Зараза вела себя тихо, ну а я – еще тише. Не шуршал ни палой листвой, ни одеждой, не звякал сбруей, не лязгал оружием, но приготовил себе укрытие за толстенным корнем, поменял картечные патроны на пулевые, положил цевье ружья на седло и стал ждать. Ведь не зря же кто-то тратит чертову прорву энергии, поддерживая гиперканал! Врата существуют для того, чтобы ими пользоваться, а не для пустой иллюминации. Значит, ими пользуются. Остается выяснить – кто. И желательно понять, с какой целью.
Зеленый диск плыл над землей очень медленно. В метрополии сказали бы – с черепашьей скоростью, а у нас для сравнения, наверное, подошла бы скорость эхо-слизня, да только они не ползают по земле. Я ждал. И час, и два ничего не происходило, только диск сначала был справа от меня, а теперь переместился влево. Гоня сон, я искусал себе все губы. Зараза один раз фыркнула во сне, но потом снова успокоилась. Ей-то можно было спать! В кронах деревьев шуршали какие-то зверьки, и я настораживался, ловя каждый шорох. Интересно, сколько времени человек может таиться и не одуреть от повышенного внимания к объекту наблюдения? В книжках о приключениях предков нынешних землян то и дело читаешь о неслышных и невидимых следопытах, умеющих не шевелиться сутками, если это нужно. Настоящие предки были у землян, да и у нас тоже, только мы еще не совсем растеряли их навыки.
Ну а я-то – хуже, что ли? Не засну!
На третьем часу бесплодного ожидания у меня сложилось впечатление, что все эти книжные индейцы, следопыты и ниндзя затаивались все-таки как-то иначе. Либо им позволялось вздремнуть, либо приходил сменщик. Меня-то менять было некому. Оставалось терпеть, терзать зубами искусанные губы и мысленно чертыхаться, когда в памяти ни к селу ни к городу всплывал очередной блок сведений, засунутых в меня дядей Варламом.
Между прочим, я вдруг осознал, что мне точно известно: подобные форсированные методы обучения в семи процентах случаев приводят к различным формам шизоидности, а изредка и к настоящей шизофрении. Ну, удружил мне дядя! Шизофреник в джунглях на Дикой территории в самом скором времени перестанет быть шизофреником и станет просто ужином для первого крупного хищника. Ну, или завтраком.
Время от времени я сдвигал на глаза ноктовизор. Вообще-то зеленый диск освещал немного лес вокруг себя, да и толика света Карлика все-таки пробивалась сложными путями сквозь листву, так что, когда мои глаза привыкли к темноте, я довольно уверенно различал деревья в радиусе нескольких десятков шагов, но хотелось-то большего! Вдруг я буду обнаружен раньше, чем сам обнаружу… кого? Разумных сороконожек? Нет, скорее всего, все-таки людей. Людей Икс – назовем их так. Согласно теории вероятностей (я вдруг осознал, что знаю ее), хозяева этих Врат, скорее всего, люди, а не сороконожки. Это наверняка интереснее и, возможно, опаснее. Во всяком случае, возможны варианты. С инопланетными сороконожками какой разговор? Поймать членистоногое в прицел и плавно, без рывка утопить спусковой крючок, вот и вся беседа. А не лезь без спросу в дом к гуманоидам!
Страха я не испытывал. Как говорил Фигаро, трепетать – это последнее дело. Когда поддаешься страху перед злом, то уже начинаешь чувствовать зло страха. Витиевато, но верно. Прежде чем убить врага, убей свой страх, упрости себе задачу. Это для боязливых. А если страха нет и не было, то задача и так довольно проста.
После ноктовизора я видел хуже, но через несколько минут чувствительность сетчатки восстанавливалась. В течение этих минут я здорово нервничал, что помогало мне бороть сон, но сильно выматывало. Вдруг Люди Икс появятся как раз тогда, когда я не буду стопроцентно готов к встрече?
Наверное, я отроду везучий – они появились как раз тогда, когда на мне был ноктовизор. И я заметил их первым.
Просто зеленые тени, скользящие меж зеленых стволов. Это были люди, во всяком случае, гуманоиды, но я поначалу принял их за помехи – уж очень быстро они двигались. И звук шагов был, честное слово, как от сороконожек, если представить себе сороконожку размером с человека. Не «топ– топ-топ», а «фр-р-р». Только что три фигуры появились в поле моего зрения, раздалось «фр-р-р» – и вот они уже стоят перед Вратами, настороженно оглядываясь. Я вжался, молчу и дышу через раз.
Один из Людей Икс шагнул во врата. Тут-то мое везение и кончилось.
Зараза всхрапнула.
Две зеленые фигуры мгновенно отпрянули в разные стороны, и я увидел короткую, больно резанувшую по глазам вспышку. По мне стреляли!
Нет, не по мне… Позади меня с шумом обрушилась Зараза. Обернувшись, я увидел в зеленом крупе валящейся набок лошади ярко-зеленое идеально круглое пятно. Дыру, а не пятно! Такую же дыру, как в стекле дядиной спальни! Так вот кто убил Джафара…
Наверное, я остался незамеченным – иначе трудно объяснить, почему оба чужака на миг замерли, опустив оружие, а потом стремительно двинулись в мою сторону. Кажется, спринтерский бег заменял им осторожные шаги охотников, подстреливших в лесу неведомо что.
Я выстрелил в правого, не особенно надеясь попасть, однако попал. Чужака швырнуло назад. Свинцовый гостинец из отцовского ружья не пришелся ему по вкусу, а мне показал, что не бесплотные тени мелькают в лесу, а существа из плоти и костей, только почему-то невероятно проворные. Выстрелив, я откатился – и очень правильно сделал, потому что седло, за которым я прятался, вздрогнуло. Наверное, в нем тоже образовалась аккуратная дыра. Оглушительно сработал один из «сторожков». Не соображая, что делаю, я привстал на колено и начал посылать в мельтешащую цель пулю за пулей.
– За Джафара! За Джафара! Что, не нравится?
Кажется, я еще что-то кричал. Кажется, изрыгал грязные ругательства. Не помню. Зато помню, что последнюю пулю я выпустил уже во Врата, мгновением раньше скрывшие моего противника. Он сбежал! Мой враг, обладающий куда лучшим оружием, чем я, и феноменальной скоростью реакции, трусливо покинул поле боя! Смылся, спасая свою шкуру! Я метнулся к Заразе – она была мертва. Мертвее не бывает. Тогда дрожащими от гнева и возбуждения пальцами я вновь набил до отказа подствольный магазин и кинулся к Вратам. Убью! Перестреляю, сколько смогу, этих проворных, а там будь что будет…
Врата отбросили меня, словно упругая мембрана. Опять, как в тот раз.
Я не поверил им – и снова они меня отбросили. Нельзя тебе, мол, сюда.
Им, значит, к нам можно, а нам к ним нельзя?!
После того как я несколько раз пнул Врата ногой, сопроводив пинки бессвязными и очень нелитературными выкриками, мне немного полегчало. Оглянулся. Отброшенный моим выстрелом гуманоид лежал на спине, разбросав руки, а посередине груди у него была дырка как раз под калибр отцовского ружья. Хороший выстрел. Косясь на Врата, я снял ноктовизор, подождал немного, чтобы глаза привыкли к темноте, и приблизился к покойнику.
Передо мной лежал не просто мертвый гуманоид. Передо мной лежал человек.
Молодой мужчина. Ростом примерно с меня, но старше, наверное, лет на десять. Какой-нибудь чувствительной натуре, наверное, покажется странным то, что я не ощутил ни угрызений совести, ни раскаяния, – но что мне до чувствительных натур? Разве это преступление – защищать свой дом? Я просто смотрел на убитого, мало-помалу успокаиваясь после горячки скоротечного боя, однако держал в поле зрения также и Врата, будучи готов немедленно открыть огонь, если из них кто-нибудь полезет.