Севка передернул плечами:
– Прозвище у него такое!
– Да что ты говоришь! – съехидничала Мурка. – У тебя тоже прозвище есть – Торгаш!
Севка гневно вскинулся.
– Только я ни разу не слышала, чтоб ты сам себя так называл. И на других злишься, когда называют. Вот было бы прозвище Храброе Сердц» или Твердая Рука, тогда понятно – такая кликуха любому понравится. А то – Клуня! Нет, не стал бы ювелир сам себя такой гадостью обзывать, если б у него особых причин не было! Что-то мне тут в голове подсказывает…
– Вши, наверное, – невинно предположил Севка.
Мурка уставилась на него грозным взглядом, и пацан тут же вскинул руки, будто сдаваясь.
– Так вот, кажется мне… – продолжила рыжая, на всякий случай одарив Севку еще одним предостерегающим взглядом, – если поймем, почему наш ювелир называется Клуней, – все поймем!
– Гениально! – опять не выдержал Севка. – Теперь сущая ерунда осталась – понять, почему он Клуня!
В рабочей комнате агентства воцарилась тишина.
– Вадька, чего молчишь? – потребовал Сева. – Ты ж у нас мозговой центр! Что думаешь?
– Да я вот думаю, зачем нашему учителю информатики меня под ментов подставлять? – рассеянно почесывая в затылке, спросил Вадька. – Неужели только за то, что я лицейскую сеть подвесил? Так ее из наших только одна Катька ни разу не подвешивала. И то потому, что на всякие запароленные сайты лазать не умеет. Чего ж он именно на меня взъелся?
Севка негодующе стукнул кулаком по столу.
– С ума с вами сойти! Я-то думаю, он молчит, потому что над нашим делом думает, а оказывается, он ни фига себе не думает!
– Да думаю я, думаю! – возразил Вадька.
– Не по делу! – отрезал Севка. – Ты хоть соображаешь, что с фальшивыми бриллиантами чем дальше – тем хуже? Близняшки ничего не выяснили…
– Почему же ничего? Кое-что выяснили… – неуверенно возразила Мурка.
– Ага, сейчас осталось только выяснить, что именно вы выяснили! – фыркнул Севка. – Здесь, похоже, лишь я понимаю, что нам обязательно нужно раскрутить дело! Мы в агентство столько сил вложили, а теперь что, все потерять?
– Почему сразу потерять… – так же неуверенно возразил Вадька.
– Потому что мы потратили на расследование деньги клиента, а результата нет, – устало пояснил Сева. – За это он нас обязательно прикроет, депутату горсовета такое сделать – тьфу! Ребята, у нас скоро будут большие неприятности!
– А у меня уже сейчас большие неприятности! – взъелся на друга Вадька. – Мы с матерью и Катькой на улице остаться можем! Если звонки насчет бомб на меня свалят, мать заставят за ложные вызовы деньги возмещать! А там такая сумма набегает, что только квартиру продавать! Где мы жить будем? В картонных коробках под мостом?
– В моем старом ларьке в подсобке есть три чудесные, просторные коробки. Для Катьки даже с цветными картинками! – съехидничал Сева. – С чего ты взял, что менты на тебя все свалят? Подумаешь, учитель информатики что-то там про тебя сказал. Его слова – еще не доказательство! Дергаешься, как припадочный, из-за всякой ерунды! Значит, так, или ты немедленно прекращаешь заниматься дурацкими звонками и несуществующими бомбами и начинаешь как следует думать над делом с фальшивками… Или я не знаю даже, что сделаю! Нет, знаю! – Севкина физиономия вдруг посветлела. – Я переведу все заработанные нами деньги в Гондурас и сам туда сбегу! Разоряйтесь тут без меня!
– Ты действительно способен это сделать? – с испугом переспросила его Кисонька, но в глазах ее было даже некоторое восхищение.
Севка немедленно расцвел:
– С финансовой точки зрения – запросто, – с небрежностью воротилы большого бизнеса заявил он. – На самом деле я вас, конечно, никогда не подведу. Особенно тебя, Кисонька.
Сидящая в своем уголке Катька фыркнула, гусь поддержал ее презрительным гоготом.
А Вадька вдруг почувствовал, что успокаивается. Действительно, чего он так перепугался. Ну навел Луговой на него подозрения, менты должны проверить. Проверят и отвяжутся, ведь Вадька ничего плохого не сделал!
В этот момент Кисонькин мобильник залился трелью. Девчонка нажала кнопку, послушала и отключилась.
– Это майор Владимиров, – сообщила она. – Просит ему на работу перезвонить, хочет что-то по секрету сказать, а через мобильник ему дорого. – Она потянулась к офисному телефону.
– Незачем сейчас перед ментами телефон агентства светить, – остановил ее Севка. – Со своего мобильника звони.
– Не могу, – невозмутимо заявила Кисонька.
– Это еще почему?
– Потому что жлоб ты, Севочка, – встряла вредная Катька. – Ты ж сам денег не дал за звонки заплатить. У нас у всех мобильники теперь только на прием работают. – Она потрясла своим телефоном.
Сева набычился – одновременно смущенно и воинственно:
– Да! Сокращать надо расходы, раз успехов никаких и можем вообще без работы остаться! Потом всю жизнь из долгов не вылезем! Ну остальные ладно, у них только деньги от агентства и есть, но вы-то могли у родителей попросить? – накинулся он на близняшек.
– Наши родители дают нам строго определенную сумму, – отчеканила Кисонька. – И не обязаны давать больше.
– Нельзя же им объяснить, что это в ходе расследований мы такие дикие бабки наговариваем, – влезла Мурка. – Они решат, что мы с приятелями треплемся.
– И кстати, – воинственно закончила Кисонька, – лучше даже не предлагай мне звонить из автомата. – Она ткнула пальцем в окно. Стекло содрогалось от хлестких ударов злого зимнего ветра. Мелкая снежная крупа сыпалась с небес.
– Да не спорьте вы по пустякам, – примирительно сказал Вадька. Ему-то больше всех хотелось знать, зачем майору Владимирову вдруг понадобилась Кисонька. – Давайте, как шутничок в лицее, тоже через удаленный доступ позвоним. Наберешь с нашего офисного, а у майора зафиксируется, что ты со своего домашнего звонишь. – Вадька решительно взялся за телефон. – А ты, Севка, кончай по-дурному экономить, и так у тебя ни бумаги, ни картриджей под принтер не допросишься.
– Нечего добро переводить! – немедленно взвился Сева. – Печатают они! Можно и с монитора почитать, кому что для дела надо!
– А тогда электричество тратится, – хмыкнула Катька.
– И лампочки изнашиваются, – добавила Мурка. – Жадный ты, Севка, жуть.
– Я не жадный, я домовитый, – ответил Сева фразой из мультика и покосился на Кисоньку.
Девчонка демонстративно не поворачивала к нему головы. Приняла у Вадьки трубку, включила громкую связь и набрала номер майора.
– Дядя Денис, это Кисонька…
– Не прошло и полгода, – сердито буркнул майор. Помолчал несколько секунд, тяжело вздохнул и наконец выдал: – Попросить тебя хотел… Переговори со своим приятелем.