– О чем вы, господа? Северное направление закрыто воздушным колдовством. Я же вам уже сообщал! Проблемы у империи оставались только в закрытых для авиации районах.
Очередная серия разрывов разметала новые тучи разноцветной пыли, и штандартенфактор не сдержался от возгласа восхищения:
– Вот ведь какое искусство! И между прочим, император лично проводит заседание худсовета и визирует сценарий праздничных бомбардировок! Не забывайте также, что для пилотов это наилучшая возможность оставаться в полной боевой готовности.
– М-да, – произнес Эрвиль. – Ну просто промысел народный какой-то.
Затем он отошел в сторонку и стал мочиться в канаву, совершенно не разделяя радости от мастерского бомбометания.
Возмущенный таким поведением Эрвиля, штандартенфактор хотел ему сказать что-то особенное, но так и не нашел что. Он лишь сокрушенно покачал своей большой головой и с обидой в голосе произнес:
– Вот змеи вы – змеи и есть.
– А это для нас не новость, – парировал Лу, возвращаясь к машине.
Когда они оказались в расположении уже знакомого кавалерийского корпуса, то застали картину общих сборов, где каждый человек был пронизан готовностью поучаствовать в смертельной битве.
На обширном плацу выстраивался обоз, на котором тащили разнообразную амуницию, патроны, масло для заводных лошадей и целые охапки остро отточенных пик.
Вместе с тем прибытие предводителей войск не осталось незамеченным, и к машине подбежало несколько старших офицеров, некоторые из них были Джиму уже знакомы. Они так галдели, что поначалу было неясно, в чем предмет спора. Лишь позже Джим узнал, что они оспаривали право помочь надеть адмиралам драгунские доспехи.
С сожалением оставив уютный салон автомобиля, Джим и Лу в сопровождении Квардли и драгунских офицеров отправились в ближайший ангар, где хранились механические жеребцы обоих военачальников, а также их сабли и прочее оружие.
На этот раз никаких упаковок уже не было, и лошади стояли полностью приготовленные к бегу. Их внутренние пружины были накручены предварительно, а полые животы содержали по пять литров самого лучшего масла.
– Вот ваша сабля, господин герцог! – громко объявил усатый полковник, передавая Джиму необычайно острый клинок.
Кэш с удовольствием взвесил оружие в руке и был удивлен, что весило оно немало.
После него свою острую саблю получил и Лу. Помня о страшном секретном ударе графа Гронсара, драгуны с некоторой опаской взирали на Эрвиля. И его неловкие движения воспринимались ими как элементы той самой опаснейшей техники.
Следом за оружием пришла очередь кирас. Внешне они выглядели как настоящие произведения искусства, поскольку на них были нанесены рисунки по золоту и другим драгоценным металлам, однако эта красота оказалась совершенно неподъемной. Едва закрылись защелки на стальных боках Джима, он невольно ухватился за плечо штандартенфактора.
– Я привык к более легким доспехам, – вынужденно признался Кэш.
И ему тотчас принесли другую кирасу. Она выглядела попроще, однако позволила Джиму ходить самостоятельно и ни от кого не зависеть.
– Какую вы предпочитаете пику, господин герцог? – поинтересовался полковник, и Джиму пришлось шевелить мозгами, ведь он даже не знал, что имеет в виду усатый драгун – цвет, длину или что-то еще.
– Я сторонник стандартных изделий. Они мне больше по душе и редко когда подводили, – разоткровенничался Джим и, как оказалось, попал в десятку.
Драгуны восхищенно загалдели и закивали головами, соглашаясь с герцогом и сразу признавая в нем своего парня.
Воспользовавшись полученным преимуществом, Джим тут же добавил:
– Господа, мне бы хотелось опробовать своего коня без свидетелей. Ведь боевой скакун – это для кавалериста, сами понимаете, как женщина…
На этот раз случился недолет. Офицеры озадаченно переглянулись и, видимо, подумали о Джиме нехорошее.
«А пошли они в задницу», – сказал себе Кэш, но вслух произнес:
– Оставьте нас с графом и штандартенфактором, господа. Помимо опробования лошадей, у нас еще есть трудности с определением общей стратегии сражения…
– А нам говорили, господин герцог, что вы работаете без стратегии, на одном лишь вдохновении военного искусства, – признался усатый полковник.
– Полно, господа, – устало махнул рукой Эрвиль, решив, что пора прийти Джиму на помощь. – Вы же не дети и должны понимать, что без надлежащей подготовки и набора элементов тактической базы победа невозможна, поскольку… Впрочем, думаю, этого достаточно.
Драгуны тотчас ретировались, и ангар сразу же наполнился эхом пустоты.
– Давайте, Квардли, пока никого нет, покажите нам, как ездят эти штуки, – предложил Джим, морщась от тугих застежек кирасы.
– Но я не кавалерист, – попробовал отпираться Квардли.
– И мы тоже, – согласился с ним Кэш. – Но кто-то же должен быть первым. Полезайте вон на моего, он кажется мне более спокойным.
– И не подумаю, – не слишком уверенно ответил штандартенфактор.
– Стоит подумать, штанфак, – порекомендовал Лу, вспоминая так не понравившееся Квардли обращение. – Давай, осваивай коня, иначе герцог разрубит тебя пополам.
– Матрицу разрубить невозможно, – продолжал сопротивляться тот.
– А вот тут я не уверен, – заметил Эрвиль, – ведь прошлый раз герцог отбил тебе яйца, которых у матрицы, как известно, быть не может.
– Это все чушь! – отступив на шаг, воскликнул Квардли. – Но я пойду вам навстречу, поскольку мы одна команда. Не так ли, господа?
– Вот именно, – отозвался Джим примирительным тоном.
Как оказалось, штандартенфактор довольно уверенно держался в седле механической лошади. Джим с Эрвилем получили у него несколько уроков вождения.
Выяснилось, что пружинные кони управлялись довольно просто, и главной задачей было привыкнуть к их несколько неровному ходу. Впрочем, на рысях или в галопе эти чудо-машины двигались ровнее, а большие пространства ангара позволяли испробовать все возможные режимы атаки.
– Хорошо бы положить на седло что-то мягкое, – признался Джим, спустившись со спины скакуна после первого круга.
– Это будет лишним, – заметил Квардли. – В седле уже предусмотрены амортизаторы, и лучше них ваше седалище никто не защитит, адмирал.
Кэш дотронулся до своих одеревенелых ягодиц и обошел лошадь вокруг. На ее матовом металлическом корпусе он обнаружил множество замкнутых технологических лючков и шаровых замочков для шприцевой смазки. Как человек, близкий к стальной механике, Джим восхищался тонкой работой мастеров, которые соорудили подобное пружинное чудо.