Ему хотелось сделать это и сейчас — скинуть башмаки, одежду…
Он вспомнил о девочке, о своих недавних чувствах к ней и, залившись краской, отвернулся от Пони.
Девочка, по счастью, смотрела не вперед, а на южный склон холма за их спинами. Осень уже заметно заявляла о себе, и разбросанные по склону лиственные деревья, в особенности сахарные клены, были расцвечены яркими красками, красным, оранжевым и желтым.
Элбрайн порадовался, что она смотрит в другую сторону и не видит, как пылают его щеки.
— Они появятся вон оттуда, — резко сказал он, кивнув на широкий некрутой склон на северной стороне долины.
Прошло какое-то время, и они действительно, к своей радости, заметили возвращающихся охотников. Они шли уже по дну чашеобразной долины — цепочка крошечных фигур далеко внизу.
Дети наблюдали за их приближением, весело болтая, пытаясь угадать, сколько их и кто идет впереди, но тени деревьев, которые все время пересекали охотники, сбивали детей со счета.
— Смотри-ка, они несут шест! — внезапно закричал Элбрайн.
— А вон еще один! — радостно добавила Пони и захлопала в ладоши.
Охотники возвращались с добычей — несли туши лося, карибу или белохвостого оленя; судя по всему, охота оказалась успешной. Терпение у детей лопнуло; они разом вскочили и бросились вниз по склону, навстречу отряду охотников.
С вершины холма долина полностью просматривалась, но внизу, среди приземистых, раскидистых сосен, поле обзора сужалось до нескольких футов; друзья быстро потеряли друг друга из виду и потратили немало времени, перекликаясь, а потом споря, в каком направлении следует идти дальше.
— Солнце сейчас на юго-востоке, — уверенно заявил Элбрайн. Солнце еще не поднялось над краем долины, но определить его местоположение не составляло труда. — Охотники пришли с севера. Значит, мы должны идти так, чтобы солнце все время оставалось у нас за правым плечом.
Пони понимала, что он лучше разбирается в таких вещах, поэтому лишь пожала плечами, пустившись вслед за Элбрайном.
Он решительно, не оглядываясь, зашагал напрямую через густой вечнозеленый кустарник. Услышав голоса охотников, он ускорил шаг. Сердце у него бешено забилось, когда он узнал звучный голос отца, хотя слов было не разобрать.
Пони догнала его, а потом даже обогнала, пролезла между двумя тесно растущими соснами, отведя в стороны колючие ветки, и выскочила на поляну, по которой шли охотники.
Они среагировали на появление детей… странно, как-то чересчур испуганно, и Элбрайн замер. Он уже не слышал резкий окрик отца, перебегая взглядом с туши карибу на оленя, на связку кроликов, на…
Ошеломленные, Элбрайн и Джилсепони стояли не двигаясь. Отцы подошли к своим нетерпеливым детям с намерением отругать их за то, что те ушли так далеко от Дундалиса, но потом решили, что можно обойтись и без этого. Четвертая добыча, которую несли на шесте двое охотников, была красноречивей всяких слов.
Солнце стояло высоко в небе, разгорался яркий день, и вся деревня уже пробудилась к тому времени, когда Элбрайн и Пони вместе с охотниками вошли в Дундалис. Радость на лицах людей таяла, ее сменял страх, когда жители деревни разглядывали добычу; больше всего, конечно, их поражала последняя туша — тело, похожее на человеческое, но меньшего размера.
— Гоблин? — спросила одна из женщин, разглядывая скошенный лоб, длинный тонкий нос, крошечные, абсолютно круглые, уже остекленевшие глаза тошнотворно желтого цвета. Заостренные на кончиках уши утолщались и свободно болтались по сторонам головы. Женщина вздрогнула, разглядев рот — желтовато-зеленые клыки, загибающиеся внутрь. Подбородок узкий, но челюсти широкие и мускулистые. Не составляло труда представить, какую боль могли причинить эти зубы.
— Они всегда такого цвета? — спросила другая женщина, рискнув прикоснуться к телу странной твари. — Или становятся такими после смерти?
— Желто-зеленые, да, они такие, — уверенно ответил старик, не принимавший участия в охоте.
Этого морщинистого, согбенного годами старца по имени Броди Кроткий дети часто дразнили Бродячим Кротом и тут же в притворном испуге убегали прочь. Старый Броди — ворчун, сердитый на весь мир и на свои собственные немощи, — легкая добыча для детей, всегда готовых пуститься наутек, юрких, быстрых и неуловимых.
— Конечно, это гоблин, — продолжал Броди, явно польщенный общим вниманием, — и притом крупный. Все они желто-зеленые, — повторил он, обращаясь к женщине, — живые и мертвые, хотя этот почему-то быстро становится серым.
Он презрительно засмеялся. Гоблины так редко попадались людям на глаза, что многие полагали их скорее мифом, чем реально существующими созданиями. Даже в Дундалисе и других деревнях на границе с Вайлдерлендсом никто никогда не видел гоблинов и никогда не встречался с теми, кто когда-либо сталкивался с ними.
— Тебе приходилось видеть гоблинов? — спросил отец Элбрайна Олван Виндон.
Тон и выражение лица, с каким он стоял, скрестив на груди руки, ясно говорили, что он мало верит в это.
Броди Кроткий сердито посмотрел на него.
— У тебя что, память отшибло? Сколько раз я вам о них рассказывал!
Олван Виндон примирительно кивнул: по вечерам, сидя у камина в общем доме, Броди, не давая никому слова вставить, без конца пересказывал истории из времен своей юности — о сражениях с гоблинами и даже горными великанами. Люди вежливо слушали, но отводили глаза и качали головами, если Броди отворачивался.
— Говорят, недавно гоблина видели в Сорном Лугу, — сказал другой мужчина, упоминая одну из соседних деревень.
— Ну, мало ли что ребенку привидится, — Олван Виндон тут же пресек возникший было нервный шепоток.
— У нас дел полно, а вам все бы языком молоть, — вмешалась в разговор мать Пони. — Наболтаетесь вечером в общем доме, после ужина из оленины.
Олван кивнул, и люди начали расходиться, бросая последние долгие взгляды на гоблина, который в самом деле быстро становился из желто-зеленого серым. Элбрайн и Пони немного постояли, внимательно разглядывая его.
— Маленький, как восьмилетний ребенок, — насмешливо фыркнул мальчик.
Это, конечно, было чересчур сильно сказано, но, в самом деле, гоблин был не больше четырех футов в длину и вряд ли весил даже девяносто фунтов — вес самого Элбрайна.
— Может, он и вправду ребенок, — высказала предположение Пони.
— Ты же слышала, Бродячий Крот сказал, что этот гоблин крупный, — возразил Элбрайн и снова фыркнул.
— Он выглядит таким свирепым, — Пони наклонилась к созданию, внимательно разглядывая его. Элбрайн фыркнул в третий раз. — Помнишь барсука? — спросила она, разозлившись на насмешки Элбрайна. — Он почти втрое меньше этого гоблина.
Элбрайн побледнел и отвернулся. Меньше года назад, в начале лета, младшие ребятишки заманили в ловушку барсука. Когда они прибежали с этой новостью в деревню, Элбрайн, как самый старший, принял командование на себя и повел остальных на место. Он смело подошел к рычащему зверю, но тут же оказалось, что тот успел прогрызть кожаные ремни. Оскалив зубы, барсук бросился на Элбрайна, и тут, согласно легенде — для детей это и в самом деле стало легендой, — мальчик «побежал так быстро, что даже не заметил, как лезет вверх по стволу дерева, не хватаясь руками за ветки».