— Да, — кивнула Зоя, — меня послал Рафаэль Мамедович, чтобы я встретилась с вами, — обратилась она к Гасанову.
— Знаю. Вы должны передать мне документы. В этот момент Дронго осторожно сжал руку молодой женщины и отрицание, готовое сорваться с её уст, так и не прозвучало.
— Мы поэтому и прилетели, — улыбнувшись, сказал Дронго, — в аэропорту нас встречал Керим Измаилович. Вы его наверняка знаете.
— Конечно, знаем, — ответил Гасанов, — мы приехали вместе. У него была большая охрана. Просто все были на улице. Они же не могли представить, что на вас нападут в депутатской комнате.
— Да, конечно.
— У вас есть оружие? — спросил грек.
— Нет, — ответил Дронго достаточно быстро. Зоя не успела ничего сказать. — У нас его не может быть. Мы же не могли пронести пистолет с собой в самолет, тем более в Лондоне. Нас бы просто не пустили на посадку.
«Где я его видел? — снова подумал Дронго. — Я определенно где-то видел этого человека. Он явно не русский и не азербайджанец. Не тот тип лица. Скорее армянин или грузин. Нет, грузин тоже отпадает. Армянин? Что он делает здесь, рядом с Гасановым? Вместе сидели в тюрьме? Вряд ли, их бы не посадили в одну камеру. Откуда я его могу знать? Скорее он с Северного Кавказа или из Крыма. Татарин. Нет, совсем нет. Не мусульманин, это точно. Калмык? Не похоже. Может, молдаванин? Нечто среднее между молдаванином и армянином. Румын, болгарин, турок? Нет… Грек. Скорее всего грек. И хорошо поставленный русский голос. Грек».
— Куда вас отвезти? — спросил Гасанов.
— Сначала домой, — попросила Зоя, — на Ленинский проспект.
— Почему туда? — удивился Гасанов. — Вы разве живете не на Кутузовском?
— Там живет Рафаэль Мамедович, — уклончиво ответила Зоя. Она помнила строгие инструкции Дронго.
— А, соседняя квартира, — этот банкир знал обо всем даже лучше Дронго. Но молодая женщина уже не смутилась.
— Я могу жить там только с разрешения самого Рафаэля Мамедовича, — довольно убедительно ответила она, — и только тогда, когда он бывает в Москве.
— Служебная квартира, — подмигнул Гасанов. Для него любая женщина-секретарь была почти проститутка, обязанная угождать своему хозяину и его клиентам. Его собственные девочки подчинялись каждому его жесту, что очень плохо сказывалось на их работе. Но здесь приходилось выбирать. Либо умелые действия в постели, либо хорошая работа на службе. Гасанов предпочитал брать для первого молоденьких красивых девушек, а для успешной работы хватало женщин и в возрасте после тридцати.
Зоя покраснела, дернулась, но сумела промолчать и на этот раз.
— Может, вы поедете к нам? — спросил неизвестный грек.
— Куда к вам? — спросил Дронго вместо Зои, чтобы уточнить свою догадку.
— Ко мне домой, — пояснил Мурад Гасанов. Он живет у него в доме. Один из бежавших вместе с Гасановым. Там, кажется, был заместитель министра обороны. На него не похож. Лысый, где я видел фотографию этого лысого? Стоп. Александр Петрович. Это ведь он возглавлял банду, которая прорывалась через границу для переброски наркотиков. Он был в Батуми, действуя против Шалвы Руруа. Точно. Он был человеком Рябого, и тогда его арестовали. А теперь он сбежал и находится здесь. Неужели случайно? И такое совпадение возможно? Нет, в совпадения верить не стоит. Этот тип — профессиональный убийца и контрабандист. И очень опасен.
— Нет, не стоит, — постарался как можно спокойнее сказать Дронго, — мы поедем домой на Беговую.
— Конечно, — согласился Гасанов.
Он просто хочет с ней переспать, плотоядно подумал банкир. Если есть хоть один шанс из тысячи, чтобы остаться с такой красоткой, глупо его терять.
Но Ионидис не верил в сладострастие секретных агентов. Он видел, как ловко и быстро Дронго расправился со своими преследователями, и понял, что имеет дело со специально посланным сюда профессионалом. Значит, нужно будет в первую очередь нейтрализовать именно его.
— Где мы с вами сможем увидеться? — спросил Ионидис.
— Завтра утром мы вам позвоним, — предложил Дронго.
— Нет, так не подходит, — нахмурился Гасанов, — сегодня вечером вы должны передать мне документы. Я должен обязательно позвонить Петру Савельевичу.
— Простите, а кто это? — вежливо спросил Дронго.
— Наш знакомый. Вы приехали, чтобы передать мне документы, — пояснил Гасанов, — а я передам их Петру. Савельевичу.
— Конечно, передадите, — снова достаточно быстро ответил Дронго.
Ионидис что-то почувствовал. Он повернулся и внимательно посмотрел в глаза Дронго.
— Вы всегда так спешите? — уточнил он.
— Когда дело касается работы — всегда.
— Очевидно, вы не любите простоев.
— Не люблю, — он отвечал односложно, изображая из себя какого-то упрямого и крайне неприятного типа. В лице появилась не свойственная Дронго злоба. В машине сидел тупой и злобный тип. Даже Зоя с некоторым удивлением смотрела на него. Ионидис улыбнулся. Он встречал таких — тупых и исполнительных профессионалов. Как правило, эти люди полагались исключительно на свою силу, не способные к самостоятельному мышлению и творческому анализу ситуации. С таким не будет хлопот, удовлетворенно подумал Ионидис.
— Куда ехать? — спросил водитель.
— На Ленинский, — согласился Гасанов, — мы подождем вас, пока вы принесете нам документы.
Зоя искоса взглянула на Дронго. Тот невозмутимо глядел прямо перед собой.
— Я смогу дать вам их только завтра, — осторожно предложила молодая женщина.
— Нет, — решительно возразил Гасанов, — только сегодня.
— Но я не успею взять эти документы. Они находятся на даче, далеко от Москвы, — возразила женщина по условленному с Дронго сценарию.
Банкир заколебался. Ионидис чуть повернул голову, решив прийти ему на помощь.
— Мы можем поехать на дачу прямо сейчас, — предложил грек, — на нашей машине.
Ax ты сукин сын, чуть не сказал Дронго, но промолчал. Сейчас нельзя было говорить, отвечать должна только Зоя.
— Мне поручили самой забрать документы и передать их вам, — холодно сказала женщина, — для этого мне дали даже охрану, — показала она на Дронго. — Поэтому я намерена самостоятельно забрать документы и только завтра передать их вам.
— Но так нельзя, — нахмурился Гасанов, — мы обещали.
— Тогда доставайте документы сами, — так же холодно сказала женщина, — без меня.
— А вы нам скажете, где они лежат? — спросил грек.
— Не скажу, — она хорошо отбивала удары. В салоне автомобиля наступило молчание. Дронго демонстративно обернулся назад, посмотрел на шоссе.