– Надо же, а вы отважные воины. – Ситульф хмыкнул. – Прошли через Синие леса и теперь возвращаетесь назад. Так ты говорил, вам нужна провизия?

– Да. Все, что вы можете продать. Хотелось бы еще четырех лошадей и одного мула.

– Мула? – удивился староста.

– Да. Сможете найти?

– Можно попробовать, – на лице Ситульфа появилась загадочная улыбка. – А теперь скажи мне, чужеземец, с чего ты взял, что мы будем тебе помогать?

– Я могу заплатить.

– Заплатить – это хорошо. Но ведь я могу взять твое золото силой, а тебя и твоих воинов обратить в рабов, как у нас обычно поступают с чужаками. Работа всегда найдется – черпать дерьмо из рва.

– На твоем месте я бы не стал этого делать. – Каспар положил ладонь на рукоять меча. – Ты умрешь раньше нас.

– На твоем месте, лягушачий потрох, я бы не дергался, – прозвучало над головой Каспара, и он ощутил на своей шее холодную сталь. Только что пировавшие в зале воины выскочили из-за столов, и у каждого в руках появился кинжал. У двери возникло четверо лучников.

– Мы могли давно убить вас! – со злостью произнес Ситульф. – Вы явились в Туманные долины незваными и хотите, чтобы мы продали вам еду и лошадей? Это даже не смешно!

Каспар молчал, понимая, что если бы их хотели убить, то попытались бы сделать это сразу. Сейчас он больше боялся сурового нрава Углука: если тот решит, что его оскорбили, то сразу бросится в драку, а этого Каспар хотел избежать.

– Тебе повезло, чужеземец, сегодня я добр и желаю порадовать своих людей зрелищем. Мы проведем поединок – вы выставляете бойца, и мы выставляем бойца. Если победит ваш – мы сделаем все, что вы попросите, если наш – вы становитесь рабами. Идет?

– Почему я должен тебе верить? – спросил Каспар.

– У нас, в Туманных долинах, никто не смеет нарушить слово. Даже вожаки шаек диких уйгунов исполняют обещания. Любой, нарушивший слово, становится изгоем, его может убить каждый… Ну и потом, – Ситульф усмехнулся, – у тебя нет иного выбора, чужеземец.

– Хорошо, я согласен, – сказал Каспар.

– Тогда с нашей стороны биться будет Пухтыр.

В дальнем конце зала поднялся из-за стола широкоплечий исполин. Большинство полукровок выглядели ущербно, но в этом смешение рас породило необычайную силу и стать.

– Я готов, староста, – сказал Пухтыр и вскинул руку с огромным мечом.

– Кого выставите вы? – поинтересовался Ситульф.

– Этот здоровяк как раз по мне, ваша милость, – вызвался Углук.

– Ты столько съел, что двигаться не сможешь, – напомнил Фундинул. – Может быть, лучше я?

– Я съел много и потому очень силен. – В голосе орка звучала уверенность. – И я хочу доказать, что чистокровный орк лучше, чем эти полукровки.

– Удачи, Углук, – сказал Каспар. – Иди.

– Поединок начинается! – объявил староста.

Возбужденные тухлым пивом селяне отозвались радостным ревом.

В центре зала между столами было достаточно места для поединка. Пухтыр вышел первым и завертел мечом с такой быстротой, что лезвие как будто превратилось в широкую стальную полосу, разбрасывая отблески факелов. Зрители восторженно заревели.

– А он неплох, – сказал Каспар. – Будь осторожен.

– Ничего, не таких обламывали, – отозвался Углук, протискиваясь между столами. У него был вид простака, не вполне представляющего себе, во что он ввязался. Селяне дружно засвистели.

Пухтыр пренебрежительно улыбнулся и шагнул вперед. Его удар был быстр и силен, но орк его парировал.

– Не спеши, парень, – с угрозой произнес он.

Пухтыр ударил еще раз, и снова Углук отбил удар. Воин-полукровка разъярился и стал в исступлении осыпать соперника страшными по силе ударами. Углуку пришлось проявить все свое умение, чтобы устоять и не сломать собственный меч. При этом он двигался весьма экономно, Каспар одобрял такую тактику.

– Каковы правила поединка? – спросил он у старосты. – Пока кто-то не упадет?

– Фу, зачем эти глупости, – усмехнулся Ситульф. – До смерти!

Пухтыр сменил тактику и стал наносить длинные удары с потягом, чтобы при случае порезать орку руки. Но Углук был внимателен и, стоило противнику забыться, быстро контратаковал сверху, заставляя Пухтыра вскидывать меч и пятиться.

Через полчаса соперники устали, бой замедлился. Теперь инициатива перешла к Углуку, он грамотно выжимал из соперника остатки сил, заставляя того живее работать тяжелым мечом. У Пухтыра, однако, оставалось еще достаточно сил, чтобы нанести смертельный удар, поэтому Углук не спешил и искал возможность легко ранить полукровку, чтобы тот потерял над собой контроль. Орк уже видел, как в глазах его противника начинает зарождаться неукротимая ярость, требовалось только подтолкнуть Пухтыра, чтобы он забыл об осторожности.

Углуку удалось чуть опередить соперника и, делая выпад, рассечь лезвием рубашку Пухтыра – на ней тотчас проступила кровь от пустячного пореза.

Зрители негодующе загудели, требуя от своего земляка немедленно покончить с нахалом.

Пухтыр посмотрел на кровавое пятно, потом на Углука и с ревом бросился на обидчика. Этого Углук и ждал – он отскочил в сторону, пропуская разъяренного Пухтыра, а затем ударом вдогонку снес ему голову.

Огромный воин еще продолжал двигаться, но его голова уже отделилась от тела и вращалась в воздухе, разбрызгивая кровь. Обезглавленное тело рухнуло на столы, потом перевернулось и свалилось на пол вместе с черепками разбитой посуды и какой-то мелкой ягодой.

Голова Пухтыра откатилась к дальней стене и там замерла, уставившись в потолок открытыми глазами.

В зале повисла гнетущая тишина.

– Ну что, как обстоят дела с твоим словом? – спросил Каспар.

По лицу старосты было видно, что ему хочется немедленно отомстить за оскорбление, но он справился с собой и произнес:

– Я свое слово держу. Утром мы все обсудим, а сейчас, я думаю, пир лучше закончить.

– Вот те раз… – опираясь на меч, Углук тяжело опустился на скамью. – А я ведь еще не наелся.

– Мы захватим для тебя что-нибудь, – сказал Фундинул. – Думаю, радушные хозяева будут не против.

85

В гостевую комнату они возвращались с двумя деревянными крышками от бочек, на которых лежали горы разной еды для орка.

У дверей их ждали часовые, но теперь, увидев гостей, они подобрались и замерли, должны быть, уже знали об исходе поединка.

Фундинул пропустил Аркуэнона, зашел последним и плотно притворил дверь. В комнате теплился масляный светильник, Углук поправил фитили и заставил его гореть ярче. Чувствуя на себе внимание всего отряда, он неторопливо брал с принесенных крышек сыр, мясо, острую брынзу и с наслаждением жевал, испытывая удовольствие от того, что не нужно никуда спешить.