Затем он взглянул на север и увидел, что весь день висевшее над долиной дворфов облако пыли уже осело. Реджис вдруг поймал себя на мысли, что не может различить знакомые очертания Подъема Бренора. Так оно и было. Холм действительно исчез в тот самый момент, когда дворфы замуровали входы в свои пещеры.
– Открой мне дверь, Бренор, – будто в забытьи прошептал Реджис. – Прошу тебя, впусти меня в свой подземный город.
* * *
Удивительно, но как раз в это время Бренор и его соплеменники горячо обсуждали, какой из выходов следует освободить от обрушившихся камней. Тотчас после победы над орками и гоблинами у своих пещер бородатые воины осознали, что они не могут сидеть сложа руки, в то время как те же самые орки, гоблины и прочая нечисть сметают с лица земли Десять Городов. И потому они решили нанести армии Кесселла еще один удар. Дворфы понятия не имели, стоит ли еще Брин Шандер, или, может быть, Кассиус уже захватил все города долины. Однако они прекрасно слышали шум, доносившийся из вражеского лагеря, который вплотную подступал к южной оконечности их подземного города.
Это и натолкнуло Бренора на идею еще раз дать бой врагу. Он буквально сразу же, как только они разделались с последними уцелевшими после обвала орками, собрал весь свой клан в одном из больших залов подземного города.
– Пусть кто-нибудь пройдется по дальним тоннелям и выяснит, где эти псы расположились на ночлег, – скомандовал он.
Этой ночью топот дикарей доносился с юга, с равнины, посреди которой располагался холм Брин Шандер. Несколько дворфов отправились в обход по давно заброшенным тоннелям, простиравшимся в этом направлении, и, оказавшись прямо под армией врага, выкопали несколько вертикальных шахт – почти до самой поверхности.
Их глаза вновь заблестели тем блеском, который всегда отмечал настроение дворфа, знающего, что у него есть отличная возможность размозжить парочку гоблинских голов. План Бренора давал им шанс отомстить врагу с минимальным для себя риском. Эти шахты могли быть прорыты до конца менее чем за пять минут. После чего армия дворфов оказывалась в самом центре вражеского лагеря.
* * *
То, что Кассиус гордо поименовал Военным советом, оказалось скорее собранием командиров, на котором выборный представитель от Брин Шандера рассказал о своем плане ответного удара. Кассиус подробно доложил результаты своих наблюдений за лагерем врага и даже нарисовал схему, на которой указал места, где чаще всего происходили стычки между орками и гоблинами, а также привел примерное время, после которого подобные схватки, по его мнению, заметно ослабят армию врага.
Никто из участников Совета не спорил, но ключевым звеном осады была Кришал-Тири. Волшебная сила хрустальной башни была способна держать в узде даже непредсказуемых орков. И все же ее возможности, судя по всему, были не безграничны.
– Почему Кесселл настаивает на немедленной сдаче города? – спросил Кассиус. – Ведь ему, похоже, ничего не стоит продлить осаду еще на несколько дней, чтобы сломить наше сопротивление.
Остальные были вполне согласны с ним, но планы Кесселла по-прежнему оставались загадкой.
– Возможно, чародей не настолько владеет ситуацией, как нам кажется, – предположил Гленсатер. – Думаю, он опасается, что его армия попросту развалится, если осада затянется.
Кассиус задумался.
– Ты правильно подметил это, – сказал он наконец. – Однако от твоей идеи толку мало.
Услышав это, Гленсатер и еще несколько командиров в замешательстве посмотрели на Кассиуса.
– Нам надо исходить из последнего предположения, – объяснил он. – Ведь если Кесселл и впрямь полностью владеет обстановкой, тогда, что бы мы ни делали, мы все равно потерпим поражение. Следовательно, надо исходить из того, что нетерпение Кесселла вызвано какой-то серьезной причиной. Я не считаю, что чародей – выдающийся стратег. Он пошел по пути разрушения, так как решил, что таким образом заставит нас сдаться. Но на самом деле он лишь усилил наше желание драться до конца. Дальновидный стратег прежде всего постарался бы обратить в свою пользу слабость противника, например давнюю вражду между некоторыми нашими городами. Но почему-то вместо этого Кесселл продолжает демонстрировать свою свирепую жестокость.
По виду слушателей Кассиус понял, что они поддерживают его. На этом Совете он прежде всего преследовал две цели: во-первых – убедить присутствующих поддержать его рискованный план и во-вторых – постараться вернуть им надежду на победу над чародеем.
– Теперь обсудим наши возможности, – сказал он, взмахнув рукой. – Корабли на Мир Дуальдоне и Лек Деннишире держатся вместе и ждут лишь нашего сигнала. Люди Гуд Мида и Дуган Хола тоже вышли в озеро и тоже ждут сигнала к атаке, прекрасно понимая, что в случае нашего поражения им несдобровать! – Кассиус облокотился на стол и, взглянув в глаза по очереди каждому из присутствующих, мрачно заметил: – Мы можем потерять все! Наши дома, наших жен и детей. И нам некуда бежать!
Он продолжал вдохновлять членов Военного совета на битву, и вскоре к нему присоединился Гленсатер, быстро сообразивший, как важно сейчас поднять боевой дух защитников Брин Шандера. Все это время Кассиус внимательно наблюдал за их лицами и наконец решил, что момент настал. Настроение испуга и отчаяния сменилось твердой решимостью отстоять свою свободу. Настал момент изложить план сопротивления.
– Кесселл потребовал, чтобы мы прислали гонца, – сказал он. – Так мы и сделаем.
– Судя по всему, идти придется тебе или мне, – сказал Гленсатер. – Как думаешь, кому лучше взять это на себя?
Кассиус криво усмехнулся.
– Никому, – ответил он. – Одному из нас пришлось бы идти лишь в том случае, если бы мы решили подчиниться его требованиям. Но у нас есть еще кое-кто, – с этими словами выборный представитель Брин Шандера повернулся в сторону Реджиса. Хафлинг, который сразу понял, к чему клонит Кассиус, поежился. – В последние годы один из нас заслужил прямо-таки легендарную славу своим даром убеждения. Возможно, его таинственная способность воздействовать на собеседника поможет нам выиграть время в борьбе с чародеем.
Реджису стало не по себе. Он так и знал – волшебный рубин когда-нибудь втянет его в историю, из которой уже будет не выпутаться.
Члены Совета, явно заинтересованные предложением Кассиуса, все как один повернулись к хафлингу. После памятного Совета, который состоялся несколько недель назад, молва о том, как Кемп раскрыл удивительные способности Реджиса, быстро облетела все города долины. И, как это обычно бывает, при каждом пересказе слух постепенно обрастал новыми подробностями. Реджис нисколько не сожалел, что его секрет стал всеобщим достоянием, и люди при разговоре старались не смотреть ему в глаза. Напротив, он даже был доволен той славой, которую принес ему камень. Но ему и в голову не приходило, чем все это может закончиться.
– Значит, решено – во дворец Акара Кесселла отправится хафлинг, бывший выборный от Одинокого Леса, – объявил Кассиус, и все собравшиеся единодушно поддержали его. – Возможно, нашему маленькому другу удастся убедить чародея в том, что он неправ!