— А в чем дело? Тцар я или не тцар?
— В том-то и дело, — воскликнул Хугилай, — что тцар! А тцару надлежит быть величественну и внушающу. Народ, глядя только на возок, должен трепетать от благочестия... И сама мысль, что тцар там, внутри, должна наполнять сердца восторгом, благочестием и священным трепетанием...
Мрак нахмурился.
— Это что ж, мне и высовываться нельзя?
— Лучше нельзя, — ответил Хугилай. Он глядел в глаза преданно и истово, но у Мрака закралось подозрение, что дело неспроста, чересчур настойчиво Хугилай пытается запихнуть его в возок. Словно в его отсутствие все разденутся догола и будут отплясывать на столах, вкусив свободы от него, деспота. — Вы, Ваше Величество, должны быть... далеки от народа. Страшно далеки! И тогда вас чтить будут ещё больше.
— За что?
— За таинственность. За харизматичность, как говорят в Куявии.
Мрак покосился на Аспарда. Тот смотрел прямо перед собой ничего не выражающим взглядом. Лишь по чуть изменившемуся запаху Мраку почудилось, что начальник охраны не так уж и одобряет, что правитель должен быть от народа страшно далёк.
— Лады, — сказал Мрак. — Лезь туда!.. Да быстрее, черепаха!
Он мощным толчком почти забросил ошеломлённого Хугилая в возок, сдёрнул с плеч роскошное одеяние и швырнул следом за Хугилаем.
— Оденься, понял? И не высовывайся... Тцар должен быть страшно далёк от народа!
С наслаждением сорвал высокую тцарскую шапку, все просто таращились, Хугилай попробовал всё же высунуться, но Мрак швырнул ему шапку, рыкнул:
— Надень и сиди там!
— Но, Ваше Величество...
— Народу ж всё едино? — сказал Мрак.
Он захлопнул дверцу, подошел к коню с пустым седлом, тот косился на него подозрительно, попробовал куснуть. Мрак рыкнул, конь задрожал, колени подогнулись. Мрак вскочил в седло, подобрал поводья. Он оставался в дорогой рубахе, на нём добротные брюки, искусно сшитые сапоги, но ветер тут же начал лохматить искусно завитые волосы, выдувать из них всякую хрень.
Коленопреклонённые поднялись, один поспешно бросился к своему коню, второй растерянно смотрел на Мрака.
— Это я твоего коня взял? — спросил Мрак. — Не сопру, не боись. А ты пока оставайся на хозяйстве. Поехали, Аспард?
Ошеломлённый Аспард пришёл в себя достаточно быстро, заорал бешено:
— Колонна — товсь!.. По двое — к воротам!.. Его Величество изволит ехать верхом, как ездил его дед, доблестный Кунакор, его прадед...
Мрак прервал:
— Да это просто причуда. Завтра я, может быть, вообще не встану с постели. Могут быть у тцара причуды?
— Могут, — радостно заверил Аспард. — Эх, побольше бы...
Ехали быстро, даже неслись, из чего Мрак заключил, что тцар всё-таки любил быструю езду. Хотя бы и в носилках. Конечно, все любят быструю, но от человека, который наблюдает за звёздами, что двигаются медленнее самых медленных улиток, можно ожидать всякого...
Возок нёсся к перекрёстку дорог, как вдруг послышались крики. Наперерез мчались взбесившиеся кони, возница отчаянно орал, потеряв вожжи, размахивал руками. За бешено мчащимися конями подпрыгивала пёстро разукрашенная повозка, и, высунувшись из окошка, отчаянно визжала женщина.
Возничий Тцарского возка натянул поводья, кони с трудом остановились. Повозка с женщиной почти что пронеслась мимо, как вдруг чужой возница всё же ухватил поводья. Кони резко свернули, ударили в Тцарский возок. Постромки смешались, всё перепуталось. Из чужой повозки выпрыгнули четверо мужчин, разом размахнулись, из их рук вылетели дротики. Мрак видел, как Хугилай упал в глубине возка, пронзённый сразу тремя остриями. Один из нападавших прыгнул на ступеньку и дважды вонзил меч в покрытую золотом грудь уже и без того сражённого Хугилая.
Аспард, прокричав своим воинам, бросился на отважную четверку. Нападающие в мгновение ока обрезали постромки, вскочили верхом, но стража уже окружила их, завязалась драка. Все четверо сражались отчаянно, стражи падали под их ударами один за другим.
Мрак зарычал на Аспарда:
— У тебя лучники зачем?
— Лучники! — закричал Аспард. — Чтоб ни один не ушёл!
Четверо не могли одновременно сражаться и уклоняться от стрел. Пал один, второй, двое сумели прорваться и выскочить на дорогу, но стрелы догнали обоих. Один успел ускакать далеко, но все же сполз с седла. Его настигли, бросили на седло и привезли обратно.
Из перевёрнутой повозки вытащили женщину. Аспард жестом велел её связать, сам с ужасом смотрел на обезображенное тело Хугилая. Два дротика пробили живот с такой силой, что острия торчат из спины, а мечом разрубили грудь и поразили сердце. Рядом положили тело красавца придворного. Кровь из него хлестала, как из зарезанной свиньи.
— Боги спасли Его Величество! — прошептал Аспард. — Но именно боги, а не мы... стража.
Мрак посмотрел на него недобро, Аспард приставил острие своего меча к груди и ухватился за рукоять обеими руками. Лицо его было злым и решительным, щеки побледнели, ввалились, уши пылали как факелы.
— Прекрати, — бросил Мрак. — У тебя ж было предчувствие, помнишь?
— Ваше Величество, это моя вина!
— Согласен, сегодня останешься без вина. Ну, а теперь поехали дальше. Этого, что уцелел, порасспрашивать хорошенько. Не здесь, во дворце должны быть умельцы... А нас уже звери ждут. Поехали, поехали, а то без нас начнут!
Десятка два воинов умчались вперёд, около сотни неслись позади, и еще пара сотен рассыпались в стороны, прочёсывая каждый овраг, каждую впадинку, заглядывая за каждый придорожный камень.
Аспард на крупном жеребце скакал рядом с Мраком, готовый в любой момент подхватить, если тцар вдруг изволит выпасть из седла, но Мрак от быстрой скачки разогрелся, улюлюкал, рычал то по-волчьи, то по-медвежьи, конь в диком ужасе стелился над землёй, пытаясь убежать от зверя на спине, и Аспард безнадёжно отставал.
По дороге к лесу, где должна быть тцарская охота, попалась деревушка. Мрак придержал коня, пустил шагом, чтобы не стоптать детишек посреди дороги. С двух сторон потянулись чистенькие домики, небогатые, но каждый с садиком и огородом. Из-за заборов выглядывали любопытные жители, уже знали, что проедет великий тцар.
Мрак был уже у крайнего дома, дальше стена леса, как вдруг из калитки выскочил человек и, не успели стражи обнажить мечи, как он рухнул в пыль перед конем Мрака, воздел руки в мольбе. Лицо его было искажено страданием.
— Ваше Величество! — вскричал он пронзительно. — Защитите, я разорён нечестными людьми!..
Аспард сделал знак воинам, чтобы оттащили с дороги и бросили в канаву, но Мрак вскинул ладонь.