Поцелуй не был требовательным или болезненым. Это был поцелуй верности и заботы.
Одно только это заставило его зарычать от нужды, когда она обхватила его лицо руками, а затем пробежалась по всему его телу, чтобы прижать его еще посильней к себе настолько, что у Ашерона закружилась голова от недоверия.
И в этот момент единственным его желанием было оказаться внутри нее. Чтобы она обнимала его также, как сейчас, а между ними не было никаких преград. Просто обнаженная кожа к обнаженной коже.
Тори больше не могла дышать, почувствовав Ашерона. Его тело было таким невероятно упругим. Она даже засомневалась, а была ли в нем хотя бы одна молекула ненакачанной и без мускулов. За исключением его губ. Они были мягкими, как шепот, и в тоже время в них чувствовалась ярая мужская сила.
— Черт подери, Ашерон. Найдите комнату.
Эш вздрогнул от голоса Дэйва, когда медведь проходил мимо него. Но он все еще пребывал в шоковом состоянии от того, что Тори вот так схватила его на публике. Ни одна женщина не вытворяла такого раньше. Его всегда ссылали в тень — в места, где никто не смог бы их увидеть.
Тот факт, что она открыто поцеловала его…
Это был рай.
Кусая губу, Тори отстранилась и увидела, что у него раскраснелось лицо. Либо от злости, а может от усилий или смущения, она не могла сказать точно, по какой причине это произошло.
— Прости меня. Надеюсь, я тебя не обидела.
Эш покачал головой, положа свою руку ей на щеку. Прижав ее снова к себе, он зарылся лицом в ее волосы и вдохнул всю сладость ее аромата. Он хотел купаться в нем до тех пор, пока запах не заполнит каждый дюйм его тела и не отметит его, как принадлежащего Тори.
Сотреия прикрыла глаза, ощутив на себе самые крепкие объятия в ее жизни. Она обняла его в ответ и просто вот так держала, пока люди суетились вокруг них. Она была не из тех, кто выставляет свою симпатию на всеобщее обозрение, но с Ашероном все было по-другому.
Ничего, казалось, не имело значения, кроме того, чтобы быть рядом с ним прямо здесь и сейчас.
Эш зажмурился, когда инстинктивные чувства всплыли в нем.
Отпусти ее. Оттолкни прочь. Это самое полоумное, что ты можешь придумать. Безопаснее будет отпустить.
Но он не смог. Всю свою жизнь Ашерон жил для других людей, пытаясь им угодить и проваливаясь с каждой новой попыткой. Сначала это был его отец, потом дядя, клиенты, которых он принимал.
А теперь Артемида.
Он никогда не был достаточно хорош, чтобы заработать их любовь, чтобы они дали возможность ему почувствовать себя так, как это сделала Тори. Для нее Ашерон не был ни шлюхой, ни богом, ни собственностью, ни источником стыда.
Он был просто мужчиной.
И этот мужчина страстно желал любить ее.
Не будь глупцом, Эш. Не надо. Ты лишь только навредишь. Тебе же это хорошо известно. Артемида заставит тебя страдать так, пока ты не станешь молить ее о смерти… а потом она лишь ужесточит свои пытки.
И, тем не менее, когда Ашерон смотрел в эти глубокие карие глаза, которые видели в нем человека с чувствами, он терялся. Но больше всего, он очень устал не брать ничего для себя самого, от приношения себя в жертву ради счастья других людей, в то время как у него самого не было никого, кто мог бы относиться к нему, как будто он что-то значит.
Безусловно, Ашерон заслужил, чтобы у него был кто-то, кто мог бы его обнять и успокоить. Будет ли это эгоистично с его стороны?
Его решимость пошатнулась под напором совести. Да пошло оно все к черту.
Если ему придется заплатить за это позже, он заплатит. Ашерон прошел через невыносимое и за гораздо меньшее, чем Тори. А она стоит каждого полученного шрама.
Отойдя на шаг, Ашерон взял ее за руку и повел к лестнице назад в комнату. Он закрыл дверь, изолируя их от звуков и людей внизу, а затем повернулся к ней лицом.
Тори не была готова к напористости его поцелуя, когда он прижал ее к стенке. Он всегда был таким сдержанным и прохладным, что Тори и представить себе не могла, насколько это будет сексуально, когда он вот так потеряет над собой контроль.
Тот факт, что именно она завела его так, лишь еще больше разгорячил Тори. Его губы мучили ее, пока руки расстегивали на ней блузку. Она сглотнула от жара, накатывавшего на нее волнами. Она никогда раньше не была с мужчиной.
А Ашерона Тори едва знала.
И, тем не менее, она понимала, что Пэм была права. Если Сейчас Тори не переспит с Эшем, то будет жалеть об всю оставшуюся жизнь. Было в нем что-то такое, что делало ее неугомонной и спокойной в одно и тоже время. Что-то, что тронуло ее сердце так, как никому еще не удавалось до этого. Ей хотелось быть с ним. Обнять его и никогда не отпускать.
Эш оторвался от ее губ, когда расстегнул последнюю пуговицу на ее блузке. Ее груди, прикрытые бордовым кружевным лифчиком, были небольшими и такими привлекательными. Обожаемыми и идеальными. А Ашерон все ждал, что Тори оттолкнет его и тем самым отвергнет.
Но она этого не сделала.
Глубоко вздохнув, он подобрался к позолоченной застежке между ее грудей. Ашерон встретился взглядом с Тори, и ненасытный голод разжег в нем еще больший огонь, когда, сняв чашечки лифчика, его взору предстала ее грудь. Он взял правую в свою ладонь и поразился мягкости ее кожи, когда возбужденный сосок начал тереться о его ладонь. Умирая от ее вкуса, он опустил голову ниже, чтобы нежно поласкать Тори.
Она охнула, когда Эш провел языком по ее соску. Ее желудок остро реагировал на каждое его касание. Его рот был очень жарким, пока Эш облизывал и игрался. Его дыхание обжигало Тори кожу. Она обхватила его за голову, до сих пор не веря в то, сколько удовольствия он ей доставляет.
Ашерон перешел к другой груди, пока расстегивал ее брюки. Тори почувствовала, как уже совсем стала влажной.
— Прикоснись ко мне. — Стала молить она, умирая, чтобы хоть что-то насытило огонь внутри нее.
Эш послушался ее и засунул свою руку ей в трусики. Ашерон позволил маленьким волоскам потереться о его пальцы, пока продвигал свою руку все дальше до тех пор, пока не смог развести нежнейшие складки ее тела и пробежаться пальцем по ее расселине.
Она сдавленно закричала от наслаждения. Удовлетворенно улыбнувшись, Ашерон еще углубился, но при этом опустившись чуть ниже, и позволил ее жидкости покрыть его пальцы прежде, чем начал массировать Тори.
Сотерия просто заорала, когда почувствовала, как ее тело взрывается от удовольствия. Раньше она никогда не испытывала оргазма. Это было дико, невероятно и даже немного пугающе. Словами нельзя было описать, что Тори чувствовала в тот момент. Она наклонилась к Эшу, а он все продолжал увеличивать силу экстаза. Он опустился на колени перед ней.
Все еще трясясь и ощущая слабость, Тори посмотрела вниз и встретилась с голодными серебряными глазами. Он потянулся и спустил с нее джинсы таким яростным рывком, что у Тори еще больше перехватило от этого дыхание. Она подняла сначала одну ногу, а затем вторую, и освободилась таким образом от своих штанов окончательно. Ее рубашка была распахнута, и она стояла перед ним абсолютно голая.