— Боже милосердный, как вы меня напугали! Человек был одет так, как, по моим представлениям, одеваются рейнджеры: штаны и рубашка цвета хаки, платок на шее; руки его лежали на бедрах. В его темных глазах на миг вспыхнуло удивление, затем в них появилось веселое выражение, и он усмехнулся:
— Вы американка? Туристка?
— И то и другое, — ответила я, оглядываясь на то место, где исчез олень. — Вы видели олененка?
— Damszarvas [22]
— Прошу прощения?
— Это лань. Самка. Ее зовут Драга.
— Дракон? — переспросила я, и в мозгу у меня пронеслась мысль о том, что численность драконов в Будапеште необычайно высока. Но, взглянув в глаза незнакомцу, я отбросила эту мысль — зрачки у него были нормальные, круглые, а не удлиненные, как у драконов.
— Драга. Это означает... — Он развел руками, подыскивая нужное слово. — Дорогая.
— Очень подходящее имя, — сказала я, бросив взгляд в сторону пруда. Там никого не было — лишь кусты, деревья и пара желтых утят, плывших с матерью вдоль противоположного берега. — Не хочу показаться назойливой, но скажите, пожалуйста, вы здесь часто бываете? То есть не у этого пруда, а вообще в парке?
— Очень часто, — кивнул он.
— О, как здорово. Тогда вы можете мне помочь. Я ищу человека, который постоянно болтается в парке. Вы такого не видели?
— Болтается? — Незнакомец слегка развернулся, жестом приглашая меня идти вперед, обратно на главную тропу.
— Ну, например, живет в палатке. Или в хижине лесника, или в чем-то вроде этого. Его зовут Дьёрдь Берто, он, скорее всего, очень не любит общаться с людьми, так что я не удивлюсь, если он избегает встреч с посетителями...
Не успела я закончить фразу, как человек начал хохотать. Я отодвинула в сторону ветки лаврового куста и оглянулась на него. Он улыбнулся:
— Я Дьёрдь. Я замерла:
— Вы? Вы отшельник?
Он совершенно не походил на отшельника. У него не было ни длинной всклокоченной бороды, ни грязных ломаных ногтей, волосы аккуратно подстрижены, а его одежда, хотя и необычная, выглядела вполне чистой, если учесть, что он жил в заповеднике. К тому же он не стал шарахаться от меня при встрече.
— Отшельник — интересное слово. Я предпочитаю называть себя erdolako [23], житель лесов.
— Лесник? — переспросила я с облегчением. Зная о параноидальном отношении отшельника к почте, я решила, что он — один из тех людей, которые отвергают современное общество, этакий Говард Хьюз [24], только без его миллионов. Но Дьёрдь выглядел совершенно нормальным, хотя, очевидно, любил проводить время в тишине леса. — Ну что ж, я безумно рада, что наконец вас нашла. Я ищу вас уже несколько дней, а люди, к которым поступает ваша почта, не могли мне сказать, когда вы в следующий раз придете ее забрать.
Он лишь махнул рукой в ответ; солнечные лучи, просачивавшиеся сквозь кроны деревьев, покрывали его светлыми пятнами.
— Летом в городе столько народа! Везде туристы, которые болтают без умолку, постоянно шныряют туда-сюда. Они не хотят просто сесть и полюбоваться окружающими красотами. Сейчас там слишком шумно, слишком много суеты. Я отправлюсь в город, когда листья станут золотыми и красными. Не раньше.
— Я понимаю, что вы хотите сказать насчет шума и суеты, но я всегда считала, что в этом и состоит очарование большого города, хотя, должна признаться, мне повезло — мой отель расположен на острове Маргит. Там так мирно, это чудесный оазис красоты в самом центре города. — Я потянула за цепочку, на которой висел мой амулет, и вытащила его из-под блузки; меня охватила радость при мысли о том, что сейчас я избавлюсь от этой кошмарной штуки. — Я представляю антикварную фирму Дэмиена Карсона. Я привезла вам амулет, который вы купили. Прошу прощения за то, что мне пришлось его надеть, но люди постоянно пытаются его у меня украсть...
— Эшлинг! Эшлинг! Эш... ой, вот ты где. Ты должна идти со мной, быстрее! Твой демон... у него какой-то ужасный припадок! — Ко мне бежала Тиффани, и на ее миловидном лице лежала тень тревоги. Она остановилась, улыбнулась Дьёрдю (впрочем, застенчиво) и захлопала ресницами (совсем не застенчиво), потом посмотрела на меня. — Тебе нужно спешить! Демон валяется на земле, извивается, у него пена идет изо рта. Мне кажется, он умирает.
— Дьявол, — выругалась я и бросилась бежать. Но я еще успела обернуться и крикнуть Дьёрдю: — Извините, я постараюсь вернуться как можно скорее!
Не знаю, слышал ли он меня. Он был поглощен созерцанием Тиффани, и на лице его застыло ошеломленное выражение. Он безвольно опустил руки и просто смотрел на нее, не говоря ни слова, даже не заметив, что я убежала. Тиффани, в свою очередь, бросила ему крайне игривый взгляд, затем с легкостью устремилась следом за мной.
Это он заметил.
— Где Джим? — спросила я Тиффани, когда она меня догнала. Мы добрались до развилки; одна тропинка вела в глубину парка, вторая — к главному входу.
— У кормушек. Я искала отшельника в березовой роще и как раз возвращалась к вам, когда услышала громкий лай большой собаки. Здесь красиво, правда? Много диких цветов. При виде их я всегда улыбаюсь. Я как раз размышляла о том, как хорошо было бы, если 6ьг побольше людей пришло сюда посмотреть на мою улыбку и дикие цветы, когда услышала этот лай. Хотя не хотелось продолжать думать о цветах, я решила, что шум исходит, скорее всего, от Джима и что он нашел отшельника. Но это оказался не отшельник.
— Нет, отшельник — это тот человек, с которым я сейчас разговаривала. Но не волнуйся, я уверена, что он никуда не денется. Мы найдем его после того, как я разберусь с Джимом.
— Этот человек — отшельник? — с ноткой удивления переспросила Тиффани, и, услышав эту полную смысла фразу, я испытала легкое раздражение. Я обливалась потом и дышала тяжело, как Джим как-то раз, когда я заставила его гоняться за мной по пляжу, а она выглядела так, словно только что встала с дивана. — Ты уверена? Он не показался мне похожим на отшельника.
— Мне тоже, но он говорит, что его зовут Дьёрдь Берто. Я не успела взглянуть на его документы, но не вижу причин, для чего ему притворяться отшельником и лгать мне. Однако мне показалось, что он не знал, кто я, не знал даже о том, что ему должны доставить амулет. Куда теперь?
Она указала направо. Мы бросились бежать по узкой, заросшей тропинке, тянущейся вдоль загородки с животными. За забором, в зарослях папоротника, под древним дубом, лежал Джим, издавая стоны и изрыгая рвоту. Рене сидел на корточках рядом с огромной черной тушей, просунув руку сквозь сетку и положив ее демону на спину, но на достаточном расстоянии, чтобы рвота не попала на него.