Его отбросили к стене, смяли хитроумную защиту, размазали и теперь готовились окончательно покончить со странным Ночным Охотником, так неожиданно появившимся на их планете.
Чат мог бы воззвать к их жалости. И, несомненно, его помиловали бы, оставили в живых. Калекой тоже можно жить под Толщей. Но… Мог ли позволить себе это Чат? Не мог. Потому что он был настоящим Ночным Охотником.
А стая ждала. Ждала именно этих слов прощения и пощады. Стая не была кровожадна и она могла понять все. Она только выполняла отведенную ей природой роль. Слабым не место в стае.
– Я – Ночной Охотник!
Как тяжелы слова, как неторопливо ворочается разбухший язык в полном крови рту. И как мешают тяжелые красные капли, срывающиеся с бровей.
– Я – Ночной Охотник…
И стая поняла, что только смерть может остановить этого безумного зверя, который, истекая кровью, с переломанными ребрами и руками, стоял у стены.
И стая бросилась вперед, чтобы добить строптивого и принести в Твердь спокойствие.
Черная злобная тень, со вздыбившимися на загривке бронированными пластинками, шипя и выплевывая острые молнии черного языка, заслонила слабеющее тело Чата.
– Убью…
Стая замерла, во второй раз потрясенная твердостью услышанного слова. И ни у кого не возникло сомнения, что тот, кто посмеет приблизиться к истекающему кровью Ночному Охотнику, погибнет под острыми, блестящими словно ночные молнии, лопатками. Найдет смерть от рук взбешенной самки.
Чат проваливался в слабое беспамятство, но все еще мог видеть, как утихла разъяренная стая. Он мог слышать удивленные возгласы. Но Чат не понимал, что происходит. И только тогда, когда спасшая его самка повернулась к нему, он изумленно вздохнул:
– Росси?
Головные пластины с легким перестуком улеглись на место, растрепанные жесткие косички опустились в заушные ложбины. Кончик языка, быстро выскакивая из—под твердых губ, быстро ощупал лицо Чата.
– Росси? – повторил он.
– Нет. Я уже не Росси.
Самка закончила осмотр, слегка отстранилась от лица Ночного Охотника и вдруг стала на глазах меняться.
Чату казалось, что он спит. Он не мог поверить в то, что видел. Черные бронированные пластины исчезали, превращаясь в гладкую нежную кожу. Блестящая темнота тела пропадала, становилась светлее. Жесткие пучки косичек расцвели пышным кустом знакомых волос.
На него смотрела Янина.
– А—а?
– Это очень просто, Чат. Очень просто, когда любишь.
– Но…
– Стая удовлетворена тем, что видела. Разве тебе не понравились мои новенькие коготки?
– И…
– Я смогу это делать когда угодно, если именно это тебя интересует.
– Я тоже тебя уважаю, муж мой.