– У тебя есть в замке лазутчики, которым ты подашь знак? – попытался угадать де Гиссар.
– Лазутчика в замке у меня нет, но у меня есть слуга.
– Что за слуга такой?
– Ваше сиятельство, – скрипуче проговорил незнакомец, – я имею в виду слугу, которого можно вызвать, воспользовавшись определенной силой.
– И он сумеет опустить мост?
– Он попросту сорвет его с цепей, и вы сможете проскочить в замок на лошадях.
– Да там цепи в руку толщиной, порвать их по силам только демону, – заметил де Гиссар, глядя на застывшую половину лица незнакомца.
– Очень хорошо, что вы это понимаете, ваше сиятельство. Я говорю именно о демоне из нижнего мира. Он опустит мост, и ваши конники ворвутся в крепость. Надеюсь, этого будет достаточно для взятия замка?
– Вполне, – после паузы ответил де Гиссар. – А что вы за это попросите? – Граф незаметно для себя перешел на «вы». – Как ваше имя, если это не секрет?
– Можете называть меня «мессир Дюран», ваше сиятельство.
– Мессир? Так вы лесной волшебник или бродячий колдун?
– Я – маг, ваше сиятельство.
– В здешних землях нет магов, за исключением ордена, которому разрешено быть при короле – в Харнлоне.
– Если орден живет по подсказке короля, грош ему цена. Но мы отдалились от темы. Вы спрашивали, что я потребую в обмен на мою услугу. Я отвечаю вам – ничего.
Де Гиссар смеясь покачал головой:
– Я вам не верю, мессир Дюран. К тому же вы не открываете свое лицо – это меня настораживает.
– Я бы с удовольствием показал вам свое лицо, но его при мне нет. Я не захватил его:
– Но что-то же есть? – Ответ Дюрана заинтриговал де Гиссара.
– На то, что есть, вам лучше не смотреть, ваше сиятельство.
– И все же я настаиваю. Я повидал в жизни всякие увечья, и меня ничем нельзя удивить. Снимайте ваш капюшон, мессир.
– Как угодно, ваше сиятельство, – покорным тоном произнес Дюран и сбросил с лица капюшон.
Взглянув на него, де Гиссар понял, о чем предупреждал его гость, и пожалел, что настоял на своем. То, что он увидел, было во сто крат страшнее и омерзительнее самого страшного увечья. Это была наполовину голова мертвеца – с еще живой нижней частью и давно умершей верхней. На ней отсутствовала плоть, которая давно истлела, глазницы были пусты, а над переносицей зияла дыра.
– Достаточно? – проскрипел Дюран, улыбаясь восковыми губами.
– Да, спасибо, мессир. Гость накинул капюшон.
– Полагаю, теперь вы желаете узнать, отчего у меня такой странный вид?
– Вы читаете мои мысли?
– В этом нет необходимости. Этот вопрос задает каждый смертный, кому довелось видеть меня без капюшона. Только позвольте мне ничего не объяснять, ваше сиятельство, поскольку это будет пустая трата времени. Понять мою беду может только маг.
– Хорошо, не стану любопытствовать. Мы снова удалились от темы. Итак, почему вы утверждаете, что вам ничего не нужно за вашу весьма ценную услугу? Сдать замок – это, знаете ли, дорогого стоит, и я не верю, что в этом мире есть добрые намерения.
– Ну, – улыбнулся Дюран, – может, где-то и есть… Где-то очень далеко. Я же просто заинтересован в том, чтобы вы взяли замок и перерезали в нем всех, в том числе Эверхарда фон Марингера и его сыновей. Я также заинтересован в том, чтобы ваша армия не ограничивалась Марингером. Вы ведь, кажется, думали о Бренау? Де Гиссар кивнул. Не было смысла спрашивать Дюрана, откуда он это знает.
– Одним словом, я заинтересован в том, чтобы вы как можно глубже вторглись во владения герцога Ангулемского, сея вокруг смерть и разрушение.
– Вы ненавидите герцога?
– Совсем необязательно ненавидеть его светлость, чтобы желать ему зла. Просто наши с ним интересы столкнулись, и пока герцог силен, мне трудно добиться своих целей.
– Ваши устремления, мессир Дюран, по странному стечению обстоятельств созвучны желаниям нашего короля. Вы случайно не служите его величеству?
– На королевской службе я никогда не состоял и не состою, однако я с вами согласен – в данный момент наши с ним интересы совпадают. Он желает посчитаться с герцогом Ангулемским и прихватить его земли, мне же от герцога требуется совсем другое.
– А этот ваш слуга, мессир, насколько он опасен для моих солдат?
– Он опасен для любого живого существа в этом мире, однако я постараюсь сделать все, чтобы он вас не побеспокоил. В замке ему будет достаточно еды, чтобы не искать ничего более.
– Но ведь мои солдаты тоже окажутся в замке, и тогда…
– Не волнуйтесь, к тому времени, когда уйгуны ворвутся в замок, мой слуга уже вернется к себе в нижний мир.
– А может ваш слуга не обрывать цепей на мосту, а просто опустить его?
– Я понимаю вас, вы хотите получить замок целехоньким, но, к сожалению, это невозможно, и вашему сиятельству придется потратиться на ремонт. Демоны из нижних миров не могут делать что-то, в чем заложена созидательная логика. Это дети разрушения, они заглатывают животных и людей, они вырывают с корнем деревья и выжигают смрадным дыханием цветущие луга, однако создать, увы, ничего не могут.
– Значит, все начнется в тот момент, когда вы забросите его внутрь замка?
– Нет, замок символизирует кольцо, и чтобы разорвать его, необходимы дополнительные силы. Поэтому мой слуга появится снаружи замка, а уж потом сделает все, что от него требуется.
– И когда же это случится?
– Это может случиться через несколько минут. Я даже готов проделать это немедленно, однако думаю, вы еще не готовы. Нужно построить солдат и, возможно, как-то объяснить им свои действия, ведь после всего, что произошло во время первого штурма…
– Я могу сказать им, что это разведка. В конце концов, я могу рискнуть еще тремя сотнями уйгунов.
– Рисковать не нужно. Они могут не двигаться с места, пока не упадет мост. Трехсот уйгунов будет достаточно для захвата замка?
– Достаточно, по крайней мере, они точно продержатся до подхода главных сил.
– В таком случае, ваше сиятельство, расставляйте ваши войска. Да, чуть не забыл, необходимо послать разъезды, я скажу куда, чтобы обрушить галереи. Пусть господин бювард останется в замке и разделит судьбу своих гвардейцев.
– Если мне повезет и я схвачу его живым, он будет умирать не один раз за каждого моего погибшего солдата.
– Я в этом не сомневаюсь, – произнес Дюран.
– У меня к вам еще один вопрос.
– Задавайте, ваша сиятельство.
– По пути к замку мы остановились на ночлег в небольшом лесочке на склоне холма, а утром несколько солдат не проснулись. Вы к этому не причастны, мессир?