— Это возмутительно! — негодующе воскликнула секретарша.

Эми каким-то образом удалось удержаться от вертевшегося у нее на языке ответа.

Вместо нее заговорил Энгстром.

— Довольно, Айрин, — сказал он и, выйдя из-за двери, посмотрел на Эми. — Буду рад встретиться с вами позднее. Сейчас могу уделить вам пять минут.

— Благодарю вас, шериф. — Эми кивнула и улыбнулась.

С мгновение она раздумывала, не следует ли достать из сумочки блокнот, но потом решила этого не делать. Достаточно было и того, что она победила; не нужно подстегивать удачу.

— Могу я узнать фамилию задержанного?

— Прошу прощения, но я не располагаю подобной информацией, — почти мгновенно ответил шериф Энгстром. — Пока.

— Могу я узнать, почему вы решили его допросить?

— Разве мой помощник не сказал вам?

И снова почти мгновенный ответ. Эми казалось, она даже слышит, как в голове у Энгстрома крутятся колесики. Потом он сказал:

— Рено дежурил возле дома Бейтса. Нынче днем он задержал человека, который пытался проникнуть в дом.

— Значит, ему предъявлено обвинение, — сказала Эми. — Взлом и проникновение.

— Ну, не совсем так.

Эми пересмотрела мысленно набросанный образ. В голове у Энгстрома были вовсе не колесики, а весы, на которых он взвешивал собственные слова.

— Рено застал его дергающим дверную ручку.

— И это делает его подозреваемым?

— Скажем так: это дает основания для подозрений. Есть человек, который явился невесть откуда, без машины и без документов. У него даже водительского удостоверения нет.

— Это преступление, шериф?

— Нет, но тот, кто убил Терри Доусон, тоже не был за рулем. В окрестностях дома Бейтса не найдено следов припаркованной машины. Но вы, наверное, уже слышали это вчера вечером.

В эту минуту Эми было все равно — колесики ли крутятся или балансируют чаши весов. Ее занимало то, что делал Хэнк Гиббз. Пока она разговаривала с Энгстромом, он потихоньку продвигался к двери, которую шериф оставил полуоткрытой.

Он двигался так медленно и осторожно, что ни Дик Рено, ни Айрин Гровсмит, похоже, ничего не замечали; за перипетиями разговора они не обратили внимания на то, как дверь, на которую Хэнк Гиббз надавил пяткой правой ноги, постепенно начала открываться все шире. Доступное обзору пространство кабинета увеличилось на целых шесть дюймов, и, взглянув мимо шерифа, Эми ясно увидела интерьер и человека, сидевшего за столом.

— Насколько я понимаю, вы хотите сказать, что эти обстоятельства каким-то образом связаны с человеком, которого вы задержали. — Говоря это, Эми быстро перевела взгляд на Энгстрома. — Вы утверждаете, что он мог убить девочку?

Глаза шерифа сузились.

— Я ничего не утверждаю. Но я намерен выяснить это.

— Не утруждайте себя, — сказала Эми. — Он невиновен.

Глаза шерифа расширились.

— Откуда такая уверенность?

Эми смотрела ему прямо в лицо.

— В тот вечер, когда было совершено преступление, он находился в Чикаго, в моем доме.

— В вашем доме?

— Да. У меня в гостях были друзья, которые могут подтвердить, что видели, как он неожиданно появился в квартире. Я сказала ему, что в данный момент не могу с ним разговаривать, и назначила интервью на утро понедельника. К сожалению, до того как наступил понедельник, я уже прочитала о том, что здесь произошло, и направилась сюда. Боюсь, я забыла предупредить его и отложить встречу.

— Интервью? — Энгстром нахмурился. — Какое еще интервью?

— Для книги, над которой я работаю. Он прочитал о ней в газете.

— Кто он такой?

— Его зовут Эрик Данстейбл, — сказала Эми. — Он специалист в области демонологии.

6

Отто Ремсбах был хорошим водителем. Держась пухлыми руками за руль, он смотрел на дорогу своими свинячьими глазками.

«Не очень-то доброжелательно», — мысленно упрекнула себя Эми. Но ей никак не удавалось найти в мистере Ремсбахе ничего, что могло бы вызвать доброжелательное отношение. В первый момент их встречи она пожалела о том, что приняла его приглашение на ужин, однако его звонок в гостиницу застал ее врасплох. Что ж, в конце концов, ужинать где-то было надо, а Ремсбах значился в ее списке, точнее, в одном из списков; правда, из того, что она успела увидеть, напрашивался вывод, что он, возможно, заслуживает места совсем в другом списке.

Признав, что доброжелательности ей определенно недостает, Эми попыталась как можно более объективно отнестись к его тучности. Но даже если бы она смогла преодолеть распространенное предубеждение насчет полноты и вообразить Отто Ремсбаха мужчиной на сто фунтов легче, это ей не помогло бы. Каким бы худым ни стал Ремсбах, все, что с ним было связано, все равно осталось бы непомерно большим. Его винтажный кадиллак был слишком большим, драгоценный камень в его перстне был не только чересчур большим, но и слишком желтым. Голос у него тоже оказался излишне звучным, и он, увы, постоянно пользовался им с того момента, как заехал за Эми в гостиницу, и до той самой минуты, когда они подъехали к загородному клубу Монтроза.

Если целью их встречи было интервью, то началось оно, прямо сказать, не блестяще. Вопросы задавал он — своим громким, раскатистым голосом, — а Эми ловила себя на том, что путается, стараясь найти ответы.

— Как к вам обращаться — «мисс» или «миссис»? А почему «мисс»? И как так вышло, что такая шикарная барышня, как вы, не нашла себе мужа и не обзавелась семьей и домом? А чем вы зарабатываете на жизнь? Да, я знаю, что вы писательница, но на жизнь-то чем зарабатываете? Эта книга, которую вы написали… напомните мне ее название. Она имеет какое-то отношение к Хэллоуину? Как так получилось, что я ни разу не видел вас ни на одном ток-шоу? Могу я спросить, сколько вам платят за то, что вы пишете?

Словом, Отто Ремсбах напоминал пистолет, бьющий без промаха. Это важно, повторяла про себя Эми. Без промаха. Она делала все, что от нее зависело, чтобы тоже не промахнуться и не ответить на какой-нибудь его вопрос излишне откровенно. Может быть, когда они приедут, он наконец выговорится? И тогда наступит ее черед. Вот закончит прощупывать ее своими вопросами, и она возьмет свое.

За Монтрозом они свернули на извилистую дорогу, которая поднималась по склону холма и вела прямо к месту назначения. Наверху она повернула в последний раз, и затем они въехали в широкие ворота, проехали мимо заманчиво горевших огней и припарковались.

На первый взгляд загородный клуб Монтроза был похож на тысячи других заведений подобного рода: развлекательный центр для богатых бизнесменов, которым еще не предъявлено никаких обвинений. Но, оказавшись внутри, Эми была приятно удивлена, увидев большой холл с камином и книжными полками. Вероятно, когда-то это была гостиная просторного и изящного частного дома. В коврах, драпировке и деревянной обшивке легко узнавались былые времена, а бар и обеденный зал явно появились в то время, когда дом переделывался для нынешних нужд.