Додумать эту мысль не удалось – тюремщики ввели горца со связанными за спиной руками. Ввели – и исчезли по мановению княжеского мизинца. Барини сделал знак палачу – обожди, мол, – и долго смотрел на того, чья ближайшая перспектива – пытки, а чуть более отдаленная – казнь.

Горец держался независимо, нагло отставив ногу. Когда ему надоело ждать, он спросил, осклабившись:

– Узнаешь меня?

Еще бы унганский князь не узнал одного из тех, кто берег когда-то его шкуру в уличных стычках, – одного из «преторианцев», навязанных ему Морисом двадцать два года назад. И не зря – без горцев Барини пришлось бы поначалу куда труднее. Впоследствии они ушли по одному в свои горы, не вынеся размеренной скуки гвардейской службы; ушел даже тот, кого Барини сделал капралом. Но все ушли без претензий, унося в кошелях достаточно золотых и платиновых монет, чтобы купить прилепившийся к скале домик, хорошего коня, стадо голов в пятьдесят, двух-трех рабов и столько жен, сколько надо для присмотра за хозяйством.

И вот один из них вернулся…

– Тебя зовут Шассуга, – сказал Барини. – Ты служил под моим началом, когда я еще был лейтенантом. Я не спрашиваю, почему ты покинул службу. Я спрашиваю: зачем ты хотел убить меня?

– Просто захотел, – ответил горец и сплюнул на пол.

– Да? А мне кажется, что тебе заплатили. И я хочу узнать кто. Ответь, и тебе не придется мучиться.

– Убьешь? – спросил Шассуга, налегая, как все горцы, на шипящий звук.

– Разве ты не убил бы того, кто пытался убить тебя? – возразил Барини. – Не тяни время – палач уже заждался. Итак, кто заплатил тебе?

Вместо ответа Шассуга плюнул уже прицельно и не попал – дистанция была великовата.

Барини вздохнул.

– Ты отнимаешь у меня время. Может быть, ты воображаешь, что имеешь право на особое отношение из-за того, что когда-то мы с тобой бок о бок рубились в тавернах с такими же пьяными придурками, какими были и сами? Те времена прошли. Но ты прав. Во имя прошлого я окажу тебе милость. Вот яд. – Барини достал из-за пазухи пузырек темного стекла на шнурке. – Настойка корня упокой-травы убивает быстро и безболезненно. Я держу его для себя на крайний случай, но поделюсь с тобой, если ты скажешь мне: кто?

– Развяжи мне руки, – потребовал Шассуга.

– Да? А зачем?

– Развяжешь, тогда поговорим.

Барини даже залюбовался. Горец есть горец – храбрый со слабым, наглый с сильным. Наверное, это условие выживания в его диком мире, но здесь оно не пройдет, ох, не пройдет…

– У меня иное предложение: я подвешу тебя, тогда поговорим, – сказал Барини. – Ты будешь рад рассказать мне все, что знаешь. Устраивает?

Шассуга угрюмо промолчал.

– В последний раз добром спрашиваю: кто приказал тебе убить меня?.. Молчишь?..

– Тот, кто приказал клану Шусси напасть на тебя, – быстро ответил Шассуга, перехватив взгляд князя, обращенный к палачу.

– Приказал клану? – Барини зло рассмеялся. – Кто может приказать клану? Есть только один человек…

Шассуга молчал.

– Ты хочешь сказать, что это сделал Гама?

Молчание.

– Ответь мне. – Против воли властный голос князя изменился – Барини почти просил. – Ответь, и я обещаю: ты не будешь мучиться. Никто в целом мире не узнает, что ты выдал своего нанимателя, и ты сохранишь честь. Это я тоже обещаю…

Барини осекся. Честь? Что такое честь для горца? Награбить добычи больше, чем сосед? Тьфу! Что знает он о подлинной чести?

Но… клан Шусси? Крегор истребил засаду на пути Барини к Гаме еще до войны. Неужели… уже тогда?

Нет. Это слишком невероятно.

Внезапно Шассуга метнулся вперед. На третьем шаге он сделал прыжок, метя ногой в княжеское горло. Барини и палач – оба настороже – едва не помешали друг другу. Шассуга с воем покатился по полу.

– Подвешивай, – велел Барини.

Глава 2

Буссор, приглашенный на совет, почем зря лупал глазами. На его физиономии читалось: меня-то зачем? Или даже так: меня-то за что?.. А за то, голубчик, что твой крутобокий корабль стоит в затоне в целости и полной сохранности. Он еще не сгнил, и он не чета речным баркам.

– Завтра на рассвете мы атакуем имперцев вот здесь. – Барини развернул пергамент, ткнул пальцем. – На острие атаки пойдет ваш полк, фьер Крегор. За ним – аркебузиры и милиция. Общая задача: отбросить войска Губугуна от города. Может не получиться, я знаю. Но захватить батареи и взорвать осадные бомбарды надо во что бы то ни стало. Мелкую артиллерию по возможности увезти в город, в крайнем случае – взорвать или побросать в реку. Это задача для городского ополчения. В худшем случае задача главных сил сводится к прикрытию операции по уничтожению бомбард противника, но я надеюсь на лучшее… Вы что-то хотите сказать, фьер Крегор?

Со шрамом, пересекавшим лицо, с вытекшим глазом, не прикрытым повязкой, бравый кавалерист походил на старого опытного хищника. Отвернись – кинется и разорвет.

– Если господин позволит… атакуя Губугуна таким образом, мы подставим фланг марайцам…

– Подставим, – согласился Барини, – но Гухар не кинется в драку. Это я вам обещаю. У вас все?

Крегор наклонил голову. Разумеется, ему не улыбалась кавалерийская атака через траншеи и апроши, но что он мог возразить? Солдат существует для того, чтобы исполнять приказы, и если поступил приказ ломать лошадиные ноги и человеческие шеи – тем хуже для солдата. Он, Крегор, сделает все, что надо. Пусть господин не сомневается.

– Особый отряд подойдет по реке на барках и лодках и высадится вот здесь. – Толстый палец князя елозил по пергаменту. – Задача: ударом в тыл неприятеля помешать ему построиться в боевой порядок. Далее – по обстоятельствам. Командовать отрядом будет… – Барини обвел взглядом офицеров. – Командовать будете вы, фьер Дарут. Вы ведь уже оправились от раны? Вот и хорошо. Получите две роты гвардейской пехоты и роту милиции. В вашем умении быстро реагировать я убедился лично. Не подведите меня. Но и на рожон без нужды не лезьте.

Верный оруженосец, впервые получивший командование боевой частью, покраснел от удовольствия. А князь уже распределял роли каждого в завтрашнем сражении. Напоследок обратился к корабелу:

– Теперь вы, фьер Буссор. Ваш корабль отчалит одновременно с барками и бросит якорь вот здесь, на излучине. Ваша цель – уничтожить огнем осадную батарею… да-да, ту, что за рекой. Она самая зловредная. Бомбарды, порох и ядра вам доставят ночью. Уберите с палубы все лишнее. Если надо, срубите фальшборта. В бою канониры будут подчиняться не вам – вы должны лишь провести корабль по фарватеру, не посадив его на мель, и поставить на позицию. Осадные бомбарды вам ничего не сделают, зато у наших канониров будет удобный прицел. Вам понятно?

Буссор хлопал глазами и обильно потел.