– Нужна ты мне, еще за тобой шпионить, – фыркнула Мария. И потянула горничную за собой: – Пойдем. Поговорить надо.
Однако та не тронулась с места. Холодно произнесла:
– Чего ты хочешь?
– Ну, ты ж расследование ведешь, – улыбнулась няня. – Хочу узнать, как оно продвигается…
– Как продвигается, говоришь… – загадочно произнесла Кася. – Да нормально продвигается. Зацепки есть.
– Колись.
– Не буду, – злорадно откликнулась горничная.
– Почему? – опешила Мария.
– Тайна следствия! – хихикнула собеседница.
Маша заволновалась:
– Кася, ты зачем чудишь? Что ты задумала?..
– Да ничего я не задумала. Просто не хочу человека зазря обвинять. А пока точно ничего не известно…
– Кась, да ведь я у тебя доказательств не требую! Только поговорим, все обсудим.
– А я тебе говорю: не хочу ничего обсуждать! – отрезала Кася.
– Ты на меня обиделась? За что?..
– Фу, вот настырная! Да пойми ты: у меня пока один, как его… проблеск. Намек. Расскажу тебе – только смеяться станешь!
– Когда я над тобой смеялась?
– Все равно не скажу, – упрямо повторила Кася.
– Но это… это как-то связано с той версией, что мы обсуждали? – попробовала зайти с другой стороны Маша.
– В некоторой степени, – загадочно ответствовала горничная.
– А в Интернете ты что-нибудь нашла?
– Маньяка, который женщинам вены режет и с этого кайф ловит, нет, – покачала головой горничная. И загадочно добавила: – И вообще, он не совсем маньяк…
– А кто? – зацепилась Мария.
Но Кася была неумолима:
– Хорош меня разводить. Завтра все сама узнаешь…
И, не оглядываясь, пошагала в служебное крыло.
* * *
Итак, Кривцов и Кривцова. Мужчина и женщина. Две противоборствующие стороны. А Евгения Юрьевна оказалась меж двух огней.
И хотя договор с ее агентством заключала Кривцова, хозяйка «Идеальной няни» ни секунды не сомневалась: главный – и самый опасный – в этой паре все-таки муж. Елена – та только кричать способна. И грозить. А на деле возможностей у нее никаких. Иначе б не позволила, чтобы ее из дома вышвырнули, словно нашкодившую собачонку. И всех этих убийственных публикаций не допустила бы. Это ж какой кошмар: в Москве только и обсуждают, что владелица фитнес-империи когда-то проституткой работала… Мошенничала… Любовников в дом водит. И, главное, так жестоко обращается с единственной дочкой!
Теперь, правда, и Елена адвоката себе наняла. По крайней мере, в прессе ответная волна покатилась. В адрес Макара. Но укусы все какие-то несерьезные. Неуплата налогов… Какого-то своего партнера по бизнесу Кривцов в тюрьму упек… Сауны, девочки… Подумаешь, преступления! Любой серьезный предприниматель, если он не дурак, налогов в полном объеме не платит и с конкурентами борется всеми возможными способами. А водить девчонок в сауны вообще давно стало частью имиджа.
И интервью, что начала раздавать Елена Кривцова, как-то не цепляли. В них она изо всех сил пыталась выставить себя жертвой: лишили ребенка, выгнали из дома… Но только рядом с текстом обязательно красовалась фотография. И изображала она холеную, успешную, с холодными глазами и дорогими украшениями женщину. Как-то совсем не хотелось такую жалеть…
А еще одним ходом (его наверняка тоже предложил адвокат Кривцовой) оказалась сказка про Тошку. Произведение Елены Анатольевны, почти без сокращений, опубликовала уважаемая газета. Но хоть выглядело это и трогательно, публикация Позднякову все равно покоробила. Получается, не для дочки Елена Анатольевна сказку писала – а для пиара…
Да и на форумах в Интернете над историей про Тошку посмеивались. И гадали, сколько Кривцова заплатила какому-нибудь безвестному детскому писателю за сей опус.
В общем, первый раунд явно остался за Макаром Мироновичем.
…А загадочная девушка Мария по-прежнему жила в его доме. Пестовала его дочь. И Евгении Юрьевне ничего не оставалось, как выполнять приказ Кривцова. Попытаться узнать – кто эта Долинина на самом деле. Иначе ей самой несдобровать.
Пусть она не детектив и особых возможностей у нее нет – но голова-то на плечах имеется. Да, с родителями Маши она уже побеседовала и не смогла выяснить у них ровным счетом ничего. Но, если не сдаваться… и планомерно, целенаправленно расспросить Машиных друзей… однокурсников… соседей… преподавателей – нужная информация может и всплыть.
…Никакой ксивы у Поздняковой, естественно, не было. Но за годы работы в агентстве она усвоила: даже в суетной Москве, где счет времени у многих идет на секунды, люди страсть как любят поболтать. А уж если их еще просят дать человеку рекомендацию (считай, решить его судьбу!) – мигом забывают о своей сверхзанятости и могут разглагольствовать часами. А ты лишь кивай да восклицай в процессе беседы: «Как вы интересно рассказываете! До чего же вы наблюдательны!»
И потому Евгения Юрьевна решила особенно не мудрить и никаких легенд не выдумывать. Будем представляться, как есть: я, мол, директор агентства по персоналу. Маша Долинина (ваша подруга, ученица, соседка) претендует на одну из вакансий. Заказчик (весьма влиятельный бизнесмен) заинтересовался ее кандидатурой. Но прежде чем подписывать контракт, попросил собрать о девушке как можно больше информации. Обязательный ли она человек? Не конфликтна ли? Не ленива?
И правдоподобно, и безопасно. И даже если до Маши дойдет, что про нее расспрашивают, заволноваться та не должна. А коли позвонит, станет выпытывать, чем вызван столь пристальный интерес к ее персоне, всегда можно на Кривцова сослаться. Мол, Макар Миронович поручил, он всех своих сотрудников периодически проверяет.
И начать Евгения Юрьевна решила с педагогического института, где авантюристка училась.
Приехала, выяснила в научном отделе, на какой кафедре аспирантка Долинина пишет свою диссертацию. И подкараулила после занятий ее научного руководителя.
Та оказалась типичной ученой дамой: седые букли, безнадежно поблекшее лицо, древний, но тщательно отутюженный костюм и легкая отрешенность во взгляде. Словом, полная противоположность Маше – модно одетой, эффектной и явно знающей себе цену. Как, интересно, они ладят?
Однако профессорша отозвалась о своей ученице с неожиданной теплотой:
– Хорошая девочка. Голова светлая, мыслит неординарно. Одно печально: иногда ее, как сейчас говорят, заносит…
– Заносит? Что вы имеете в виду? – насторожилась Евгения Юрьевна.
– Да хотя бы это спонтанное решение: в няни пойти. Зачем? Почему? Мне неведомо…
– Как это вообще возможно, раз Мария на очном отделении учится? – поинтересовалась Позднякова. – Ей разве не надо ходить на занятия? Сдавать кандидатские минимумы? Сидеть в библиотеках, наконец?