По всему выходило, что больше двадцати четырех часов семьдесят шесть бойцов – остатки соединения «Геката-2» – провели на ногах, уходя от города туда, где ждал корабль.
– Все слышали? – спросила Марта. – Выполняйте приказ.
– А чего… – буркнул Густав, но глянул на командира и осекся.
От того места, где расположился тактик четвертой бригады, а теперь командир отряда, донесся резкий хлопок. Последний джампер, у которого еще действовал ранец, взвился вверх и повис на месте, поворачивая голову из стороны в сторону.
– Вижу противника на северо-западе, – услышала Марта в ком-линке его доклад. – Время огневого контакта примерно десять минут…
– Действуем по намеченному плану, – скорее попросил, чем приказал тактик. – Заслон остается здесь.
Марта встала, стараясь не смотреть на Стэна, слова застряли в горле.
Все решили заранее: в случае необходимости раненые форсеры, те, кто не может бежать быстро и долго, прикрывают рывок основной группы.
– Прости, друг, – со смущением в голосе проговорил Густав, а Сара порывисто вздохнула.
– Ладно, чего там, – пробормотал Стэн, уцелевшей рукой поднял плазмаган и перевернулся на живот. – Вы, главное, дойдите, чтобы мы тут не зря подохли…
– Все, уходим, быстро, – сказал тактик. – Иначе их гибель будет напрасной!
Восемнадцать форсеров остались на месте, выбирая позиции среди камней, прочие двинулись дальше.
Марта бежала, чувствуя себя загнанным зверем. Ноги подгибались, мир вокруг трясся, в лицо бил колючий ветер, перехватывал дыхание. В то, что за спиной стреляют, она старалась не вслушиваться.
– Быстрее, быстрее! – орал субтактик, бойцы выжимали последние силы, на каменную тропу из открывшихся ран падали капли крови.
Марта окончательно утратила ощущение времени и, когда из тумана выступил блестящий корпус корабля, решила, что начались галлюцинации. В то, что это правда, заставили поверить радостные вопли соратников.
Последние сто метров дались всего тяжелее. Шагах в тридцати до входа в корабль упала Сара. Густав взвалил ее на руки и потащил к ведущей в трюм эстакаде. Марта поднялась по ней, шатаясь, и только внутри корабля немного пришла в себя.
– Пять минут до старта! – проревели динамики под потолком.
Марта сумела защелкнуть страховочный ремень на потерявшей сознание Саре и сама упала в соседнее кресло. За мгновение до того, как навалилась тяжесть, пришла мысль: «А ведь кто-то наверняка умрет от перегрузки».
* * *
Выходить из беспамятства не хотелось, не было желания возвращаться туда, где пульсировала в ранах боль, тупо ныли мышцы и ломило кости.
– Хэй, рыжая, а ведь я тебя где-то видел! – донесся чей-то на удивление тихий, приглушенный голос.
«Рыжая?» – это слово вызвало слабое удивление.
Так ее называла только Анна, но она давно мертва.
– Не называй меня рыжей! – сказала Марта за мгновение до того, как открыть глаза. Сфокусировала взгляд и обнаружила смотрящего на нее мужчину: изогнутые в усмешке тонкие губы, глаза-щелочки и короткая, но буйная шевелюра – жесткие волосы ежиком. Такие же, как у нее самой, только с другим оттенком рыжины: не темные, а яркие, огненные.
«Да он родом с Шеола, – подумала Марта, – и, кажется, субтактик – тот самый, что задирал техника, когда мы только выбрались из шахты. Но не эту же встречу он имеет в виду?»
– Вставай, – сказал мужчина. – Мы прибыли.
– Без тебя понятно.
С трудом выбралась из противоперегрузочного кресла, с тревогой глянула на Сару. Та махнула рукой в ответ, показывая, что с ней все в порядке.
– Ну что, звено, – сказала Марта подопечным, которых осталось всего двое. – За мной, шагом марш!
За стенками корабля их встретила Геката.
Огромное солнце яростно поджаривало красные и коричневые скалы, будто надеялось выпарить из них последние капли воды, исчезнувшей на этой планете тысячи лет назад. Блестели пластобетонные плиты взлетно-посадочного поля, кузова стоящих у его края транспортеров.
Форсеры из персонала ВПП с удивлением глядели на выходящих из корабля солдат, угрюмых и мрачных, на то, как те без единого слова забираются в открытые люки машин.
Усевшись на место субтактика, Марта глянула на целый ряд пустых сидений и заскрипела зубами: только из ее девяти подопечных на Гефесте остались семеро, а ведь были звенья, где полегли все, никого не осталось.
Обратно на Гекату вернулась лишь шестая часть специально подготовленного отряда, а портал Гефест-Земля так и не удалось окончательно разрушить. Не достигли цели ни высадка на Землю, ни зачистка Форджа. И в обоих случаях Марта потеряла товарищей, к которым успела привязаться.
Унылые лица соратников показывали, что все думают примерно о том же. Густав хмурил густые брови, Сара, откинувшись к горячей стенке транспортера, смотрела куда-то вверх, в потолок.
Когда машина двинулась с места, почему-то стало немного легче. Глянув в окошко, Марта ощутила, что вернулась домой.
Все на этой планете казалось знакомым – дорога, петляющая между безжизненных скал, «ульи» – чудные сооружения, непонятно кем возведенные, забор базы, слепящий блеск термоизоляционного покрытия округлых зданий, оставленных на поверхности…
Выбравшись из транспортера, поняла, что не испытывает дискомфорта от жары, яркого света. Этот красный мир, где не смогли выжить люди, показался гораздо более уютным, чем обустроенный Гефест.
Толстенная дверь бесшумно отошла в сторону, и форсеры один за другим вступили в коридоры базы, белые и прохладные, точно вырубленные во льду.
В царящей тут стерильной чистоте, подчеркнутом отсутствии всяких запахов толпа боевых форсеров в засохшей крови и грязи, роняющих серые чешуйки химериновой брони, выглядела дико.
Когда добрались до жилого уровня, того же самого, где обитали до отбытия на Гефест, супертактик остановил солдат.
– Спасибо, – сказал он, – пусть мы не достигли успеха, но я знаю, что вы сделали все, что могли. Дальнейшую нашу судьбу определит Пророк.
Форсеры уныло молчали.
– Разойтись по прежним казармам, привести себя в порядок, – добавил командир бригады. – Все свободны!
И только в этот момент Марта окончательно поверила, что снова выжила.
* * *
Бросив взгляд в зеркало, Марта удовлетворенно цокнула языком.
Если оно не врало, то полученные на Гефесте повреждения затянулись, а химериновая броня вновь сияла здоровым блеском.
– Красавица, – завистливо проговорила Сара, выглядывая из-за плеча командира. – А вот у меня еще в ушах шумит.
– Это оттого, что ты слишком много думаешь. – Койка, на которой валялся Густав, чуть заметно скрипнула.