Эйран и Ярет пошатнулись и едва не упали, а Велдин сделал шаг назад. В коридоре слабо запахло жженым.

— И все? — спросил Велдин, глядя на свою руку. — Я не изменился.

— Ты не можешь это увидеть своими глазами, — сказала Эйран.

Ярет повернулся и посмотрел на них.

— Вы оба изменились! — воскликнул он.

— И у тебя на руках щенок. — Эйран осторожно коснулась головы Смельчака.

Велдин посмотрел на «щенка» у себя на кулаке — абсолютно невероятное зрелище.

— Теперь я верю, — сказал Велдин и заговорил с Острым Когтем по-соколиному. Потребовалось много уговоров, чтобы сокол позволил нести себя так, как нес Ярет раненого Смельчака. К облегчению Эйран, Смельчак в своей маскировке не казался раненым. И не противился тому, что его несут. Крови не видно; «щенок» кажется просто спящим.

— Ну, пошли, — грубовато сказал старший сокольничий. — Острый Коготь долго это не выдержит.

— И не понадобится, — ответил Хирл. — Как только выйдем за пределы городских ворот и нас не смогут увидеть часовые.

— Я скажу: чем быстрее мы сбросим эту ализонскую внешность и вернемся к своей, тем лучше. А ты, женщина, держи рот закрытым. Твой голос не изменился на этот раз, и, если ты начнешь болтать, как все женщины, ты нас выдашь.

Глава 39

Пытаясь скрыть напряженность, которую все испытывали, эсткарпцы и один настоящий ализонец небрежно двинулись по двору к выходу. У всех нервы были натянуты, а Эйран впилась ногтями в ладони, чтобы не закричать.

На открытом пространстве собака-Дженис и собака-Пламя пошли самостоятельно, хотя собака-Дженис при этом дрожала и прихрамывала, часто прислоняясь к Даннису.

— Талгар!

Эсткарпцы застыли, руки их незаметно опустились на рукояти мечей, но тот, кто окликнул их спутника, сделал это без враждебности.

— Ты с дежурства? — спросил Пес. Он подошел к группе замаскированных беглецов и с любопытством посмотрел на них.

— Да, и мы хотим дать собакам немного побегать, — ответил Талгар.

— Вот эти две не очень хорошо выглядят.

— Их не докармливали.

Пес улыбнулся.

— Ты всегда слишком мягко обращаешься со своими собаками. Надо, чтобы они дрались за еду, как у всех нас. Это делает их крепкими и отсеивает слабых.

— Мы решили, что немного упражнений им поможет.

— Да. Возможно. Я вижу, тут и щенки. Мне казалось, в псарнях в такое время года суки не щенятся. Еще слишком рано.

— Ну, знаешь, как это бывает. Если самка настроена очень решительно… — Талгар выразительно пожал плечами, и его собеседник рассмеялся.

— Ну, слишком раннее начало тренировок им может повредить. Удачи. — Пес вежливо кивнул спутникам Талгара и отошел.

Эйран облегченно передохнула.

Талгар повернулся к ним.

— Поедем верхом? — спросил он громко, чтобы могли услышать случайные свидетели.

Настала очередь Ярета пожимать плечами.

— Я бы не стал убегать с собаками, — сказал он, — но маленьких немного понесу.

— Я тоже. — Рот у Велдина дернулся, и Эйран даже показалось, что он вот-вот улыбнется.

— А мы понесем больных, — сказал Даннис. — Пусть глотнут свежего воздуха. — Он поднял собаку-Дженис, а Ранал понес собаку-Пламя.

— Но не надо их изнеживать, — сказал Ранал. Незаметно он погладил узкую змеиную голову собаки-Пламени.

— Вначале мы поведем лошадей под уздцы, пока не отъедем от города, — сказал Талгар. — Если собаки возбудятся, они могут испортить чей-нибудь огород, и тогда у нас будут неприятности от барона Эсгира.

— О, барона Эсгира мы все знаем, — сказал Лорик. — Не бойся, мы будем осторожны.

Без дальнейших происшествий они прошли через ворота замка и привлекли только несколько любопытных взглядов в городе. Ранал и Даннис поставили своих подопечных на ноги, как только приблизились к конюшне, куда поместили лошадей, а все «собаки» собрались вместе.

Вначале хозяин конюшни не хотел отдавать лошадей.

— Они принадлежат другим людям, — сказал он. — Новобранцам в Псы. Гирван сказал мне, когда платил за них.

— Эти люди оказались эсткарпскими шпионами, и Гирван их выдал. — Талгар плюнул на грязный пол конюшни. — Все их добро конфисковано. Барон Эсгир отдал их лошадей этим людям. В награду за прошлую службу.

— Ага. — Хозяин всмотрелся в замаскированных беглецов, осмотрел их с головы до ног. Эйран с трудом глотнула, пытаясь подавить икоту. — Вы, наверно, хотите их опробовать? Хорошо. — Он бросил на них подозрительный взгляд. — Но не пытайтесь получить назад деньги за содержание.

— Оставь их себе, — сказал Ярет. — Это твоя часть награды.

Хозяин заметно успокоился.

— Ну, тогда все в порядке. Приходите, господа, в любое время.

Эсткарпцы быстро увели лошадей, прежде чем хозяин смог передумать. Талгар сопровождал их. Беглецы пешком вышли из города и прошли около лиги, ведя лошадей. Они остановились на дороге, вдали от домов или свидетелей, но по-прежнему на виду городских стен.

— Здесь я вас оставлю, — сказал ализонец. — Теперь вы сами постарайтесь добраться до границы целыми. Если сможете. Будет нелегко, это я знаю.

Ярет кивнул.

— Ты уже сделал больше, чем.., чем…

— Чем вы ожидали бы от Пса? — Талгар горько улыбнулся. — Не все из нас чудовища. Я не воюю с детьми. А когда я узнал, что делают с ними колдеры в этой комнате, куда никто не заходит… Я как раз шел, чтобы посмотреть, как помочь девочкам, и встретил твоих товарищей.

Собака-Шепелявая заулыбалась.

— Он хочет скажать, что мы ужасно его ишпугали, — сказала она. — Я научилашь делать вшех нас невидимыми, не шнимая одежду. Мы увидели Талгара, и Мышь шкажала, что он нам поможет. Мы появилишь, и он подшкочил.

— Мы как раз думали, что делать с вами тремя, — заговорил Лорик. — Девочка и так устала, делая невидимыми шесть детей и четверых мужчин, хотя остальные ей помогали. — Он любовно потрепал собаку-Шепелявую за ухо. — Но когда встретили Талгара, все встало на свои места. Сверчок сказала, что ей гораздо легче поддерживать маскировку. Остальное вы знаете.

Повинуясь порыву, Эйран схватила ализонца за руку.

— Идем с нами, Талгар, — сказала она. Остальные эсткарпцы посмотрели на нее так, словно она спятила.

Талгар покачал головой и коротко рассмеялся.

— Нет, госпожа. Я не согласен со многим, что делают Малландор и остальные бароны. Но не заблуждайтесь.