— На счет один, — рявкнул он, а я, кажется, заорала. А может, и нет.
Лешка приземлился на полусогнутые и притормозил руками, я шмякнулась чуть позади него, задев голенью о парапет и неприятно ткнувшись носом. Времени пожалеть себя он мне не дал, потому что мы вновь стали мишенями. Повторить наш прыжок психов не нашлось, но ребята рассвирепели. Найдя укрытие, Алексей открылответный огонь. Мне вдруг сделалось смешно, видимо, головой я тюкнулась неслабо. Я хохотнула и подумала вслух:
— Интересно, это твои или мои?
— Сейчас спросим, — ответил Алексей и в самом деле спросил:
— Мужики, вы за кем?
— Эй, завязывай палить, потолкуем! — ответили с соседней крыши.
— Умник! — чему-то обрадовался Лешка. — Время тянет! Мотаем.
Мы бросились по крыше к последнему подъезду, надеясь, что с такого расстояния нас не увидят. Если у врага достаточно живой силы, они вполне могли выслать людей к каждому парадному. В этом случае шансы наши по — прежнему равнялись нулю…
Настороженно прислушиваясь, мы торопливо спускались, каждую секунду ожидая нападения. Однако удача нам не изменила.
— Сразу же за угол и в кусты, — шепнул Алексей возле двери и пнул ее ногой.
Следующие несколько секунд начисто выпали у меня из памяти, однако знаю: как говорил незабвенный Саид, стреляли. Несмотря на это, я все-таки оказалась в кус тах. Прижалась к земле, тихо поскуливая, чувствуя рядом присутствие Алексея. Тут мое внимание привлекло окно подвала совсем рядом. Достаточно широкое для того, чтобы с перепугу в него мог протиснуться мужчина Лешкиной комплекции, без стекол и решетки, которая обычно защищает подвал от непогоды и лихих людей.
Я пнула в темноту ногой и достигла цели: Алексей глухо промычал:
— Чего?
— Подвал, — прошептала я и затосковала, вспомнив, что до окна еще надо добраться и в него пролезть.
— Давай, — шепнул Алексей.
— А ты? — насторожилась я, сообразив, что он чувствует примерно то же, что и я перед прыжком с крыши.
— Спятила? Я застряну.
— Пролезешь. А здесь нас убьют.
— До него добраться надо.
— Вот и добирайся. Давай пистолет, я пока постреляю для отмазки, а ты дерзай.
Секунду подумав, он сунул мне в руки оружие и исчез в темноте. После первого выстрела, я повалилась на спину и больше уже не стреляла. Встала на четвереньки и ходко затрусила к окну. Как раз успела увидеть исчезающие в нем ноги Алексея в тяжелых ботинках — значит, не застрял. Это меня удивило и несказанно обрадовало. Вытянув руки, я рыбкой нырнула в спаситель ную темноту.
Обошлось без увечий: Алексей подхватил меня и поставил на ноги. После темноты в кустах в подвале было даже светло: где-то впереди горела лампочка. Тут Алексей меня еще больше удивил: поднял с пола решетку и аккуратно на окно пристроил — крепилась она подобием засова. После чего взял меня за руку и, осторожно ступая, повел подальше от окна.
— Где ты ее нашел? — шепотом спросила я.
— Нашел! — разозлился он. — Я на нее брюхом упал. Между прочим, больно.
Подвал был огромный. Мы взяли левее, надеясь выбраться к противоположной стороне здания и, если повезет, покинуть подвал через такое же окно. Это оказалось делом нелегким. Окошко, через которое мы сюда проникли, выходило в коридор между сараями, разбросанными в столь замысловатом порядке, что придерживаться нужного направления возможным не представлялось. Зато количество всяких закутков, тупиков и переходов вселяло надежду, что сам черт нас здесь не отыщет.
Где-то впереди вдруг вспыхнул свет. Алексей шагнул влево, увлекая меня за собой, протиснулся в узкую щель и опять повернул влево. Мы оказались в полной темноте. Свет сюда не проникал, а проход был таким узким, что напомнил мне средневековые замки: мы сможем держать оборону довольно долго. При условии, что нас попросту не забросают гранатами… В этом смысле рыцарям было легче.
И тут мы услышали голос. Я вздрогнула и затаила дыхание.
— Чеснок! — звал кто-то. — Слышь, Чеснок? Куда полез, офонарел, что ли?
— Здесь они, больше им деться некуда.
— Ага… рванули за соседний дом и поминай как звали. Слышь, Чеснок…
— Да заткнись ты…
— Тут недели не хватит… Посидим в машине, покараулим. Куда им деться?
— Ты заткнешься?
— Черт с тобой, я дальше не пойду! Ищи, следопыт.
Говорили, казалось, совсем рядом. Я прижалась спиной к кирпичной кладке, стиснула руки, с ужасом понимая, что сейчас закричу, просто потому, что очень боюсь. Я слабо всхлипнула. Алексей нашел мою руку, сжал ее и прошептал:
— Не бойся.
Он вплотную придвинулся и обнял меня, а я обхватила его руками за шею, вздохнула, собравшись то ли реветь, то ли смеяться, а он прижимал меня к себе все крепче, все настойчивее, и я тянулась ему навстречу. Мне честно казалось, что это отстраха, и в голове блуждали всякие глупые мысли про двоих на пустынной земле и прочая чушь в таком же духе, но руки его вдруг стали другими, и не защиты теперь я ждала от них. Я чувствовала его губы сначала на шее, потом на лице и наконец на губах, и мне хотелось смеяться, потому что страх исчез и было наплевать на тех, за стеной.
Не могу сказать, как долго нас искали. Выла милицейская сирена: как видно, кому-то из жильцов стрельба все же помешала спать, и он сигнализировал куда следует. Неожиданно и совершенно отчетливо донеслись два выстрела.
— Опять стреляют, — усмехнулась я. Алексей что-то невнятно пробормотал, а может, и вовсе меня не слышал. А я засмеялась: мне нравился этот подвал, кромешная тьма и даже стрельба за окном.
— Надо как-то выбираться, — сказал он и добавил весело:
— Хоть и не хочется.
Я глупо хихикнула в ответ и принялась шарить руками по земле.
— Ты чего? — спросил Алексей.
— Одежду ищу.
Он присел рядом с намерением мне помочь, несколько раз наши руки соприкасались, от чего во мне разливалось приятное тепло.
— Вот черт, ничего не видно, — вздохнул он обреченно. — Каких деталей недостает?
— Основных, — ответила я.
— Платье имеется, остальное — мелочи.
— Некоторым легко говорить, — проворчала я, хоть и была с ним согласна.