Стражи нагнали их у Зала Луны. Впереди была та, что говорила с Тирандой об Иллидане.
— Сестра… есть обычай, позволяющий любому войти в храм Матери-Луны, но это существо…
— Элуна говорит, что у него нет тех же прав, что и у любого другого верующего?
Часовые с сомнением посмотрели друг на друга, и первая, наконец, ответила:
— Она ничего в этом отношении не говорит о других расах, но…
— Но не все ли дети Элуны? Разве он не имеет права прийти к ней для поиска верного пути, использовать помещения храма?
На это у нее не было ответа. Наконец, эльфийка махнула им.
— Только, пожалуйста, скройте, как можете, его внешность. Нам и так паники хватает.
Тиранда с благодарностью кивнула.
— Я понимаю.
Когда они вошли, то увидели всего двух жриц при исполнении службы. Тиранда тут же подошла к паре и объяснила, почему им необходимо остаться одним, указывая на Брокса. В общем-то, одного присутствия орка хватило, чтобы сестры быстро ретировались.
Она вернулась к Малфуриону.
— Что ты хочешь сделать?
— Я намереваюсь снова войти в Изумрудный Сон, Тиранда.
Вот это ей совсем не понравилось.
— Ты собираешься попасть в Зин-Азшари!
— Да. Там я собираюсь узнать, что случилось с Источником.
Тиранда знала его хорошо.
— Ты не просто хочешь узнать, Малфурион, а наверняка еще что-нибудь с этим сделать…
Не ответив, он стал разглядывать центр зала.
— Это, кажется, самое спокойное место.
— Малфурион…
— Я должен спешить, Тиранда. Прости меня.
Они с Броксом подошли к выбранному месту, и эльф сел на землю. Скрестив ноги, Малфурион рассматривал залитое лунным светом небо.
Орк уселся рядом с ночным эльфом, но освободил место, когда подошла Тиранда. Малфурион вопросительно поглядел на нее.
— Ты не обязана оставаться.
— Если Мать-Луна может помочь мне вести тебя, защитить тебя, я сделаю это.
Малфурион благодарно улыбнулся ей, затем снова помрачнел.
— Я должен начать.
По какой-то причине Тиранда внезапно схватила его за руку. Он не посмотрел на нее, его глаза были закрыты, но на миг улыбка вернулась на его лицо.
И тут Тиранда почувствовала, что он покинул ее.
Это был наспех придуманный, отчаянный план, от которого — Малфурион это прекрасно понимал — лорд Гребень Ворона не ждал большого толку. Но учитывая, что Лунная Стража была бессильна, он не видел причин, по которым этот самонадеянный эльф не мог хотя бы попробовать.
Теперь Малфуриону оставалось только надеяться, что не дал пустых обещаний.
Рука Тиранды неоценимо помогла ему войти в подобный сну транс. Ее прикосновение успокоило Малфуриона, ослабило невероятное напряжение, которое оказывали страшные события последних дней.
Успокоившись, он обратился к тому миру, что его окружал: деревьям, реке, камням — как он делал с Кенарием.
Но на сей раз, он столкнулся не со спокойными стихиями природы, а с хаосом.
В мире больше не было равновесия. Лес это знал, холмы это знали, даже небеса это чувствовали. Куда бы он ни посмотрел, Малфурион ощущал только дисгармонию. Она была такой сильной, что на миг ночной эльф чуть не утонул в ней.
Но он снова сосредоточился на мягком прикосновении Тиранды, ища мир в ее близости. Хаос все еще продолжался, но не мог повредить ему.
Придя в себя, Малфурион обратился к духам природы, прикасаясь к каждому, позволяя им чувствовать свое умиротворение. Он понимал их тревоги и обещал, что будет действовать во их имя. Ночной эльф, в свою очередь, просил, чтобы они были там, где он будет нуждаться в их помощи, напоминал духам, что он, как и они, желает вернуть равновесие.
Чувство разлада уменьшилось. Оно не уйдет полностью, пока Высокорожденные вмешиваются в потоки Источника, но, по крайней мере, Малфурион воссоздал некое подобие гармонии.
И сделав это, он смог еще раз войти в земли сна.
Освободившись от смертного тела, он задержался, чтобы еще раз пристально взглянуть на своих друзей, особенно на Тиранду. На сей раз было легче вызывать видения, перемещать реальность по идиллической земле. И Брокс и Тиранда тут же появились… как и его тело.
К своему удивлению, он заметил стекающую по щеке Тиранды слезу. Инстиктивно Малфурион приблизился, чтобы стереть ее, но его палец прошел сквозь нее. Но будто чувствуя его близость, молодая жрица подняла свободную руку и не только вытерла слезу, но и провела ею рядом.
Заставив себя отвернуться, Малфурион снова посмотрел на небо. Он подумал о Зин-Азшари, затем сделал шаг вперед.
Во всем был знакомый зеленоватый оттенок. Малфурион сконцентрировался, снова накладывая на мир теней элементы реальности. То ли шагая, то ли летя над землей, он направлялся теперь по удивительному миру, ощущая бесчисленные стороны как настоящего, так и подсознательного планов.
Но пока он шел вперед, его внимание привлекло неожиданное присутствие. Сначала он сомневался относительно этого ощущения, но скорые поиски подтвердили его подозрения.
— Шан'до? — позвал он.
Малфурион почувствовал, как наставник коснулся его сознания, но очень смутно. Однако и такого контакта было достаточно, чтобы понять, что с Кенарием все хорошо. Были проблемы с последним из зверей скверны, но внимания полубога требовало кое-что другое. Малфурион понял, что лесной повелитель почувствовал присутствие своего ученика в Изумрудном Сне и быстро дал ночному эльфу знать, что еще не все потеряно.
Успокоенный молчаливым посланием Кенария, Малфурион шел дальше. Зеленый туман рассеивался, и скоро он увидел мир внизу, будто он мог летать, как птица. Холмы и реки быстро проплывали мимо, поскольку он был сосредоточен на своей цели.
И когда он приблизился к столице, первое, что узрел Малфурион, был ужас.
Столь же кошмарный, как и в рассказе гонца, но он не передал полностью всю чудовищность катастрофы, случившейся с легендарным городом. Большая часть Зин-Азшари была сметена до основания, как будто по нему несколько раз прокатился гигантский валун. Не осталось ни одного неразрушенного здания. Всюду был огонь, но огонь не только темно-красный, каким знал его Малфурион. Столица была наводнена еще и грязно-зеленым или черным, как смоль, пламенем. Ясно, что он был не из этого мира. Когда Малфурион проходил над его языками, он чувствовал их злой жар, несмотря на то, что был в царстве сна.
И тут он впервые увидел демонов.
Может, звери скверны и были чудовищны, но твари, шедшие за ними, приводили в ужас, потому что были разумны. Несмотря на огромные рога, дьявольские рожи и ужасные тела, они шли с определенной целью, с ужасной целью. Это была не лишенная разума орда, а армия, посвятившая себя злу.