— И… как же конец истории?
Крас посмотрел вдаль.
— Ронин… я упоминал тебе, что мы в прошлом.
— Это я понял.
— Моя память… ее как будто разорвали, как и истощили мою силу. Я не знаю, почему. Однако кое-что я смог вспомнить, основываясь на том, что мне рассказали, пока ты вынужденно спал. Теперь я знаю, когда мы.
Обрадованный Ронин выпалил:
— Но это же прекрасно! Это же маяк для нас! Теперь мы можем определить, кто, скорее всего…
— Пожалуйста, дай мне закончить, — суровое выражение лица Краса не сулило ничего хорошего. — Есть очень веская причина, по которой я изменил нашу историю так, как только мог. Я подозреваю, что Кенарий знает кое-что о происходящем, особенно об аномалии. Я не мог рассказать ему о моих подозрениях, что она может предвещать.
Затихающий и мрачнеющий голос старого мага оборвался, заставив Ронина встревожиться еще сильнее.
— Что?
— Я боюсь, мы прибыли как раз перед первым пришествием Пылающего Легиона.
Ничего ужаснее он сказать не мог. Пережив — и множество раз чуть не погибнув в них — сражения с демоническими ордами и их союзниками, юный чародей до сих пор мучался чудовищными ночными кошмарами. Только Вериса понимала силу этих кошмаров, ведь и сама она прошла через них не меньше него. Это лишь усиливало их любовь, и будущие дети смогли излечили их сердца и души лишь спустя несколько месяцев.
И теперь Ронин вновь оказался в центре кошмара.
Вскочив на ноги, он проговорил:
— Тогда мы должны сказать Кенарию, сказать всем, кому сможем! Они…
— Они не должны знать… Я боюсь, слишком поздно пытаться предотвратить то, что уже начало свершаться.
Также поднявшись, Крас пристально смотрел на своего бывшего ученика.
— Ронин… это случилось на самом деле. Легион был поражен после ужасной, кровавой войны, предшествовавшей всему, что произошло в наше время.
— Да, конечно, но…
Видимо забыв об опасениях, что Кенарий может их услышать, Крас схватил Ронина за плечи. Несмотря на слабость древнего мага, его длинные пальцы больно впились в плоть человека.
— Ты все еще не понял! Ронин, придя сюда, просто находясь здесь… мы можем изменить историю! Теперь из-за нас Пылающий Легион может стать победителем в первой битве… и это будет означать не просто гибель множества здешних невинных существ, это просто сотрет наше собственное время.
Пришлось немного попотеть, чтобы уговорить Иллидана принять участие во внезапном и крайне необдуманном плане Малфуриона. Сам Малфурион сильно сомневался, что решающим фактором было все то, что он сказал… скорее пылкая просьба Тиранды. Под ее взглядом таял даже Иллидан, готовый помочь, хотя ему была абсолютно безразлична судьба пленника. Малфурион чувствовал, что что-то случилось между его братом и орком, что-то, во что была вовлечена Тиранда, и она использовала это, чтобы переманить Иллидана на их сторону.
И теперь у них все должно было получиться.
Четверо солдат стояли на страже, каждый лицом на свою сторону света. Солнце взошло уже несколько минут назад, и на площади никого не было, за исключением солдат и их подопечного. Большинство эльфов сейчас спало — идеальное время для удара.
— Я разберусь с часовыми, — предложил Иллидан, его левая рука уже сжималась в кулак.
Малфурион быстро остановил его. Он не сомневался в способностях брата, но он не хотел причинить вред страже, честно исполнявшей свой долг.
— Нет. Я же сказал, я позабочусь о них. Дайте мне минутку.
Закрыв глаза, он расслабился так, как учил его Кенарий. Малфурион отдалился от этого мира, но в то же время он видел мир чище, острее. Он точно знал, что надо делать.
Согласившись с ним, первоэлементы природы присоединились, чтобы помочь ему. Прохладный, нежный ветерок ласкал лицо каждого из стражников мягко, как любимая. С ветром пришли умиротворяющие запахи цветов, окружавших Сурамар, и успокаивающее пение ночных птиц. Расслабляющее и чарующее сочетание окружило каждого часового, унося их, хотя они этого даже не замечали, в полную мира и удовольствия глубокую летаргию, заставившую их забыться в мире снов.
Довольный тем, что его чары подействовали на всех четверых, Малфурион моргнул, затем прошептал:
— Идем…
Иллидан заколебался, последовав за ними лишь тогда, когда Тиранда вышла на открытое пространство вслед за его братом.
Трое медленно приближались к клетке и воинам. Несмотря на уверенность, что его заклинание держится, Малфурион все еще не был уверен, что четверо стражников не могут увидеть их путь в любой момент.
Но даже когда он и его товарищи стояли в нескольких метрах от них, воины не замечали их присутствия.
— Работает… — в удивлении прошептала Тиранда.
Остановившись у ближайшего стражника, Иллидан помахал рукой перед его распахнутыми глазами — никакой реакции.
— Милый трюк, братишка, но надолго ли?
— Без понятия. Так что надо торопиться.
Тиранда склонилась перед клеткой, вглядываясь в глубину.
— Я думаю, Броксигар тоже попал под действие твоего заклинания, Малфурион.
И вправду, большой орк тяжело опустился за спинами своих тюремщиков, его безразличный взгляд смотрел куда-то за Тиранду. Он не двигался, даже когда она тихонько позвала его по имени.
После секундной заминки Малфурион предложил:
— Тихонько коснись его руки и попробуй позвать по имени еще раз. Только уж постарайся, чтоб он тебя сразу увидел, и подай ему сразу знак, чтобы молчал.
Иллидан нахмурился.
— Не сомневайся, он сразу закричит.
— Заклинание держится, Иллидан, но ты должен быть готов выполнить свою часть плана, когда придет время.
— Не я тут рискую всеми нами, — фыркнул брат Малфуриона.
— Тише вы, оба… — протянув руку внутрь, Тиранда осторожно коснулась плеча орка и снова позвала его по имени.
Брокс вздрогнул. Его глаза расширились, и рот приоткрылся в преддверии оглушительного вопля.
Но он тут же закрыл рот, издав лишь звук, похожий на слабое хрюканье. Орк моргнул несколько раз, как будто был неуверен в реальности происходящего. Тиранда коснулась его руки, затем, кивнув орку, снова взглянула Броксу прямо в глаза.
Посмотрев на брата, Малфурион прошептал:
— Сейчас! Быстро!
Иллидан протянул вниз руку, что-то нашептывая при этом. Как только он схватился за прутья решетки, его руки вспыхнули ярким желтым пламенем, и клетка вдруг заполнилась красным сиянием. Послышалось слабое гудение.
Малфурион с тревогой взглянул на часовых, но даже столь удивительное зрелище прошло для них незамеченным. Он вздохнул с облегчением и посмотрел на работу Иллидана.