— Не буду притворяться, что меня радует твоя дружба с Кэмпбеллом. — Густой румянец проступил на скулах Андреаса. — Если бы не беременность, ты, наверное, все еще была бы с ним.
— Пожалуйста, прекрати! — взмолилась Хоуп. — С самого начала и по настоящее время я с тобой, по своей собственной воле, и ребенок здесь совершенно ни при чем.
— Но прежде у тебя с Кэмпбеллом все шло отлично.
— Мне очень нравится Бен, но он — не ты и никогда не заменит тебя.
Камень упал с души Андреаса. Он облегченно вздохнул:
— О господи, как же я ревновал!
Хоуп изумленно взглянула на него.
— Но почему? У тебя не было ни малейшего повода для ревности. Я узнала, что беременна, едва начав встречаться с Беном. Я никогда не спала с ним!
Воцарилось гробовое молчание.
— Ты… никогда не спала с ним? — ошеломленно повторил Андреас. — Почему ты не сказала об этом? Ты хоть понимаешь, какое огромное значение имеет это для меня?
— Если бы ты спросил, я бы ответила. Но ты ни о чем не спрашивал.
Сжав руки в кулаки, Андреас потряс ими, гордо расправляя плечи и торжественно кивая. Ему не хватало слов, чтобы выразить обуревавшие его эмоции.
— Для меня всегда было очень важно оставаться твоим единственным мужчиной.
— Ты никогда не говорил…
— Я принимал это как само собой разумеющееся. Ты была со мной. Жизнь казалась прекрасной, и вдруг… бах! Все изменилось. — Андреас понизил голос, крепко прижимая к себе Хоуп в надежде изгнать из памяти те ужасные события.
— Элисса, — вздохнула она.
— Ее ложь явилась сокрушительным ударом. Я никогда не страдал так сильно. Я не понимал, как много ты значишь для меня, пока не расстался с тобой, — шептал Андреас на ухо Хоуп, безостановочно гладя ее обеими руками. — Я не мог признаться себе, что жизнь без тебя утратила всякий смысл.
— Это правда? — Хоуп подняла голову, испытующе глядя на Андреаса своими голубыми глазами.
— Правда.
— А как же тогда все те женщины, с которыми ты появлялся на людях?
Андреас скривился.
— Разряженные манекены.
Она тяжело вздохнула:
— Ты хочешь сказать, что не раздевал ни один из этих манекенов?
Андреас вздрогнул.
— Я не смог сделать этого…
Глаза цвета Эгейского моря изумленно смотрели на него.
— Не смог?
— Не смог, потому что… — Он набрал в легкие воздуха, прежде чем произнести слова признания. — Потому что мне не нужны другие женщины, мне не нужен никто, кроме тебя. Ты заметила, с каким пылом я набросился на тебя тогда в коттедже?
— Ты был верен мне! — Ликующая улыбка озарила ее бледное лицо.
— Я всегда буду верен тебе… — Андреас сделал паузу. — Я люблю тебя, дорогая.
Глаза Хоуп недоверчиво и удивленно округлились.
— Это правда… Я люблю тебя! — отчаянно пытался убедить ее Андреас. — Я понял это, когда осознал, что ты — моя судьба. Я очень люблю тебя!
— Ты любишь меня… — Счастье пришло так неожиданно, что Хоуп никак не могла поверить в него. — Я тоже люблю тебя.
— Тогда почему ты не хочешь стать моей женой? — задал вопрос Николаидис. — Одиночество сводит меня с ума!
— Думаю, что помогу тебе сохранить рассудок, — прошептала в ответ она. — Если ты любишь меня…
— Я безумно люблю тебя! — с пылом произнес он, нежно гладя пальцами пухлые щеки молодой женщины.
— Я стану твоей женой, как только ты организуешь свадьбу, — торжественно объявила Хоуп. — Именно этой минуты я ждала, именно на это так надеялась! Я не хотела выходить замуж за человека, который не любит меня.
Андреас не привык терять время даром. Уикенд с участием родственников растянулся, завершившись пышной свадьбой в Афинах. В этот день невеста преподнесла всем сюрприз, заговорив на превосходном греческом. Хоуп была в длинном розовом платье свободного покроя, присобранном на плечах. Наряд довершала сумочка в форме подковы — на счастье. В роли подружки невесты выступала Ванесса. Бен приехал вместе с Шанталь. Бдительная охрана не позволила сделать ни одного снимка многочисленным папарацци, теснившимся на улицах.
Счастливая чета провела медовый месяц в Найтмере — совершить свадебное путешествие не позволяло состояние невесты. В ответ на жалобы Хоуп Андреас лишь весело рассмеялся, напомнив, что впереди у них — целая жизнь.
Кариза Николаидис родилась пять недель спустя. Андреас отвез жену в больницу посреди ночи. Он заранее подготовился к этому событию, распланировав свои действия по секундам. Роды прошли легко и быстро. Кариза появилась на свет на заре, не причинив матери особых страданий. Со своими густыми темными кудряшками она выглядела просто очаровательно. Девочку окрестили четырех недель от роду.
Элисса прислала подарок, который Андреас, не сказав ни слова супруге, отправил назад. Позже, узнав об этом, Хоуп попросила мужа заключить с сестрой мир. Для Элиссы настали тяжелые времена. Финли к тому моменту уже возбудил бракоразводный процесс и добивался права самому воспитывать сыновей. Хоуп всячески убеждала Андреаса не отворачиваться от сестры — ведь вслед за ним так поступят все родственники.
Коллекция сумочек, созданная для дефиле Леонии Варгас, принесла Хоуп славу и известность. Страницы газет вместо прежнего «торговка сумками» пестрили словами: «эксклюзивный дизайнер аксессуаров Хоуп Николаидис». Сумочки мгновенно раскупались. Андреас был поражен размерами прибыли от их продажи, хотя так и не мог понять, в чем именно состоит привлекательность творений его жены.
Через несколько месяцев после рождения дочери Андреас и Хоуп ужинали в одном из лучших ресторанов Парижа. По возвращении в роскошный отель муж преподнес Хоуп подарок — сказочной красоты бриллиантовые серьги со словами;
— Сегодня исполняется третья годовщина со дня нашей встречи, любимая моя.
На рассвете, обессилев после ночи безудержной страсти, они разговаривали, лежа в объятиях друг друга. Прижавшись к широкой груди Андреаса, Хоуп призналась: — Я бесконечно счастлива…
— А я собираюсь посвятить всю свою жизнь тому, чтобы так было всегда, — пообещал Андреас, в золотисто-карих глазах которого светилась — любовь.