Многие подробности первых часов восстания я узнал, разумеется, гораздо позже, а пока мне было важно одно: прояснить общую обстановку. И я вцепился в Пита.
– Не знаю! – уже через минуту кричал мне Пит, выпалив главное. – Ничего не знаю! Боба нет, тебя нет, за забором стреляют…
В городе действительно постреливали, причем во многих местах разом. Иногда в каком-нибудь месте стрельба ненадолго стихала, потом возобновлялась с удвоенной силой.
– Охрана на месте?
– Да охрана-то на месте, а только если толпа на нас полезет…
– А где Боб?
– Не знаю! – Он был близок к истерике. – Кто это с тобой?
– Кто надо! Что сейчас делается у Врат?
– Не знаю!
Толку от него не предвиделось никакого. Пит ни черта не знал и только дрожал, как овечий хвост. Неврастеник. Ну с какой радости толпа ринется громить нашу фирму? Она ведь принадлежит не землянам.
Радио молчало. Я взял да и позвонил маме.
– Жив? – Голос мамы выражал скорее облегчение, чем радость. Я бы очень удивился, начни она причитать и всхлипывать от счастья.
– Да что со мной сделается! Ты-то в безопасности?
– Не беспокойся. Сижу дома, боюсь простуды. – Мама хихикнула. – Держи связь с Рамоном, он скоро будет здесь. До тех пор постарайся не лезть под выстрелы, а то я тебя знаю…
Я тоже себя знал. Выходит, за бетонным забором нашего предприятия будут происходить главные в истории Тверди события – события, которых население нашей колонии ждало без малого триста лет! – а я буду отсиживаться? Противно это. Да тут еще Дженни…
Врата! Твердиане не какие-нибудь звери, но землян не любят давно и искренне. Когда толпу срывает с тормозов – а сейчас именно такой момент, – землянину лучше быть по ту сторону Врат.
Я попытался вызвонить Боба. Безрезультатно. На второй попытке мой телефон попросту умолк – видно, кто-то из Администрации догадался приказать отрубить мобильную связь. Чего и следовало ожидать.
– Оружие есть? – рявкнул я на трясущегося Пита.
– Оружие?.. – Казалось, он не понял сразу. – Какое оружие? Нет у меня никакого оружия! У охраны разве…
– Третий склад открыт?
– Заперт. – Пит судорожно глотал слюну, выпучивал глаза и вид имел такой, будто его вот-вот должны были поволочь на виселицу. – Заперт склад и опечатан…
– Кто приказал?
– Не знаю!.. Какой еще склад? Зачем тебе склад?!
– А ну, брысь с дороги…
Я сам еще не до конца понимал, что собираюсь делать, но знал, что хранится у нас на третьем складе в ящиках с наклейкой «медицинская техника». Пит Боярский этого не должен был знать, он пытался «образумить» меня лишь для того, чтобы я составил ему компанию – уж очень тягостно ему было дрожать одному. Ага, как же… Жди!
– Что мы ищем? – наконец решила спросить Дженни. Услыхав ее земной акцент, Пит схватился за голову. А я уже бежал к третьему складу, знаками показывая: за мной, за мной! Может быть, доступ к Вратам сейчас еще несложен, не знаю. Но, судя по стрельбе в городе и виденным мною с высоты толпам народа, рассчитывать на это довольно трудно. Нет, нам точно нужно содержимое хотя бы одного ящика с наклейкой «медицинская техника»! Ага… В каком-то смысле она и впрямь медицинская. Примерно в том же смысле, в каком киянка – средство для анестезии. Летаргатор может безболезненно убить, а может только обездвижить на время, и тоже безболезненно. Сознание человека понемногу гаснет, мышцы деревенеют, и тело превращается в манекен. Компания «Залесски Инжиниринг» собиралась выпустить две модели антиграв-катеров – гражданскую и полицейскую. Последняя отличалась обводами, защитой днища и наличием турели для летаргатора, но не была еще готова. Департамент полиции уже заказал нам полсотни таких машин. Можно зависнуть над охваченной волнениями улицей, мазнуть стволом вдоль нее – а дальше только собирай парализованных смутьянов и складируй их по камерам. Удобно! Гораздо удобнее всяческих газов. Если не сдвигать переключатель дальше первого деления, то жертвы резонансного излучения, как правило, благополучно оживают после нескольких часов окаменелого бытия и не испытывают лишних проблем со здоровьем – ну, во всяком случае, до первого допроса.
То, что мне надо. Вдобавок другого оружия все равно нет…
– Что мы ищем? – настойчивее переспросила Дженни, пока я привязывал трос к электрокару, а Пит прыгал вокруг, не дерзая мне мешать, зато кудахтал, как курица.
– Средство доставки тебя на Землю, – прорычал я.
– На Землю? – Она сделала большие глаза, как будто услыхала это впервые. – Я не хочу на Землю!
– А придется! – отрезал я. – Надеюсь, что временно…
Я сам себе не верил.
– А ну-ка отошли все назад!..
С третьего рывка лопнула приваренная петля, и стальная дверь, рухнув на цементный пол, гулко загремела на все здание. Включив в помещении свет (ура, электричество еще подавалось!), я зашнырял между стеллажами. Минутное дело. Наше предприятие маленькое, и складские помещения тоже невелики. Ага, вот они, эти ящики… Как спрятать оружие и вообще что-нибудь ценное на планете, где кумовство в почете и практически все держится на личных связях? Правильно: свести число посвященных к двум-трем особям и не применять никаких специальных, внешне заметных мер охраны. Как следует рявкнув на Пита, я заставил его приблизиться и взяться за верхний ящик. Вдвоем мы стащили его вниз, поставили на пол, и я сбил крышку. Пит стонал, что его уволят, потому что он делает то, чего не должен делать. Я еще разок прикрикнул на него, отчего он замолчал минуты на три, а потом вновь начал ныть. Тогда я просто перестал обращать на него внимание.
Да, внутри лежал летаргатор – компактная модель для легких воздушных судов, снабженная автономным источником питания. Источник я, правда, не проверял, но что может сломаться в изотопной батарее? Сам прибор не являлся шедевром технического дизайна, а его цилиндрический корпус вполне мог бы послужить паровозной трубой. Он был еще и тяжел вдобавок, а потому снабжен двумя ручками для переноски.
Оставив документацию в ящике, я наорал на Пита и заставил его помогать мне тащить летаргатор к антиграв-катеру. Пит ныл. Дженни пыталась что-то сказать, но я отмахивался от нее. Некогда! Кончилась наша идиллия, милая моя девочка! Если бы ты захотела остаться на Тверди навсегда, я бы спрятал тебя поначалу, а потом твое происхождение уже не имело бы такого значения. Смирились бы с ним мои сограждане, и мама смирилась бы. Но ведь ты не захочешь остаться, не так ли? Тебя ждет Земля, комфортная жизнь между экспедициями, возможность заниматься любимой работой, посещать другие колонии и считать там букашек, карьера, а главное, нежелание ничего менять в твоей жизни… Возвращайся в свой мир, моя принцесса. Твой мир – там, а мой – здесь, и вместе им не сойтись. Так-то. Ты хочешь остаться? Нет, я не позволю. Ты всего лишь вообразила себе, что хочешь этого. Другой на моем месте был бы счастлив, ну а я нет. Как я могу быть счастлив, если каждый день буду видеть, что ты несчастлива?