Она погладила его по щеке.
— Тебе надо отдохнуть.
— Я не хочу отдыхать. Хочу еще немного побыть с тобой.
Она улыбнулась в ответ.
— Вы что там, целоваться собрались? — поинтересовалась Сими. — Может, мне выйти?
Астрид рассмеялась.
— Не беспокойся, Сими. При тебе мы целоваться не будем.
— Она когда-нибудь спит? — спросил Зарек.
— Не знаю. Сими, ты когда-нибудь спишь?
— Конечно. У меня и своя кроватка есть. Такая миленькая! По сторонам вырезаны драконы, а сверху балдахин из слоновой кости. Ее для меня сделал акри давным-давно. А над головой повесил танцующую балерину, такую беленькую и блестящую. Когда я была маленькая, акри всегда сам укладывал меня в постель, укрывал одеяльцем, потом трогал балерину, и она начинала качаться, а я смотрела на нее и засыпала. А еще он мне колыбельные пел. Акри такой хороший папочка! Он любит свою Сими!
— А ты, принцесса? — спросил Зарек. — Когда ты была маленькой, мать укладывала тебя в постель?
— Да, каждый вечер. А если она была занята, меня укладывала сестра Атти.
Кто укладывал в постель Зарека, Астрид не спрашивала. Ответ ей был известен.
Никто.
Она крепче прижалась к нему.
Зарек смотрел в неровный земляной потолок. Забавно: пятьдесят лет назад, когда он выкопал это подземелье, он и вообразить не мог, что однажды будет здесь прятаться со своей возлюбленной.
С Астрид.
Они не должны быть вместе. У него нет права к ней прикасаться.
Она — рай для него, но такому, как он, не место в раю.
И все же он не хотел от нее отказываться.
Ни за что.
Она — единственный в мире человек, за которого он готов умереть.
И это произойдет очень скоро. Сегодня ночью.
Танат лежал в теплой и мягкой постели в доме воина-спати. Сам спати и его родичи (как даймоны, так и аполлиты), отдыхали в своих спальнях, ожидая заката, когда сумерки позволят им выйти из лома.
Прошлой ночью, потеряв след Зарека, Танат разыскивал его, пока усталость не подкосила его.
Даймоны привели его в свой дом и предложили отдохнуть. Но, несмотря на полное изнеможение, Танат не мог уснуть. Страшные видения гнались за ним по пятам.
Даже сейчас он слышал голоса Оракулов, призывающих его вернуться назад, в мрачную темницу Тартара.
Но Танат не желал им повиноваться.
Долгих девять столетий он ждал этой возможности. Ждал отмщения.
Создавая его, Артемида пообещала, что позволит ему убить Зарека из Мезии. Но затем почему-то изменила свое решение.
Все пошло не так, как она обещала.
Вместо роскошной и беспечальной жизни Танат оказался заточен в тесной камере, одинокий, всеми забытый.
— Никто не должен знать, что ты жив, — объясняла Артемида. — Во всяком случае, пока ты мне не понадобишься.
И он ждал. Год за годом, столетие за столетием метался в своей клетушке, проклинал богиню, требовал, чтобы она освободила его или положила предел его мучениям.
Она молчала.
Так он узнал, что есть на свете кое-что похуже незаслуженно короткой жизни, проклятия аполлитов.
Бессмертие в этой мрачной дыре оказалось куда страшнее.
Нет, он туда не вернется. Никто больше не лишит его свободы. Скорее он сровняет с землей весь Олимп!
Страшась потерять контроль над Темными Охотниками, Артемида не дала себе труда подумать на шаг вперед. Танат остановит Охотников — допустим. Но кто остановит Таната?
Что-то мелькнуло в его мозгу. Обрывок воспоминаний.
Он видел себя еще живым… видел…
Видел, как Зарек вонзает меч в его жену!
Танат испустил гневный рев.
Убить Зарека? Нет, это чересчур просто!
Пусть страдает так же, как страдал он сам!
Пусть испытает невыносимую муку.
Боль потери…
В первый раз за девятьсот лет Танат улыбнулся. Вот оно! Прошлой ночью с Зареком была женщина. Он увез ее на снегоходе, бережно прижимая к себе.
Его женщина!
Танат вскочил на ноги и накинул плащ. Как он ни устал, — понимал, что заснуть уже не сможет. Он торопливо и тихо оделся.
Надо найти Охотника. И его женщину.
Она умрет. А Зарек… Зарек пусть остается жить. Пусть живет вечно, как сам Танат, в бесконечном одиночестве, боли и тоске по той, кого утратит навеки.
Зарек взглянул на Астрид. Она мирно спала — заснула, сморенная усталостью, посреди разговора.
Посреди разговора…
Не думал он, что вообще способен с кем-то разговаривать! Впрочем, за последние дни Зарек только и делает то, на что прежде считал себя неспособным.
Даже во сне Астрид выглядела измученной. Под прекрасными глазами залегли глубокие тени.
Зарек запечатлел на ее губах поцелуй и осторожно отодвинулся, стараясь ее не потревожить.
Демонесса тоже сладко спала, свернувшись клубочком, подложив ладонь под щеку. Сейчас она очень напоминала маленькую девочку. Неудивительно, что Эш ее балует!
Он снова взглянул на Астрид.
Свою силу. Свою слабость.
Так же, как Сими, — сила и слабость Эша.
И он теперь отвечает за них обеих.
Чувствуя груз ответственности, Зарек достал еще одно одеяло и укрыл спящую Сими.
Она улыбнулась во сне и нежно пролепетала:
— Спасибо, акри!
Зарек бросил тоскливый взгляд на свою парку, на которой устроилась Астрид.
Подумав, укрыл ее вторым одеялом. Затем порылся в карманах. Несколько минут назад он поднимался наверх, в хижину, — взял там еды для Сими… и кое-что еще.
Вещицы, принесенные из хижины, он расставил рядом с Астрид. Прямо у нее под рукой, — чтобы она смогла их «увидеть», как только проснется.
Долго сидел над ней, не отрывая взгляда от ее лица.
— Мне будет не хватать тебя, — прошептал он. Зарек знал: даже став Тенью, он не сможет ее забыть.
В Астрид он нуждается сильнее, чем в еде или в воздухе.
Она — его жизнь.
Глубоко вздохнув, он запустил руку в ее золотистые волосы. Вспомнил, как она извивалась в его объятиях. Как смотрела на него в миг наивысшего блаженства.
Как звучало его имя в ее устах.
Да, ему будет ее страшно не хватать!
Поэтому он должен ее защитить.