Ноябрь стал для них самым важным рубежом, за которым либо свобода и куча денег, либо масса дополнительных неприятностей, из которых увеличение тюремного срока – далеко не самое страшное. Главное сейчас – чтобы Аарон Лэйк победил во время номинации и стал основным претендентом на пост президента. Если он выиграет, то у них будет еще как минимум четыре года, чтобы тянуть из него деньги. Если же проиграет, что казалось им сейчас маловероятным, то они останутся с носом. Конечно, они не собирались сидеть сложа руки и ждать до ноября. Терпение – замечательное качество, но не следует забывать и про работу. Аарон Лэйк стал для них спасительным символом свободы и обеспеченности. Стало быть, надо готовить почву для дальнейшего общения с ним. Они решили подождать еще неделю, а потом отправить ему очередное письмо. А между делом надо подумать о новом способе отправки писем на волю.
Прежде всего они вспомнили про охранника Линка. Тот давно брал взятки и вполне мог справиться с такой несложной задачей.
Однако сейчас появились и другие возможности. Этот парень с телефоном стал для них единственной ниточкой, связывающей их с внешним миром.
– Если он позволит нам изредка пользоваться своим чудным телефоном, – мечтательно рассуждал Спайсер, – то мы сможем позвонить Лэйку, связаться с его офисом, с его избирательным штабом и даже с его непосредственными помощниками. Мы будем звонить по всем номерам, которые найдем в телефонном справочнике. И всем будем говорить, что нам позарез нужен мистер Лэйк. Мы поднимем такой шум, что он рано или поздно захочет откупиться от нас и выполнить все наши требования.
– А тебя не смущает, – ехидно спросил Ярбер, – что наши телефонные разговоры будут записаны его братом или кем-то другим?
– Ну и что? – спокойно отреагировал Спайсер. – Мы будем оплачивать свои звонки, а они пусть знают, что мы звоним Аарону Лэйку. Ничего страшного в этом нет. Сейчас половина страны названивает кандидату в президенты, а Аргроу, надеюсь, никогда не догадается, по какому именно поводу мы его беспокоим.
Вскоре они сошлись во мнении, что это гениальная идея и что надо непременно обсудить ее в более подходящее время.
Аргроу вышел из совещательной комнаты примерно через час и обнадеживающе посмотрел на своих друзей:
– Мне нужно подождать примерно час, а потом еще раз позвонить своим друзьям. Как насчет обеда?
Собратья охотно согласились с таким предложением и все оставшееся время настолько оживленно обсуждали перспективы получения своих кровно заработанных денег, что даже не запомнили, что было в тот день на обед.
Неукоснительно следуя указаниям мистера Лэйка, Джейн отправилась на машине в Чеви-Чейз, быстро нашла там торговый центр и почту, открыла ящик ключом, который дал ей шеф, вынула кучу рекламных проспектов и спрятала их в толстую папку. После этого она подошла к окошку, за которым сидел почтовый служащий, и сообщила, что по поручению мистера Кониерса хочет прервать договор аренды.
Клерк быстро щелкнул по нескольким клавишам компьютера, и на экране появилась информация о том, что Аарон Лэйк арендовал этот ящик под именем Эла Кониерса семь месяцев назад и уплатил за двенадцать месяцев вперед. Таким образом, их клиент ничего не должен фирме.
– Он, если не ошибаюсь, является кандидатом в президенты? – не удержался от вопроса клерк, протягивая ей бланк прекращения договора.
– Да, – коротко ответила Джейн, ставя подпись под документом.
– И он не оставляет нам свой новый адрес?
– Нет. – Она вышла из помещения почты, швырнула папку на заднее сиденье и помчалась в город, совершенно не задумываясь о странном поведении шефа. У нее не было ни времени, ни желания задавать себе подобные вопросы и уж тем более искать на них ответ.
Лэйк ждал ее в своем офисе в избирательном штабе, и, к счастью, без посторонних, хотя в других офисах царила привычная суета. Джейн положила ему на стол все, что достала из почтового ящика, и тут же покинула кабинет.
Конгрессмен внимательно просмотрел рекламные проспекты – доставка пиццы, междугородные телефонные службы, мойка машин, купоны на товары в супермаркетах и так далее.
И абсолютно ничего от Рикки. Почтовый ящик был закрыт навсегда, и нового адреса он не оставил. Этому парню придется теперь подыскать кого-нибудь другого для своих забав. Лэйк еще раз посмотрел на кучу бумаг, а потом решительно сунул их в бумагорезательную машину, которая мгновенно проглотила этот хлам, превратив в узкие полоски. Все, с прошлым покончено. Он сделал не много ошибок, но эта была самой досадной. Слава Богу, что все закончилось благополучно! Лэйк радостно засмеялся и потер руки от удовольствия. Такой груз с плеч! Он вскочил, набросил пиджак и выбежал из офиса.
Его уже ждали участники предвыборного митинга, а потом – обед с представителями оборонной промышленности.
Как же ему повезло на этот раз!
* * *
А в библиотеке тюрьмы «Трамбл» в это время царило напряженное ожидание. Собратья кружили вокруг комнаты для совещаний, как сторожевые псы, охраняя покой своего нового друга. Уилсон Аргроу уже почти два часа расхаживал по комнате, приложив к уху телефонную трубку и делая вид, что решает чрезвычайно сложную задачу. Наконец он широко распахнул дверь и вышел к ним, широко улыбаясь.
– У меня для вас хорошие новости, джентльмены, – торжественно объявил он.
Собратья мигом окружили его и замерли.
– Ваши деньги на месте, в целости и сохранности.
– Сколько? – в один голос спросили они.
– Сто девяносто тысяч с копейками, – спокойно ответил он.
В комнате послышался громкий вздох облегчения. Спайсер радостно заулыбался, Бич почему-то отвернулся в сторону, а Ярбер продолжал насупленно смотреть на Аргроу. Согласно их подсчетам, на их счете должно быть сто восемьдесят девять тысяч долларов плюс какие-то проценты.
– Значит, он не украл их, – недоверчиво пробормотал Бич и посмотрел на остальных. Все вдруг пожалели покойного адвоката, который оказался совсем не таким жутким монстром, как они думали.
– Интересно почему? – проворчал Спайсер себе под нос.
– Как бы то ни было, но деньги ваши еще там, – снова повторил Аргроу. – Мне пришлось немало потрудиться, чтобы добыть эти сведения.
Все трое пропустили последнее замечание мимо ушей, хотя и понимали, что он прав.