На дальнем берегу у створа стоял поворотный механизм с просмоленной веревкой, привязанной к главному клину, запиравшему всю сборку. Если бы хозяину этих мест захотелось убрать мост, достаточно было повернуть рычаг, и все бревна обрушились бы в реку.

– Ишь ты, какие важности, – покачал головой Короб, который перед въездом на мост рассмотрел весь механизм. – Такая речка получше крепостного рва будет.

– Получше, – согласился Лефлер и помассировал предплечье, по которому его приложил незнакомый преследователь. Больше, чем потеря людей, полковника беспокоила эта неизвестность. Кто и зачем преследовал его? Кому понадобилось на него охотиться?

За мостом снова начался лес, но уже не такой густой и темный. Лиственных деревьев становилось все больше, и через четверть мили путешественники подъехали к невысокому, заросшему лесом холму, огражденному по всему основанию десятифутовым частоколом.

– А если осада, ваше благородие? Деревья обороне мешать будут, – заметил Короб.

– Это не деревья, это поросль. Если осада, они за два часа все вырубят и оставят подходы открытыми.

– Разве что так, – согласился Короб.

При появлении всадников возле частокола ворота для них открылись. Короб удивился: такими легкими были эти дощатые ворота. Однако чуть выше на склоне был приготовлен накат из полусотни круглых бревен. Стоило лишь выбить из-под них подпорки, чтобы они покатились и завалили ворота.

– Здесь все так, – сказал Лефлер, заметив, как осматривается сержант. – В лоб эту крепость не взять, к тому же холм изрыт галереями.

– И большие галереи, ваш благородие?

– Сейчас ты увидишь крепость Гуттера. Думаю, и под землей его владения ничуть не меньше.

Поднимаясь по винтообразной дороге к вершине холма, Лефлеру и Коробу пришлось проехать сквозь еще один пояс деревьев, чтобы увидеть сложенную из больших булыжников крепостную стену.

В высоту она была футов двадцать, но бойниц не имела, на что Короб снова обратил внимание.

– В осаде такое не годится, ваше благородие. Как стрелять-то, из-за флешей с мешками?

– Не обязательно. Крепость эта для разового использования. Если король или лорды всерьез за нее возьмутся, то не в первый, так в другой раз непременно разрушат. Зачем в таком разе стараться?

Ворота в каменной стене оказались, как и следовало для такой крепости, сшиты из толстых дубовых брусьев и обиты железом. А внутри нее оказалось неожиданно многолюдно. Короб насчитал дюжину спешившихся кавалеристов и четверых конюхов, выводивших лошадей для ковки.

Человек в простой одежде, скорее всего слуга, занимался заправкой факелов, торчавших из приспособленных держаков. Еще двое солдат приняли лошадей у Лефлера и сержанта, а третий вызвался проводить их к Гуттеру.

– Командир ждет вас, идемте за мной.

Где находился самый главный дом замка, от ворот видно не было, Лефлеру с Коробом пришлось пройти за провожатым по узким переходам между каменными постройками, поднимаясь с террасы на террасу, пока не оказались на еще одном дворе, напротив главного входа в ставку разбойника Гуттера.

80

На крыльце проводник передал гостей широкоплечему солдату с бритой головой и широким мечом в ножнах. На нем были мягкие степняцкие сапоги без шпор, в которых он бесшумно передвигался по запутанным коридорам замка.

Короба эта запутанность коридоров ничуть не удивляла, он понимал, что даже в собственном доме Гуттер не забывал о том, что и сюда могли ворваться его враги.

Просторный зал, в котором хозяин ждал гостей, открылся для них совершенно неожиданно, хотя Лефлер бывал здесь и раньше.

Выйдя вперед, он снял запыленную шляпу и, бросив ее на большой сундук, огляделся.

– С тобой никогда не знаешь, Гуттер, из-за какого угла ты появишься! – сказал он.

Хозяин крепости засмеялся, подошел к Лефлеру, и они обнялись, как показалось Коробу, без особой сердечности.

– Подходи к камину, садись. И человек твой тоже пусть подходит. У меня тут все запросто, без церемоний, ты же знаешь.

– Да, конечно. Это мой верный солдат, сержант Короб, – представил Лефлер своего спутника, и Короб подошел к камину на пару шагов ближе, однако остановился на достаточном удалении, чтобы его не приняли за невежу.

Телохранитель Гуттера подставил ему стул, сержант поблагодарил его и сел, положив шляпу на колени.

Лефлер и Гуттер расположились возле разгоравшегося огня. Это было не лишним – за толщей многочисленных каменных стен оказалось не так тепло, как снаружи.

– Ну что, спокойно тут у тебя? – спросил Лефлер, начиная беседу издалека.

– Как видишь. На ближних дорогах я не появляюсь, а там, где появляюсь, делаю это через раз, а то и реже.

– Умно, – одобрительно кивнул Лефлер. – Ты всегда был осторожным. Пожалуй, даже самым осторожным из всех нас.

Появились трое слуг. Они поставили к камину столик и начали расставлять блюда с жареным мясом и свежей зеленью.

– Ты, наверное, голоден?

– О да, мы отмахали едва ли не тридцать миль, чтобы оказаться у тебя засветло, – ответил Лефлер и принял у слуги смоченную в горячей воде салфетку, чтобы вытереть руки.

К мясу принесли соус и сыр, а затем белое и красное вино.

Коробу тоже поставили столик и подали жареную утку и большую кружку светлого пива.

– Ты, я вижу, продолжаешь подправлять свою пещеру, – заметил Лефлер, пережевывая сочное мясо и отмечая стоявшие на полках серебряные статуэтки, золотые кубки и подвешенные на панелях гобелены.

– Жалко перековывать все это в металл, решил, пусть пока постоит так. Заодно и глазу приятно.

– Правильно, ты же не последний кусок доедаешь.

– Не последний, – улыбнулся Гуттер.

Наблюдавший за ними Короб невольно сравнивал своего командира с Гуттером. Разбойник был пониже ростом, с черными волосами, едва тронутыми сединой, зато лицо его носило следы давних ранений, а красноватый нос и обвисшие щеки выдавали любителя вина.

Лефлер был полностью сед, но выглядел моложе. Он чаще Гуттера садился в седло и брал в руки меч, оттого казался живее.

Но была у этих двоих и некая общая черта. Когда они вели беседу, то сутулились и щурили глаза, словно прицеливаясь друг в друга. В их жестах и позах сквозило напряжение, далекое от дружеского расположения, Короб отчетливо видел это.

– Ты и твой сержант выглядите так, будто за вами кто-то гнался…

– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.

Лефлер вытер губы салфеткой и, взяв бокал с белым вином, слегка пригубил его.

– Охотник-одиночка. Он появился словно из ниоткуда, никто из моих людей не видел его прежде.