Я смотрю вверх. Он по крайней мере шести футов и шести дюймов роста, негр в черной фуражке.
— Тебе надо уходить, сынок, — говорит он мягко, басом. — Уходи-ка, прежде чем я вызову полицию.
Я стряхиваю его руку со своего плеча и ухожу прочь.
Я долго сижу в темноте на продавленном диване, который мне пожертвовала мисс Берди, и пытаюсь привести мысли в порядок, но мне это не удается. Выпиваю две банки теплого пива. Я проклинаю, ругаюсь и плачу. Я строю планы мести.
Подумываю даже о том, чтобы убить Джонатана Лейка и Барри Экса. Эти пронырливые, мерзкие подонки решили украсть у меня дело Блейков. И что мне теперь сказать своим клиентам? Как объяснить им все это?
Я шагаю из угла в угол, ожидая, когда взойдет солнце. В прошлую ночь я бы весело рассмеялся, если бы мне сказали, что я снова достану свой список фирм и опять начну обивать пороги. Я весь извиваюсь от стыда и скрежещу зубами при мысли, что опять придется звонить Маделейн Скиннер: «Это снова я, Маделейн, и снова ищу работу».
Наконец я засыпаю на диване, и кто-то меня будит сразу после девяти утра. Это не мисс Берди. Это двое полицейских в штатском. Они показывают свои жетоны, и я приглашаю их войти. На мне спортивные трусы и тенниска. Глаза у меня словно горят, я тру их и пытаюсь сообразить, почему я вдруг привлек внимание полиции.
Они могли бы сойти за близнецов, обоим около тридцати, не так уж намного старше меня. На них джинсы, кроссовки, у обоих черные усы, и ведут они себя, как пара посредственных телевизионных актеров.
— Нам можно сесть? — спрашивает один, выдвигая стул из-под стола и усаживаясь. Его товарищ делает то же самое, и вот уже оба расселись с удобствами.
— Конечно, — отвечаю я с неподдельной живостью, — пожалуйста, присядьте.
— И вы с нами, — предлагает один из них.
— А почему бы и нет? — Я сажусь между ними.
Оба наклоняются вперед, продолжая разыгрывать роль.
— А теперь расскажите, что, черт возьми, происходит?
— Вы знакомы с Джонатаном Лейком?
— Да.
— Вам известно, где находится его офис?
— Да.
— Вы были там вчера вечером?
— Да.
— В какое время?
— Между девятью и десятью часами.
— Какова была цель вашего посещения?
— Ну, это длинная история.
— У нас в запасе несколько часов.
— Я хотел поговорить с Джонатаном Лейком.
— Вы поговорили?
— Нет.
— Почему нет?
— Двери были заперты. Я не мог проникнуть в здание.
— Вы старались вломиться?
— Нет.
— Вы уверены?
— Да. Спросите у сторожа-охранника.
Получив ответ, они переглядываются. Что-то в моем ответе соответствует их ожиданиям.
— А вы видели охранника?
— Конечно. Он попросил меня уйти, и я ушел.
— Вы можете его описать? Его внешний вид?
— Могу.
— Тогда опишите.
— Высокий, широкоплечий чернокожий, наверное, шесть футов и шесть дюймов. В форме, фуражке, с револьвером и переговорным устройством. Да спросите его, он вам подтвердит, когда приказал мне убираться.
— Но мы не можем спросить его. — И они снова смотрят друг на друга.
— Почему не можете? — спрашиваю я и чувствую, что надвигается нечто ужасное.
— Потому что он мертв. — Они внимательно следят, как я отреагирую на сообщение.
Я совершенно искренне потрясен, как любой бы на моем месте.
— Как это, почему он мертв?
— Он сгорел во время пожара.
— Какого пожара?
Они одновременно настораживаются, оба кивают и подозрительно опускают взгляды на стол. Один вытаскивает из кармана блокнот, словно начинающий репортер.
— А тот маленький автомобиль во дворе, «тойота», ваш?
— Но вы же знаете, что мой. У вас же есть компьютер.
— Вы на этой машине приезжали вчера вечером в офис?
— Нет, я ее притащил туда на плечах. Какой пожар?
— Давайте не умничать, ладно?
— Ладно. Идет. Не буду умничать, если вы не будете ловчить.
Подает голос напарник:
— Мы, возможно, засекли вашу машину поблизости от офиса в два часа ночи.
— Ничего вы не засекли. Это была не моя машина. — Сейчас я уже не могу сказать точно, врут эти ребята или говорят правду. — Какой пожар? — переспрашиваю я.
— Прошлой ночью фирма Лейка сгорела. Полностью уничтожена огнем.
— Дотла сгорела, — услужливо добавляет второй.
— И вы парни из команды, которая борется с поджигателями. — Я все еще не пришел в себя от шока и в то же время ужасно испуган, так как они думают, что я к этому причастен. — И Барри Ланкастер сказал вам, что я самый подходящий подозреваемый на роль поджигателя, верно?
— Да, мы занимаемся поджогами. А также убийствами.
— А сколько людей еще погибло?
— Только охранник. Первый звонок-сообщение поступил в три утра, так что в здании уже никого не было. Очевидно, охранник попал в ловушку, когда обрушилась крыша.
Я почти желаю, чтобы Джонатан Лейк был вместе с охранником в тот момент, затем вспоминаю об этом прекрасном здании с картинами и коврами.
— Вы зря тратите время, — говорю я, распаляясь при мысли, что я подозреваемый.
— Мистер Ланкастер сказал, что вы прошлым вечером были здорово не в себе, когда приходили в офис.
— Верно. Но не настолько же я злился на них, чтобы поджигать здание. Вы, ребята, зря тратите свое драгоценное время. Клянусь вам.
— Он говорит, что вы просто с ума сходили от злости и требовали встречи с мистером Лейком.