– У нас двадцать один, – с гордостью ответил Бакли.
– Двадцать один! – вскричал судья.
Бакли заморгал и бросил взгляд на Масгроува:
– Н-но, возможно, они не все нам понадобятся. Мне известно, что всех мы выслушать не сможем.
– Отберите пять человек, самых, на ваш взгляд, стоящих, мистер Бакли. Я не собираюсь сидеть здесь весь день.
– Да, ваша честь.
– Мистер Брайгенс, вы хотели сменить место проведения процесса. Так написано в вашем заявлении. Можете приступать к изложению своих соображений.
Джейк поднялся и неторопливо направился, пройдя мимо Бакли, к небольшой площадке, обнесенной невысоким барьером.
– С позволения вашей чести, мистер Хейли настаивает на том, чтобы рассмотрение его дела проходило за пределами округа Форд. Причина этому совершенно очевидна: имевшая место широкая огласка происшедшего скажется на беспристрастности суда. Жители округа, каждый из них, уже вынесли в душе свой приговор Карлу Ли, виновен он или нет. Он обвиняется в убийстве двух человек, причем оба являются местными уроженцами и тут же проживают их семьи. При жизни никто не назвал бы этих двоих популярными личностями, но вот смерть принесла им известность. До настоящего времени имя мистера Хейли тоже мало кому что говорило. Теперь же каждый в округе знает все о нем самом, о его семье, о его маленькой дочке и о том, что с ней приключилось, равно как знает и все детали преступления, в котором обвиняется мистер Хейли. Поэтому найти в округе Форд двенадцать человек, которые еще не составили бы своего мнения о случившемся, представляется нам невозможным. Суд должен проходить в каком-нибудь другом месте штата, там, где жители не так хорошо осведомлены об известных вам фактах.
– Какое бы место вы предложили? – перебил его судья.
– Я не могу назвать ничего конкретного, хорошо бы только, чтобы это место оказалось как можно дальше отсюда. Ну, скажем, Галф-Кост.
– Почему?
– Это же так понятно, ваша честь. Четыреста миль отсюда, и я уверен, что там люди знают намного меньше наших жителей.
– Вы считаете, что на юге штата население ничего не слышало о наших событиях?
– Конечно, кое-что они знают, но недостаточно.
– Но ведь у них есть телевизоры, они читают газеты, а, мистер Брайгенс?
– Я уверен, что читают.
– И тем не менее вы считаете, что где-то в нашем штате можно все-таки найти двенадцать человек, не очень хорошо знакомых с деталями случившегося?
Джейк уставился в свой блокнот. У себя за спиной он слышал, как бегают по бумаге карандаши репортеров, делающих портретные наброски. Краем глаза он видел ухмылку Бакли.
– Это будет нелегко, – спокойно ответил он.
– Вызовите вашего первого свидетеля.
Гарри Рекс Боннер был приведен к присяге и занял свидетельское кресло. Старое дерево жалобно затрещало под его грузным телом. Гарри подул в микрофон, и по залу разнеслось громкое шипение. Он улыбнулся Джейку и кивнул.
– Назовите ваше имя.
– Гарри Рекс Боннер.
– И ваш адрес.
– 8493, Сидэрбраш, Клэнтон, штат Миссисипи.
– Как долго вы живете в Клэнтоне?
– Всю свою жизнь. Сорок шесть лет.
– Род ваших занятий?
– Я юрист. Свою лицензию я получил двадцать два года назад.
– Приходилось ли вам раньше встречаться с Карлом Ли Хейли?
– Однажды.
– Что вы о нем знаете?
– Предполагается, что он убил двух мужчин, Билли Рэя Кобба и Пита Уилларда, и ранил заместителя шерифа Де Уэйна Луни.
– Были ли вы знакомы с первыми двумя?
– Лично – нет. О Билли Рэе Коббе мне приходилось слышать.
– Как вы узнали о выстрелах?
– Ну, если я не ошибаюсь, это случилось в понедельник. Я находился на первом этаже здания суда, мне нужно было навести у служащих некоторые справки по одному землевладению, и вот тогда-то я и услышал звуки выстрелов. Я тут же выбежал в коридор, ну а там уже начался весь этот бедлам. Я обратился с вопросом к кому-то из помощников шерифа, и тот ответил, что обвиняемых пристрелили на площадке неподалеку от задней двери. Какое-то время я поболтался еще по зданию и рядом, и довольно скоро прошел слух, что стрелял отец маленькой девочки, которую те двое изнасиловали.
– Какова была ваша первая реакция?
– Я был просто поражен, как и все. Но точно так же я был поражен, впервые услышав и об изнасиловании.
– Когда вам стало известно, что мистер Хейли арестован?
– Вечером того же дня. Телевидение уже вовсю говорило о случившемся.
– Что вы видели по телевизору?
– Я вообще старался увидеть как можно больше. Были передачи новостей из Мемфиса и Тьюпело. Поскольку, как вам известно, у нас есть еще и кабельное телевидение, я смотрел и новости из Нью-Йорка, Чикаго и Атланты. Чуть ли не на каждом канале что-то говорилось и о выстрелах, и об аресте. Здания суда и тюрьмы показывали непрерывно. Это самое крупное событие, когда-либо случавшееся в Клэнтоне.
– О чем вы подумали, когда узнали, что стрелял отец девочки?
– Особого удивления я не испытал. То есть, я хочу сказать, мы все как бы ждали от него этого. Я восхищался им. У меня у самого есть дети, и я очень хорошо понимаю, что заставило его так поступить. Я и сейчас восхищаюсь им.
– Что вам известно об изнасиловании?
– Протестую! – Бакли даже подскочил на своем месте. – К настоящему слушанию изнасилование не имеет отношения!
Нуз снял очки и с раздражением уставился на прокурора. Поединок взглядов закончился тем, что Бакли опустил голову, переступил с ноги на ногу и грузно опустился на место. Нуз подался вперед, чуть вытягивая шею.