– Что это за амулет?
– Я же объяснила – смешной деревянный человечек на длинном шнурке. Его надо носить на шее.
– И что случилось после того, как твой отец вернулся? – вступил в разговор до сих пор молчавший Арсений.
– Стало совсем плохо. Они с мамой ссорятся, ругаются. Мама решила отправить меня сюда на лето. Она так спешила, что даже не стала дожидаться окончания учебного года. Бабушка очень обрадовалась, когда я приехала, но потом стала какой-то странной, злой. Теперь она дергает меня за косичку и говорит всякие вредности. А потом и вовсе стала делать непонятные вещи…
– Какие? – уточнил Толик.
– Как бы это сказать… Она стала варить какие-то зелья, толочь порошки. А однажды раздобыла где-то живую курицу, убила ее, перемазалась ее кровью и начала петь.
– Да уж… Такое поведение обычным не назовешь.
– И так каждый день, все хуже и хуже… – успокоившаяся было девочка вновь зарыдала, вспомнив произошедшие с бабушкой перемены. – Я боюсь! Теперь к ней приходят «гости»…
Сквозь бурные рыдания очень трудно было понять, о чем идет речь, однако доносившиеся обрывки фраз сильно встревожили и напугали Толика. Кажется, речь шла о каких-то призраках, которых научилась вызывать обезумевшая старуха.
– Сегодня у бабушки много «гостей»! Она что-то бормочет и смеется странно-странно. Был там один маленький мальчик… Он посмотрел на меня и сказал: «Помоги!» – а потом превратился в зеленое облачко… – Мулатка опять всхлипнула. – Я больше не вернусь к бабушке! Я хочу домой!
Толик до боли сжал кулаки. Теперь он понял, что за «гости» посещали старуху. Но мальчишка не мог позволить себе предаваться отчаянию – ведь только его решительные действия могли спасти молившего о помощи Сережку и других жертв ведьмы.
– Идем, Маша! Ты отведешь меня к бабушке, – сказал он девочке.
– Нет! Нет! Нет! – выкрикнула та и опять заплакала.
– Не плачь и не кричи. Делай, что тебе говорят старшие.
Арсений посмотрел на Толика:
– У тебя есть план?
– Пока нет. Просто, думаю, нам надо посетить квартиру, посмотреть, как там обстоят дела. Вдруг на месте что-нибудь придумаем?!
– Не боишься?
– Боюсь. Но нам совершенно не обязательно встречаться со старухой. Она безвылазно торчит на кухне, как сказала Маша, а мы обследуем другие помещения. Авось бабка нас и не заметит.
Арсению не слишком нравилась рискованная затея Толика, но он понимал – это единственное, что они могут сделать в данной ситуации. Уговорить мулатку оказалось нелегко, но, пролив немало слез, она все же согласилась проводить парней в логово злой колдуньи.
Три человека крадучись вошли в подъезд обычной пятиэтажки. Нервы у всех были на пределе, поэтому страх внушало все: неровное мигание лампочки, шелест конфетного фантика под ногой, движение собственной тени… Вначале Толик думал, что причиной страхов было разыгравшееся воображение, но потом уловил тонкий, едва различимый запах, растворенный в воздухе на лестничной клетке даже первого этажа. Он казался почти приятным, однако при этом внушал инстинктивную, не поддающуюся оценке разума тревогу. Запах словно подсказывал людям, предупреждая об опасности, – надо бежать из этого страшного места, спасать свое тело и душу. Однако, пренебрегая предупреждением, Толик первым стал подниматься по лестнице. Маша и Арсений следовали за ним на некотором расстоянии.
– Вот… – Мулатка указала на крайнюю дверь. – Может, все-таки не надо нам туда идти?
– Надо.
Терпкий сладковатый запах здесь был еще сильнее, и внушал он уже не страх, а самую настоящую панику. Толик почувствовал, как по его спине заструился просто водопад холодного пота. Он даже постарался не демонстрировать свои руки спутникам, зная, как сильно трясутся его пальцы.
– Открывай.
– Нет… Пожалуйста… – пролепетала девочка, смуглая кожа которой приобрела сероватый оттенок.
– Все будет хорошо, Маша.
Девочка сняла болтавшийся на шее ключ, дважды повернула его в замочной скважине. В двери глухо щелкнул замок, скрипнули петли. Вырвавшийся на лестничную площадку запах усилился, но почему-то перестал вызывать панику. Вместо нее возникло легкое головокружение и сознание собственной неуязвимости, смахивавшее на эйфорию. Такой поворот событий крайне не понравился Толику, боявшемуся потерять контроль над ситуацией, однако отступать было уже поздно. Зажав нос платком, он тихонько вошел в прихожую. Арсению очень не хотелось следовать за своим случайным знакомым, однако парень не желал выглядеть в его глазах трусом, а потому тоже шагнул в квартиру. Маша, испуганная настолько, что уже не пыталась противиться судьбе, покорно следовала за ребятами.
Маленькая квартирешечка с двумя смежными комнатами явно принадлежала пожилому человеку – об этом свидетельствовала старомодная мебель, ветхие обои, застоявшийся запах давно не ремонтированной квартиры, который не смогли перебить даже пары колдовского зелья. Свет в комнатах и прихожей не горел, и только за матовым стеклом кухонной двери продолжали мерцать разноцветные всполохи. Оттуда же доносилось гнусавое пение, сопровождавшееся ритмичным стуком.
– И что теперь? – одними губами спросила девочка.
– Наблюдай за кухней, а мы с Арсением осмотрим квартиру, – едва слышно прошептал Толик. – Если за дверью что-то изменится, предупреди.
Маша покорно кивнула головой, уставившись полными ужаса глазами на кухонную дверь, за которой колдовала ее бабка. Парни на цыпочках двинулись в глубь квартиры, освещая ее брелком-фонариком. Впрочем, этот поверхностный осмотр ничего не дал, – судя по всему, связанные с магией вуду предметы находились в кухне, а в самой квартире не нашлось ничего примечательного.
Разочарованные ребята вернулись в прихожую. Они понимали, что должны заглянуть на кухню, но приоткрывать ведущую туда дверь было слишком опасно, а сквозь матовое стекло не представлялось возможным разглядеть что-либо.
– Уходим? – прошептал Арсений.
Толик уже собирался направиться к неплотно закрытой входной двери, но тут у него в голове возникла недурная идейка.
– Подождите… – Мальчик бесшумно проскользнул в санузел, встал на край ванны.
Теперь, поднявшись на цыпочки, он мог посмотреть во внутреннее окошко, разделявшее ванную комнату и кухню. Вытянув шею, мальчишка заглянул в соседнее помещение…
Открывшееся ему зрелище могло повергнуть в трепет даже человека с очень крепкими нервами. В центре небольшой кухоньки за обеденным столом восседала толстая старуха со спутанными космами волос и разрисованным какой-то дрянью лицом. Ведьма явно находилась в трансе – ее глаза закатились, превратившись в белые полоски, но ладони продолжали ритмично стучать по столешнице. Время от времени бабка принималась петь на непонятном языке, тряся при этом седовласой головой и покачиваясь из стороны в сторону. Перед старухой стояло несколько блюдец с непонятным, но малоаппетитным на вид содержимым, а на газовой плите высилась большая закопченная кастрюля. Варившаяся в ней черная масса громко булькала, покрываясь огромными пузырями. Похоже, именно от этого варева исходил тот самый странный запах, напугавший Толика и его товарищей. Однако самым непонятным и удивительным были зеленые и малиновые вспышки, метавшиеся по стенам кухни. В помещении не было источников света, цветные пятна возникали непонятно откуда, словно сам воздух светился под воздействием какой-то силы. Это зрелище завораживало и казалось красивым, но чем больше Толик смотрел на «домашнее северное сияние», тем сильнее у него кружилась голова.