— Нет, так не пойдет! Что ты замер, дубина?! — продолжал сердиться Аладдин. — Ты герой или кто? Сейчас этот тип, как ему и положено, начнет произносить длинную речь, ну, а ты уж воспользуйся моментом! Он стоит прямо за тобой, вплотную, в правой руке стилет…
— И ты не шевелись, герой, — сказал человек Гильдии. — Ответь на один вопрос, и ты умрешь быстро и без боли.
Егор осознал, что убийца вовсе не намерен тратить время на долгие разговоры и что смерть и вправду стоит на расстоянии вытянутой руки. И в этот момент рассудок его отключился, а тело, изменившееся за дни странствий по Нифигляндии, взяло управление на себя.
Он прыгнул вперед, одновременно пригибаясь, разворачиваясь и выдергивая меч из ножен. Спину дернула боль, горячее потекло по боку, но посланец Гильдии, похоже, не ожидал от жертвы такой прыти, и поэтому не смог ударить как следует. Яхирон воинственно сверкнул, попав в полосу лунного света, завопил что-то одобрительное Аладдин.
А в следующий момент перед глазами Егора все закружилось, а колени подогнулись. Тело начало холодеть, а сердце застучало с перебоями, точно забарахливший мотор.
— Яд… — прошептал он, кусая губы и пытаясь уследить за облаченным во все черное врагом.
Клинок и вправду был отравлен.
Оглушительно заревел Бешеный Соня, подхватил дубину и ринулся в бой. Убийца увернулся от первого удара Махота, и тот пришелся в шкаф, рассыпавшийся в груду щепок. Ушел от второго, третий ухитрился заблокировать крошечным стилетом и змеей скользнул в сторону.
Бешеный Соня замахнулся вновь, а убийца неожиданно скакнул к самому потолку.
Что он сотворил, боровшийся с дурнотой Егор рассмотреть не сумел, но посланец Гильдии ухитрился зацепиться за гладкие доски. На миг прилип, как муха, легко оттолкнулся, сделал сальто и оказался на кровати за спиной Махота.
Тот начал разворачиваться, но не успел, и узкое лезвие по рукоять вошло в бок первого сподвижника Егора.
— Нет… — выдавил он из себя, глядя, как всегда казавшийся несокрушимым Бешеный Соня падает на колени, как тяжело вздымается его грудь и как дубинка вываливается из ослабевшей руки.
— Не стань вы сопротивляться, я бы оставил его в живых, — сказал убийца, и голос его прозвучал ровно, без малейших признаков одышки. — У меня нет обыкновения проводить дежизнизацию тех, за кого мне не заплатили. А теперь вы оба умрете, ведь против этого яда нет противоядия.
Но Егор, к собственному удивлению, почувствовал себя лучше — в тело вернулось тепло, к мускулам сила, он задышал свободнее и крепче сжал обрадованно вздрогнувший меч.
— Вот идиот, — в голосе Аладдина было презрение. — Хварна героя дает иммунитет к отраве!
Убийца шагнул ближе, невысокий и круглолицый, с крохотными настороженными глазками, и совершенно, невозможно бесшумный. Похоже, он заподозрил, что дело пошло не так, поскольку остановился, но Егор уже начал выпад, и от этого выпада не увернулся бы и бог.
Разъяренный Яхирон прянул вперед, протыкая даже молекулы воздуха.
Посланец Гильдии оказался невообразимо шустр, он попытался уклониться и одновременно контратаковать, но его оружие было короче, и он все же запоздал — на то мгновение, что оказалось решающим.
— Н-на, падла! — завопил меч, вспарывая убийце бок.
Затем он метнулся в сторону, стилет с лязгом отлетел к стене, и Яхирон нанес повторный удар — стремительный и беспощадный, с хрустом разрезая грудину, втыкаясь в плоть на половину длины.
И вот тут Егор впервые получил удовольствие от того, что кого-то убил.
— Как… позор… — прохрипел убийца, а затем упал на пол, но даже это он сделал бесшумно.
— Ура, победа! — завопил Аладдин. — Вот видишь, ты самый настоящий герой!
Но Егору было не до советчика — он метнулся к повалившемуся набок Махоту и потряс его за плечо:
— Очнись! Не смей умирать!
Вряд ли убийца соврал, что от этого яда нет противоядия, но ведь есть еще магия! Нужно как можно быстрее позвать сюда рахива, чтобы он вытащил Бешеного Соню с того света!
Егор пулей вылетел коридор и заколотил в дверь седьмой комнаты с такой силой, что едва не снес ее с петель:
— Ганди-Ла! Нужна помощь! Быстрее!
Дверь распахнулась, из нее выглянул Аэрозэль, в одних подштанниках, но с готовым к стрельбе луком. Его оттеснил в сторону рахива, слегка помятый, осоловело моргающий желтыми глазами.
— Что случилось? — спросил он.
— Бешеный Соня!.. Убийца!.. Яд на клинке!.. — выпалил Егор, пытаясь совладать со словами, что толклись на языке и мешали друг другу. — Противоядия нет!.. Нужна магия! Пошли!
Ганди-Ла, к счастью, соображал быстро даже глубокой ночью, будучи пьяным.
— Пошли, — кивнул он.
Эльф и гном увязались следом, в коридоре объявились привлеченные грохотом и воплями обитатели постоялого двора, но Егор не обратил на это внимания: умирал тот, кто не раз спасал ему жизнь, кто шел рядом и был надежен, как скала, и это было сейчас самым главным.
Рахива мельком глянул на труп убийцы и опустился на колени рядом с потерявшим сознание, но еще дышавшим Бешеным Соней.
— Редкий яд, — сказал он задумчиво, оттянув Махоту веко и заглянув под него. — Синяк болотный. Убивает в течение часа, и противоядия действительно не существует. Ну что же, приступим.
Колдовал он масштабно и со вкусом, с рук Ганди-Ла текли потоки золотистого огня, кожа Бешеного Сони время от времени начинала светиться, а сам он — стонать и вздрагивать. Аэрозэль и Помело перекрывали выход в коридор, время от времени отгоняли любопытных, эльф — грозным взглядом и натянутым луком, гном — кулаком и хамским словом.
Сверху за происходящим наблюдал Аладдин, Егор кусал губы и тискал рукоять необычайно молчаливого Яхирона. Нет, он помнил слова Бурбурэля и советчика, что сподвижники нужны герою в основном для того, чтобы красиво пожертвовать жизнью, а потом служить поводом для мести, но верить, что дело на самом деле обстоит именно так, не хотел.
Так прошел час.
— Готово, — рахива устало вздохнул. — Жить будет, но завтра с нами отправиться не сможет.
— Ничего, — Егор испытал одновременно радость — что Бешеный Соня выживет, и злость — на засевшего в Сером замке ублюдка, из-за которого Махот чуть не погиб. — Мы и так справимся! Ведь так?
Вымуштрованный эльф, криминальный гном, говорящий меч и ареальный советчик в один голос ответили:
— Да!
Ольвхоретан Пердигийский Младший ночными кошмарами не страдал, поскольку сам привык приходить к другим в жутких видениях, но сегодня его сон был на диво тревожен. Являлась всякая муть вроде громадных фигур со сверкающими мечами, рокочущего гласа с небес и невинных пушистых котят, выбиравшихся почему-то из огромной пивной бочки.