— Ты его видела?
— Разумеется.
— Откуда ты узнала, что он пришел устраиваться на работу?
— А иначе зачем бы ты захотела со мной поговорить?
Бет покачала головой. Нана всегда опережала ее на шаг.
— Как бы там ни было, тебе стоит с ним поговорить. На меня он произвел неоднозначное впечатление.
— Это как-нибудь связано с его волосами?
— Что?
— С его волосами. Из-за них он немного похож на Тарзана, не думаешь?
— На самом деле я не обратила на это внимания.
— Конечно же, обратила, дорогая. Меня не обманешь. В чем проблема?
Бет быстро пересказала ей их беседу. Когда она закончила, Нана некоторое время молчала. Потом спросила:
— Он пришел пешком из Колорадо?
— Так он утверждает.
— И ты ему веришь?
— Что касается этой части истории? — Она поколебалась. — Да, я полагаю, тут он говорит правду.
— Очень длинная прогулка.
— И я так думаю.
— Сколько же это миль?
— Понятия не имею. Много.
— Странно, тебе не кажется?
— Да, — согласилась она. — Но есть еще кое-что.
— Что?
— Он служил в морской пехоте.
Нана вздохнула:
— Почему бы тебе не подождать здесь? А я пойду перекинусь с ним парой слов.
* * *
Следующие несколько минут Бет наблюдала за ними из-за шторы, что закрывала окно гостиной. Нана не стала проводить собеседование в офисе, вместо этого она отвела парня на деревянную скамью в тени магнолии. Зевс дремал у их ног, изредка шевеля то одним, то другим ухом, чтобы согнать назойливую муху. Бет не слышала ни Тибо, ни Нану, но видела, как изредка Нана хмурилась, это позволяло предположить, что собеседование проходит не очень гладко. В конце концов, Логан Тибо и Зевс отправились обратно по усыпанной гравием подъездной аллее по направлению к главной дороге, а Нана смотрела им вслед с озабоченным выражением лица.
Бет думала, Нана вернется в дом, но она почему-то пошла по направлению к питомнику. Именно тогда Бет заметила, что по подъездной аллее катит голубой универсал «Вольво».
Кокер-спаниель. Она совершенно забыла о встрече с хозяевами, но было очевидно, что Нана возьмет это на себя. Бет воспользовалась лишней свободной минуткой, чтобы освежиться холодным полотенцем и выпить очередной стакан ледяной воды.
Из кухни она услышана, как проскрипела входная дверь, когда Нана ступила на порог.
— Как все прошло?
— Хорошо.
— И что ты думаешь?
— Это было… интересно. Он умен и вежлив, но ты права: он определенно что-то скрывает.
— И что нам делать теперь? Дать еще одно объявление в газету?
— Давай сначала посмотрим, как он будет работать.
Бет не поверила своим ушам.
— Ты хочешь сказать, мы берем его?
— Нет, я хочу сказать, что уже его наняла. Он приступает к работе в среду в восемь.
— Почему ты приняла такое решение?
— Он внушает мне доверие. — Она улыбнулась, как будто точно знала, о чем думает Бет. — Пусть он и служил в морской пехоте.
Тибо не желал возвращаться в Ирак, но в феврале 2005 года 1-й батальон 5-го полка призвали снова. На этот раз полк отправили в Рамади — столицу провинции Аль-Анбар и юго-западную точку того, что обычно называли треугольником смерти. Тибо провел там семь месяцев.
Начиненные взрывчаткой автомобили и ИВУ — импровизированные взрывные устройства — были в порядке вещей. Простые, но страшные устройства — как правило, минометный снаряд со взрывателем, который приводился в действие звонком с мобильного телефона. И все же, впервые наткнувшись на мину на «хаммере», он знал, что все могло сложиться и хуже.
— Я рад, что услышал, как взорвалась мина, — произнес Виктор позже. Тогда Виктор и Тибо почти всегда патрулировали местность вместе. — Это значит, я еще жив.
— Ты и я, мы оба, — ответил Тибо.
— Но лучше бы нам больше на такое не наезжать.
— Тебе и мне, нам обоим.
Но мин не так-то просто было избежать. Выехав на патрулирование на следующий день, они наткнулись еще на одну. Через неделю их «хаммер» задело осколками бомбы из взорвавшегося автомобиля. «Хаммеры» подрывались один за другим чуть ли не каждый день. Большинство пехотинцев во взводе могли положа руку на сердце заявить, что пережили два или три взрыва до возвращения в Пендлтон. А некоторые уцелели после четырех или даже пяти. Их сержант пережил шесть взрывов. Просто это было такое место, и почти все слышали историю Тони Стивенса, морского пехотинца из 24-го ЭКМП — Экспедиционного корпуса морской пехоты, — который едва не погиб девять раз. В одной из крупнейших газет напечатали о нем статью «Самый везучий морской пехотинец». Его рекорд не жаждал побить никто.
А Тибо побил. К моменту отъезда из Рамади он пережил одиннадцать взрывов. Но один взрыв, который он пропустил, продолжал преследовать его.
Этот взрыв должен был стать номером восьмым. Виктор находился вместе с ним. Все та же старая история, только с худшим концом. Они ехали колонной из четырех «хаммеров», патрулируя одну из самых оживленных улиц города. В первый «хаммер» влетела РПГ, причинив незначительные повреждения, но колонна все же на время остановилась. Ржавые и полуразвалившиеся машины стояли по обе стороны дороги. Раздавались выстрелы. Тибо выпрыгнул из второго «хаммера» в колонне, чтобы получить лучший обзор места боевых действий. Виктор последовал за ним. Они добрались до укрытия и приготовили оружие. Двадцать секунд спустя взорвалась бомба в одной из машин, отбросив их в сторону и разрушив «хаммер», в котором они сидели минуту назад. Трех пехотинцев убило; Виктор потерял сознание. Тибо оттащил его обратно в одну из машин, и, собрав тела, колонна вернулась в безопасную зону.
Примерно тогда Тибо обратил внимание, что вокруг него начали шептаться. Он обнаружил, что другие пехотинцы во взводе стали вести себя с ним по-другому как будто верили, что он особенный. Как будто другие могли погибнуть, а он — нет. Хуже того, его товарищи-пехотинцы, похоже, подозревали, что пока Тибо невероятно везет, тем, кто патрулирует с ним, невероятно не везет. Он не мог не замечать, как изменилось отношение к нему товарищей по взводу. После смерти тех трех пехотинцев Тибо пробыл в Рамади еще два месяца. А когда он пережил еще пару взрывов, подозрения сослуживцев только усилились. Многие пехотинцы начали его избегать. Только Виктор, похоже, проявлял к нему то же хорошее отношение. К концу срока пребывания в Рамади, когда Тибо был на дежурстве, охраняя автозаправочную станцию, он заметил, как затряслись руки Виктора, когда тот зажег сигарету. Над ними сверкало звездами ночное небо.