— Не получилось, и ладно, — прокомментировал Олег. — Сегодня вряд ли полезут.
— Почему? Войско не подойдет?
— Подойдет, но пока встанет лагерем... Я слышал, Агафирс всегда на ночь войско загоняет в лагерь и даже огораживает рвом и валом.
Скиф фыркнул:
— Трус!.. Он всегда был трусом!
— Гм... — ответил Олег. — Что не мешает ему, однако, побеждать...
Очень не скоро заискрился край земли. Солнце поднималось мучительно медленно, в небе давно полыхают облака, а на земле глубокие угольно-черные тени, где, как в подземном мире, исчезает все, что туда проваливается.
Дорога уходила от городских ворот вдаль, там иногда сверкало, поблескивало, наконец один, самый остроглазый, закричал:
— Идут! Агафирсы идут!
Олег ощутил, как сердце трепыхнулось и сбилось с ритма. Он, как и все, ожидал, что на дороге покажется длинная темная змея, превратится в колонну, начнет приближаться, повторяя все движения дороги... однако со стороны горизонта сейчас надвигается темная страшная масса, словно по земле идет тень от грозовой тучи.
Не скоро удалось различить, что войско хоть и прет плотной массой, но все же разбито на отдельные полки. Каждый полк двигается ровным квадратом, каждый всадник держит длинное копье острием вверх, древка отсюда не рассмотреть, зато металлические наконечники блестят под утренним солнцем нестерпимо ярко, и кажется, что агафирсы на копьях несут упавшие с неба осколки солнца.
Уже можно рассмотреть, что эти ровные квадраты различаются даже по цвету коней: у одних подобраны сплошь гнедые, у других — вороные, третьих — буланые... Страна Гелония лежит на равнине, агафирсы это знали и шли прямо на город Гелон, не придерживаясь извивов дороги.
Восемь отдельных полков насчитал Олег, а посреди исполинского войска тащатся повозки с походными кузницами, оружейными, котлами, шатрами.
Первый полк внезапно перешел на галоп. Ровный лес копий изломался, теперь казалось, что на вершинки молодых деревцев налетел ветер. Все трепетало, искрилось, полк разбился на мелкие отряды, а те уже в видимом беспорядке поскакали по окрестным селам за добычей.
Военачальники, их видно сразу, в сопровождении двух-трех конников начали объезжать город, осматривать стены. Их сопровождающие успевали переругиваться с высыпавшими на стены защитниками, а сами военачальники наметанным взглядом определяли, где поставить войска, куда нанести первый удар, где пробовать проломить стены, а где лучше взобраться на них с помощью лестниц.
Олег всматривался в скачущих всадников с безмерным удивлением. Те унеслись, а у него перед глазами стояла эта странная картина.
Вздрогнул, рядом раздался скрипучий голос Окоема:
— Заметил? Вот из-за этого Агафирс и разбил всех соседей! Те земли, что дала ему Миш, он уже расширил в десять раз. И вообще теперь непобедим...
Верховный жрец стоял, приложив ко лбу ладонь козырьком. Острые колючие глаза смотрели из-под седых, как вылепленных из снега, косматых бровей.
— Из-за чего? — спросил Олег.
— Он придумал для всадников особые крепления для ног. Ты не заметил? Они крепятся к седлу на ремнях. Это такие ременные петли. Ты вдеваешь в них ступни...
— Ну и что? — спросил Олег. Попытался представить себя, как он вдевает болтающиеся ноги, сразу появляет-ся устойчивость. — Ух ты...
Окоем кивнул:
— Вот-вот, сперва и я вот так: ну и что... Но когда вде-ваешь ноги в эти петли, то можешь не просто сидеть на коне, а привстать в нужный момент! Не понял?.. А ты пробовал драться сидя с человеком, который на ногах?.. Когда всадник Агафирса привстает на стременах, он обрушивает удар втрое мощнее, чем его противник. Таким образом, его конница становится втрое мощнее при той же численности. А еще надо учесть, какая слава бежит впереди его войска о непобедимости агафирсов!.. К тому же войска, оснащенные ременными петлями, способны делать втрое более длинные переходы. Это тоже слагаемое победы, так как противник сразу в панике! Не ожидал, что агафирсы появятся так скоро? Крылатые кони там, что ли?..
Олег долго молча наблюдал за приближающейся массой конного войска. В каждом движении всадников чувствуется мощь, злая сила, уверенность в своем полном превосходстве. А уже такая уверенность — половина победы.
— Ты прав, — проговорил он. Он сам чувствовал, как дрогнул его голос. — Будь у нас не крепость, а войско... пусть даже такое же по числу, нас бы взяли как кур. Спали бы даже вартовые, зная, что агафирсы еще суток за трое от этих мест. Хорошо, что Гелон к защите готовился всю жизнь. Да что там трое суток: конница Агафирса должна бы подойти сюда не раньше... чем через неделю!
— Стремена, — сказал Окоем.
—Что?
— Стремена, говорю. Так они называют эти ременные петли для ног. Мол, для стремительности...
Агафирс выехал из лагеря, с высоты седла с волнением смотрел на стены Гелона. Да, город укреплен хорошо, но эти гелоны не знают, что ему уже приходилось брать города и побольше, и позащищеннее. Возьмет и этот... Но только его лучшие полководцы знают, а остальные лишь догадываются, что ради взятия Гелона он не привел бы такую несметную армию.
Те войны, которые он вел на западе и севере, давали меньше, чем он страстно жаждал. Рано или поздно его конница упиралась в исполинский горный хребет, через который всю армию провести немыслимо. Зато если обратить взор в другую сторону, вот где Гелон на равнине, а дальше, за Гелонией... там бескрайние равнины с тучной травой коню по брюхо, чистыми реками и озерами с драгоценной водой. И, что самое важное, там богатейшие города, где жители изнывают в неге и роскоши, ветви деревьев ломаются под тяжестью яблок и груш, виноградные лозы тянутся на вёрсты, а зерна золотой пшеницы размером с лесной орех. Там жители умеют хорошо пахать и растить хлеб, но разучились воевать... Они станут легкой добычей!
За теми землями еще и еще, все говорят на разных языках, поклоняются разным богам, но все те страны и народы должны стать добычей его молодого и хищного народа.
— И они станут, — проговорил он вслух. Октарас услышал, подъехал. Конь под ним играл, тряс гривой и все выказывал жажду прямо сейчас идти в земли где трава по брюхо и где много молодых кобылиц.
— Кто станет? — спросил Октарас хрипло.
— Мы станем, — ответил Агафирс страстно. — Мы станем самым великим народом на всем белом свете!..
— Да будет так, — ответил Октарас мощно. — Нам тесно в нашей маленькой стране. А силы с избытком...
Огромный дракон на синем небе казался совсем темным, но, когда солнце блеснуло по ту сторону крыльев, оказалось, что он изумрудно-зеленый, а крылья почти прозрачные, светло-зеленые, как молодые листочки, только темные прожилки и толстые когти на концах крыльев.