказалась рядом с проводником и, когда он начал выпрямляться, нанесла ему удар стилетом в грудь. Клинок был настолько тонким и острым, что это не составило труда даже для женщины.
Человек в плаще не ожидал ничего подобного и не успел издать ни звука. Стилет легко пробил его плащ, ткань камзола и рубашки, кожу, а потом вошел в сердце. Проводник умер быстро, и последнее, что он испытал, было, вероятно, удивление по поводу того, как несправедливо с ним обошлись.
Еще одна смерть в лабиринте – но на этот раз причиной явилась не ловушка. Что ж, проводник должен был знать, с кем имеет дело. Он совершил непростительную ошибку. Впрочем, если бы он потрудился надеть под камзол защитный жилет, исход этой ночи мог быть совершенно иным.
Арголида выдернула оружие из раны, и человек осел на пол. Теперь он напоминал молящегося монаха, закутанного в бесцветное тряпье.
Люгер повернулся, чтобы уйти, но графиня резким жестом остановила его. Стервятник без слов понял, чего она хочет. Он склонился над мертвецом и освободил тело от плаща. Проводник оказался высоким мужчиной, одетым богато, но неброско. Его правая рука была унизана перстнями, а левая представляла собой протез, сделанный из металла и кости.
Слот увидел шишковатую голову со слишком большим ртом. Ушные раковины непривычных очертаний были похожи на два кожистых лепестка с отверстиями. В левом ухе сверкала россыпь мелких бриллиантов. Рот мертвеца был приоткрыт, и между губами поблескивали острые треугольные зубы.
– Кто это был? – спросил Люгер.
– Граф Иру Шольдзан… Я хорошо изучила его привычки. Скользкий тип и грязный интриган. До некоторых пор он предпочитал играть роль моего доверенного лица, а потом… Рано или поздно Сферг узнал бы все. Кстати, ты видел где-нибудь поблизости пустынного пса?
Люгер совсем забыл о Фроге и растеряно кивнул. Арголида выругалась вполголоса.
– Это плохо… С ним будет трудно договориться. Лучше бы он тоже сдох.
Слот не представлял себе, как можно «договориться» с псом и почему тот так опасен, однако не это казалось ему сейчас самым главным.
Между тем прямо у них на глазах мертвец начал превращаться. Его руки и ноги быстро укорачивались, кожа огрубела и приобрела серо-зеленый оттенок, на скрюченных пальцах выросли когти. На теле, потерявшем прежние очертания, опадала одежда, а голова тоже претерпевала отвратительную метаморфозу. Все волосы на ней выпали, челюсти вытянулись, и рот превратился в пасть рептилии.
Вскоре в складках черного бархата и лилового шелка шевелилась и вздрагивала оживающая тварь грязно-зеленого цвета с уродливыми, широко расставленными лапами и длинным мощным хвостом.
Когда превращение уже близилось к завершению, Люгер понял, что нельзя терять ни секунды. Он перевернул рептилию на спину, испытывая омерзение от прикосновений к холодной скользкой коже, и Арголида несколько раз проткнула ее слабо защищенный живот стилетом, но ни одна рана не стала смертельной. Безобразное существо даже не теряло крови. В самом деле, откуда графине Норгус было знать, где у него находится сердце?
– Убей его, – коротко приказала дочь Алфиоса, подразумевая превращенного графа Шольдзана. Тогда Люгер сильным ударом размозжил голову рептилии об угол каменной стены. Черная жидкость забрызгала плиты пола и его сапоги…
Временами, чтобы уцелеть, Стервятнику приходилось делать и грязную работу. Он относился к этому, как к неизбежному злу, совершаемому во имя добра. Но кто мог взвесить добро и зло? Для Люгера добром было спасение Сегейлы, и он знал, что пойдет ради нее почти на любое преступление…
Когда Слот и графиня Норгус убедились в том, что очередного превращения не произойдет, Арголида вошла в небольшую нишу, которая имелась в стене бокового коридора. Достаточно было одного легкого движения, и плиты пола раздвинулись, открыв темный провал колодца.
К этому времени Слот понимал свою старую знакомую без слов. Он сбросил труп в колодец, но так и не услышал звука падения. За трупом должна была последовать одежда графа и его оружие. Однако Люгер не забыл о своем камне, который уже считал потерянным. Он отыскал бриллиант в кармане Шольдзана и с великолепным лицемерием вручил его дочери Алфиоса в залог их будущего союза. На самом деле это был хорошо рассчитанный ход – он не знал женщины, которую не приводили бы в восторг настоящие драгоценности.