Хоть мне и знакомо одиночество, я никогда еще не чувствовала себя настолько одинокой, как сейчас. Мне всегда было к кому броситься. Сабина, Райли, Деймен, друзья... А теперь что? Родных больше нет, Сабина занята Муньосом, мой парень взял отпуск, а друзьям ничего нельзя рассказать. Так какой смысл?
Зачем эти сверхспособности, возможность управлять энергией и материализовать все, что пожелаешь, если я не в состоянии материализовать то единственное, что мне действительно нужно?
Какой смысл видеть призраков, если я не могу увидеть тех, кто мне по-настоящему дорог?
Какой смысл жить вечно, если приходится жить вот так?
Я захожу еще дальше в море. Теперь вода доходит мне до бедер. Я никогда еще не ощущала себя совсем одной на переполненном пляже, такой беспомощной в ясный солнечный день. Когда Джуд подходит сзади и хватает меня за плечи, стараясь утащить подальше от налетающих волн, я упираюсь, отказываясь сдвинуться с места. Мне нравится, как волны окатывают меня с головы до ног. То подталкивают, то тянут за собой, заманивают в глубину.
— Эй! — Сощурившись от солнца, он внимательно смотрит на меня. Ясно, что не отпустит, пока не убедится, что я в норме. — Не вернуться ли нам в магазин?
Голос у него спокойный, осторожный, словно я — какое-то хрупкое существо, от которого можно ожидать чего угодно.
Я проглатываю комок в горле и, не шевельнувшись, упрямо смотрю на горизонт.
— Если ты пошутил... Если ты меня разыгрывал...
Договорить я не могу и только мотаю головой. И так все понятно.
— Никогда в жизни! — Он крепче стискивает мои плечи, помогая удержать равновесие после очередной волны. — Ты же читала меня, Эвер. В тот, самый первый день. Ты знаешь о моей способности — ну, что я могу их видеть. — Я делаю глубокий вдох, собираюсь что-то сказать, и тут он продолжает: — К твоему сведению, она Постоянно рядом с тобой появляется. Не каждый раз, но Довольно часто. А заговорила сегодня впервые.
— Почему бы это?
Я оборачиваюсь и смотрю ему в глаза. Вроде нет причины не верить, и все же мне необходимо убедиться.
— Наверное, хотела выяснить, можно ли мне доверять. Совсем как ты.
В его глазах — ничем не прикрытая правда. Джуд открыт передо мной. Он не врет, не разыгрывает и уж точно ничего не выдумывает. Он действительно видит Райли и искренне хочет нам помочь.
— Я думаю, мы поэтому и нашли друг друга. — Он кивает, понизив голос чуть ли не до шепота. — Может быть, Райли это устроила?
Райли... или нечто другое. То, что больше нас. Я смотрю на океан и думаю: а узнал ли меня Джуд, как я узнала его? Чувствует ли он это замирание в животе, покалывание по коже, это странное, хотя и знакомое притяжение... А если да, то что это означает? Неужели между нами в самом деле осталось что-то незавершенное? Карма, которая требует ответа?
Неужели случайностей в самом деле не бывает?
— Я могу тебя научить. — В его взгляде твердое обещание. — Гарантий никаких, но попробовать можно.
Вывернувшись из его рук, захожу еще дальше в море, и не важно, что я до пояса насквозь промокла.
— Такая способность заложена в каждом, как и способности экстрасенса или, по крайней мере, интуиция. Нужно только ее развить. А уж при твоем даре ты точно научишься.
Я бросаю на Джуда быстрый взгляд и тут же отвлекаюсь. Что-то зацепило мое внимание... Что-то...
— Фокус в том, чтобы повысить уровень вибраций до такой степени...
Волну мы замечаем, только когда пенный гребень уже надвигается на нас. Ни поднырнуть под нее, ни убежать мы уже не успеваем. Меня бы точно унесло в море, если бы не Джуд — его невероятная скорость реакции и сильные руки.
— Ты в порядке? — спрашивает он, заглядывая мне в глаза.
А я смотрю не на него. Меня целиком захватило удивительно знакомое ощущение. Что-то родное, любящее... Это может быть только один человек.
Деймен входит в море, держа под мышкой доску для серфинга. Такой загар, такие рельефные мускулы... Рембрандт нервно курит в сторонке. Деймен проходит сквозь воду, как раскаленный нож сквозь масло, и море словно расступается перед ним.
Я приоткрываю губы. До смерти хочется его окликнуть, позвать по имени... И тут наши взгляды встречаются. Представляю, какую картину он сейчас видит: я, вся мокрая, со спутанными волосами, одежда прилипла к телу, плещусь в океане жарким солнечным днем, а сильные смуглые руки Джуда все еще обнимают меня.
Я вырываюсь, но поздно. Деймен уже увидел.
И пошел дальше.
А я осталась, опустошенная, и не могу вздохнуть. Беспомощно смотрю, как он уходит.
Ни тюльпанов, ни телепатического послания, только глухая тоскливая пустота.
Джуд выбирается из воды и долго бежит за мной по пляжу, зовет, пытается догнать. Он сдается, только когда я перехожу через дорогу и направляюсь к магазину, где работает Хейвен.
Мне необходимо с кем-нибудь поговорить. Вывалить все, что накопилось, и плевать на последствия.
Не замечаю, как отяжелели промокшие джинсы, как хлопает влажная ткань, как липнет к телу футболка. Мне даже в голову не приходит материализовать что-нибудь сухое.
У входа в магазин я вижу Романа.
— Извини, босиком и без рубашки не обслуживаем, усмехается он. — Хотя, должен сказать, вид мне очень нравится!
Проследив за его взглядом, прикрываю руками грудь, поскольку намокшая футболка стала практически прозрачной.
— Мне нужно поговорить с Хейвен. Я пытаюсь прорваться внутрь, и снова мне загораживают дорогу.
— Эвер, у нас заведение высокого класса. Приходи, когда немного... возьмешь себя в руки.
Я заглядываю через его плечо и вижу довольно большое помещение, пышно обставленное и буквально набитое разнообразными предметами роскоши, словно я оказалась внутри лампы, где обитает джинн. С потолочных балок свисают хрустальные люстры, по стенам — картины в рамах и кованые светильники, полы покрыты разноцветными плетеными ковриками, среди антикварной мебели тянутся длинные ряды полок с винтажной одеждой, в стеклянных витринах разложены ювелирные украшения и всевозможные безделушки.
— Хоть скажи, она здесь?
Мое терпение на пределе, а Роман разглядывает меня и ухмыляется.
Я пробую нащупать энергию Хейвен. Ничего не выходит. Видимо, Роман блокирует.
— Может, здесь, а может, и не здесь. Кто знает?
Он вытаскивает из кармана пачку сигарет и предлагает мне одну. Я только морщусь в ответ. Роман подносит к сигарете зажигалку, глубоко затягивается и говорит, выпуская изо рта струйку дыма: