— Ну-ну, вспомнил…
— Забыл, как решились подойти и заглянуть за Край? Он вздрогнул, побледнел, зябко передернул плечами.
Мрак пробурчал:
— Это ты заглядывал. Я — нет.
— Но за род людской дрались, — возразил Олег настойчиво, — а за Край… за нынешний, Край на этот раз заглянем вдвоем.
Мрак дернулся:
— Ты о чем?
— Пока только о Таргитае.
— Ну, если только о Таргитае…
— Тогда Край Мира был совсем рядом, — обронил Олег. Он вскинул голову, смотрел вдаль. Лицо стало жестким.
— А теперь он отодвинулся… отодвинулся сильно. Все эти катастрофы и мелкие войны на планете — чепуха. Укус комара заметнее. Настоящая угроза может прийти только извне…
— Из космоса? Олег, ты ошизел.
— Один блуждающий камушек, — проговорил Олег, — размером с Тунгусский, отбросит в Средневековье. Если с Аризонский — в век пещер. А был и тот, что смел с лица земли все крупнее ящерицы… Тогда исчезли не только динозавры. Есть и такие камешки. Всю планету вдрызг… А кроме комет и блуждающих метеоритов, есть и другие гадости….. Очень близкие, кстати! Так что, Мрак, я уже почти готов выглянуть… за Край. Ты со мной?
Свой крохотный домик они рассмотрели еще из стратосферы. Тоненькая женская фигурка застыла на веранде, такой хрупкой, игрушечной, словно морозный узор на стекле. Ирма смотрела вдаль на дорогу, а потом, как будто ощутила их присутствие за десятки миль, вскинула голову и взглянула, как показалось даже Олегу, прямо в глаза обоим. Ему почудилось, что Мраку захотелось спрятаться.
Мрак нацелился было вниз, Олег сказал коротко:
— Уран…
— Ах, черт, — сказал Мрак с досадой.
— Он же радиоактивный. Это нам по фигу… Где-то в лесу запрятать? Кстати, а ты можешь его как-то… укрыть?
Олег мгновение смотрел ошалело, потом выговорил:
— Ну вот, а мы все: дурак Мрак, Мрак — дурак… А я не додумался, представь себе.
Он окутал Мрака силовым полем, упаковал уран в контейнер с непроницаемыми для радиации стенками — все необходимое сотворил тут же, уплотнив с километр воздуха и перестроив его атомную структуру. Незримыми проникли сквозь перекрытия в кабинет, Олег упрятал контейнер, а оттуда уже вышли через дверь. Ирма ахнула:
— Пресвятая матерь божья!… Что с вами?
— Просто сильно устали, — ответил. Мрак торопливо.
— Приготовь ванну, если тебе нетрудно. И… если покормишь, я тебя бить за это не стану.
Она даже не улыбнулась, с отчаянием смотрела в его исхудавшее лицо, потом метнулась на кухню. Олег незримо проник туда раньше ее, уволок батон колбасы и сунул Мраку. Тот сожрал, как будто быстро-быстро почекрыжил ножом, облизнулся, сразу повеселел.
— А ты ведь можешь и песок, — сказал Олег тихонько.
— Я видел! Когда над пустыней…
— Там всего несколько песчинок, — отмахнулся Мрак.
— А если вот так ковшиком, я ж захлебнусь. Насчет урана ты прав, его будет легче. Противно, но легче.
Из столовой донесся веселый возглас:
— Мойте руки, я уже накрываю стол!
— Ура, — сказал Мрак ликующе, — кормить будут!… Разве это не жизнь?
— Жизнь, — согласился Олег.
Он отправился искать ванную комнату, Мрак заскочил в столовую чмокнуть Ирму, а когда вбежал в ванную комнату, то на миг опешил, застыл на пороге.
Его друг, который никогда не обращал внимания на свою внешность, сейчас неотрывно смотрел на свое отражение в зеркале. Лицо удлинялось на глазах, надбровные дуги выступили острыми навесами. Нос стал с горбинкой, нижняя челюсть потяжелела, выдвинулась и стала шире. Глазные впадины вместе с глазами поплыли в стороны, а цвет глаз изменился на ярко-синий, потом на коричневый, а теперь еще и на лиловый.
Одновременно он становился то выше ростом, элегантный такой денди, то опускался ниже среднего, но раздвигал неимоверно плечи, шея как у быка, массивный череп, толстые короткие руки, эдакий Джон Буль — британский бык, волосы обретали то цвет соломы, и тогда Олег выглядел сказочным викингом, то делал их иссиня-черными, как у горцев Колхиды, однажды примерил абсолютно седые, делая их то коротко подстриженными, то отпускал почти до пояса. Странно, что бороду так и не попробовал, словно чувствовал к ней неприязнь, зато перемерил около двух десятков носов, ртов — от толстогубых, как оладьи, до узкой щели на мертвенно-бледном лице.
В заключение вернулся к прежнему облику: красноголовому, как дятел или ирландец, с зелеными внимательными глазами, рослому, крепкому, но не так уж совсем, чтобы все оглядывались на переразвитую фигуру. Даже показалось, что чуть-чуть уменьшил ширину плеч и груды мышц.
Мрак втихомолку перевел дух. Не хотелось, чтобы Олег принял какую-то иную личину, но по своей злобной манере сказал насмешливо:
— Чо, ты — самый лучший?
— Наверное, — ответил Олег, он все еще внимательно всматривался в свое отражение.
— Наверное…
Он отвернул кран, ударила тугая струя воды. Он подставил ладони, нимало не интересуясь, холодную открыл или кипяток.
— Еще бы! — сказал Мрак.
— Ты ж у нас само совершенство.
— Мрак, ты же знаешь, я очень не люблю рисковать. Тем более когда нет необходимости. Острой необходимости.
— А морду сменить — риск?
Олег, к его удивлению, ответил очень серьезно, даже торжественно:
— Мне кажется… почти уверен, что внешность тесно связана с психикой. Измениться внешне — измениться и… словом, это буду уже не я.
— А если будет лучше, чем ты? — спросил Мрак насмешливо. Он спохватился:
— Нет-нет, это меня за язык дурь дернула. Лучше не надо, я к такому привык.
Олег подумал, сказал кротко:
— Если бы точно, что лучше… а если хуже?
— Да-да, я ж говорю — не рискуй.
— Боюсь, — сказал Олег виновато, — что будет все-таки хуже. При любом изменении. К этому я уже приспособился. Уже накинул узду, управляю. А новая внешность даст новые желания, навяжет новые вкусы… Может быть, мне вообще расхочется мчаться куда-то помогать Таргитаю? Нет, Мрак, оставаться нам в этих телах!
— И с этими мордами, — поддакнул Мрак.
— Это у тебя морда, — ответил Олег.
Он тщательно вытирал полотенцем пальцы, хотя с его способностями абсорбировать все, что коснется кожи, это уже смешно. Мрак намочил ладони, взял мыло, вдруг застыл, глаза стали квадратными.
— Олег…