– По-моему, в десятку, – сказал Уиллсон.
– Вот именно. Как только вы видите, что объекты положительно среагировали на запахи, вы включаете звуки.
– Румяная баба?! – попытался угадать Спайк.
– Нет. Здесь все иначе. «Русская балалайка», «Голоса полевых птиц» и «Журчание ручейка».
– Колоссально. И что же делать дальше?
– Уже почти ничего, – улыбнулся доктор. – Как только «объекты» поймаются на запаховую и звуковую галлюцинацию, они сами лягут вот в эти удобные кресла, а вам останется только нажать пару кнопок, и двери герметично закроются. После этого в усыпленном состоянии вы сможете перемещать их в любую точку земного шара. Наш аппарат может поддерживать жизнедеятельность человека в течение недели.
– Отлично, доктор Чипе. Мы берем у вас это изделие, – подвел итог Уиллсон. – Через сколько времени он будет упакован в ящик?
– Уже к вечеру.
– Хорошо. Тогда я немедленно вызываю самолет.
– И я, – добавил Кастор и сейчас же почувствовал на себе тяжелый взгляд босса.
– Спайки, заткнись, – сказал босс.
Уже… Что уже? Уже заткнулся.
Агенту Берку Смиту не спалось, поскольку наутро ему предстояло начать операцию, по сравнению с которой обмен летающей тарелки на шаттл выглядел заурядной рутиной.
Берк должен был явиться на работу к Сергею Тютюнину и в обеденный перерыв, как было написано в составленной инструкции – «в период приема пищи», провести с объектом беседу.
Как вести беседу, агент Смит тоже придумал и составил краткий конспект.
(Радостно). Привет, Серега!
Вероятный ответ: Привет.
(Радостно). Узнаешь меня?
Вероятные ответы: (радостно) Не узнаю; Пошел ты на…
(Радостно) У меня завтра день рождения! Поехали за город водку пить!
Заучивать этот бред было необязательно, но он как-то автоматически впечатался в память Смиту и не давал ему покоя.
Обрывки предстоящей беседы вертелись в голове, складывались в картинки и снова распадались на отдельные корявые буквы. И это было мучительно.
Где-то в половине второго ночи Смит сходил в туалет, а затем выпил стакан отвратительного портвейна, который он учился пить втайне от своего руководства.
От портвейна пахло корабельной краской, и это помогало Смиту сосредоточиться.
Он снова лег, но сон не шел. То ему казалось, что он сумеет переиграть коварного противника и станет Генеральным агентом, а то, наоборот, что изощренный враг погубит его.
Невольно вспомнилась последняя встреча с Тютюниным и Окуркиным. Это были нелегкие воспоминания.
Берк снова поднялся и отправился на кухню, чтобы еще выпить портвейна. Пойло было отвратительным, но Берк не искал удовольствия. Он старался настроиться на предстоящую операцию.
Поскольку спать не хотелось, агент Смит допил весь портвейн, а затем поехал в круглосуточный магазин купить еще.
Ночные улицы были свободны, и Берк без проблем купил себе спиртного. Он пил его, не выходя из машины, и в конце концов почувствовал себя готовым к началу действий. Где-то на окраине его нетрезвого сознания промелькнула мысль позвонить и посоветоваться с Джонсоном, однако Берк счел ее малодушной и, решительно заведя мотор, поехал домой к Тютюнину.
Немного поплутав по микрорайону, он все же отыскал нужное место и заехал в тихий уснувший двор.
Когда Берк заглушил двигатель, уверенность опять покинула его, пришлось открыть новую бутылку. К счастью, он сделал солидный запас портвейна, поэтому быстро восстановил потерянную норму.
Сунув в карманы брюк еще пару бутылок, Берк вышел из машины и, пошатываясь, направился к подъезду.
Возле клумбы в куче засохшего конского навоза рылась большая собака.
Заметив Берка, она подняла голову, но ничего не сказала и, повернувшись, убежала за угол.
«Зи-Зи!» – хотел крикнуть Берк. Ему показалось, что он узнал ее. Но нет, лучше не распыляться и закончить сначала с одним делом. Берк решительно вошел в подъезд.
Какой-то шум разбудил Тютюнина. Он приоткрыл глаза и посмотрел на светящийся циферблат электронного будильника. Часы показывали три часа ночи. Стояла тишина, и было непонятно, что же его разбудило.
Потом послышался стук в дверь. Стучали тупым предметом.
Сергею очень хотелось спать, однако следовало встать и пойти посмотреть, что там случилось.
– Я этого Окуркина твоего прибью… – сквозь сон пробурчала Люба.
– Я его сам прибью… – пообещал Сергей и, сунув ноги в тапки, направился в прихожую.
Пока он шел, стук ослаб и превратился в какую-то возню. Тютюнин посмотрел в глазок и в свете тусклой казенной лампочки заметил какое-то существо, шевелящееся на его придверном коврике. Помня о случае, когда неизвестный пес нагадил прямо под дверью, Сергей распахнул дверь, готовясь пнуть приблудное животное, однако это оказался человек.
Оставив на полу две пустые бутылки, он с трудом поднялся на ноги и, улыбнувшись, спросил:
– Узнаешь меня, Серега?
– Гоша? – неуверенно произнес Тютюнин.
– Он самый. – Берк снова улыбнулся, показывая посиневший от портвейна язык. – Поздравь меня, Серега, у меня завтра день рождения.
– Теперь уже сегодня, – заметил Тютюнин.
– Не-а! – Смит помотал головой. – В инструкции написано – завтра.
– В какой инструкции? – не понял Сергей.
– Тс-с-с! – Берк с заговорщицким видом приложил к губам палец и оглянулся на двери соседей. – Это большой секрет.
Тютюнин уже хотел было послать Гошу подальше – в три часа ночи, но тот произнес ключевую фразу:
– Поедешь завтра за город водку пить?
Сергей хотел сначала спросить – когда, куда и вообще ему же на работу надо идти, – однако губы сами сложились в трубочку и сказали:
– Поеду-у-у… Поеду, чего же не поехать, – откашлявшись, повторил Сергей, внутренне опасаясь, что Гоша не правильно его поймет.
– И Леха чтобы… – попросил ночной гость.
– И Леха, – согласился Тютюнин. – Он тоже не откажется. К тому же он все время свободный. Для такого дела.
– Значит, договорились? – глядя куда-то в сторону, спросил Смит. Пары портвейна творили с ним страшные вещи, и агент не знал, радоваться этому или нет.
– Договорились. А во сколько?
– Я.., перезвоню… – пообещал Смит, чувствуя, что оплывает, словно свечка.
– Перезвоню… – повторил он, пятясь к распахнутым створкам лифтовой кабины. Махнув на прощание Тютюнину пустой бутылкой, Смит обрушился в лифт, и тот унес его вниз, навстречу ночной прохладе.