Светящийся желтым меч прорезал в огненной коже широкую прореху. Полный боли и неистового бешенства рев потряс стены.
– Скорее, пока он не очухался! – Ивар, наклонив голову, ринулся прямо в пламя. За спиной топали сапогами соратники, несущие молодого эриля.
До последней лестницы они добрались живыми. Только одежда обгорела да волосы кое-где обуглились от нестерпимого жара.
– Ничего себе! – Нерейд закашлялся, выхаркивая сажу. – Вот уж не думал, что нас ждет тут столь теплый прием! Прямо горячий!
– То ли еще будет… – мрачно отозвался Ивар.
Но вопреки его предсказанию нижний ярус капища был пуст, тих и мертв. Как и раньше, едва слышно плескали волны, и Ивару вдруг подумалось, что так мог бы звучать океан, будь он пресным…
Мир за пределами пирамиды встретил их жарой и гнилостным воздухом болот, который в этот момент показался приятнее хвойного аромата. Едва сделали первый шаг под лучами солнца, как Ингьяльд зашевелился. Из груди его вырвался стон.
– Положите его! – велел Ивар, присаживаясь на корточки около молодого эриля. Тот медленно поднял веки, открыв глаза, полные искреннего недоумения.
– Где я? – прошептали бледные губы. – Снаружи? Но как? И что вы тут делаете?
– Орехи собираем! – со свойственной ему прямотой огрызнулся Нерейд. – Из-за тебя, красавца!
– Ты ради каких троллей туда полез? – грозно вопросил Ивар, жестом останавливая рыжего викинга. – А?
Лычко молчал – пусть северяне сами меж собой разбираются.
– Ну, это… – Ингьяльд смутился. – Захотелось отличиться. Я же чувствовал, что за сила спрятана внутри этого капища. Такая, какую наш мир тысячи лет не видел! Разве не долг эриля – добывать новое?
– Ну и что ты добыл? – поинтересовался Ивар.
– Вот… – Молодой эриль потянулся к своему кожаному мешочку и извлек оттуда маленькую копию той самой высокой рогатой шапки, которую воины видели на пятом ярусе древнего храма. Она с необычайным искусством была вырезана из темного матового камня и вполне умещалась на широкой и мозолистой ладони юного викинга.
– И что эта штука может? – спросил Ивар. – Для чего она нужна?
– Я до конца не понял, – смутился Ингьяльд, – надо будет разобраться…
– Теперь ясно, из-за чего все тамошние обитатели на нас взъелись! – влез в разговор Нерейд. – Не хотели, чтобы мы это унесли!
– Да, пожалуй… – хмыкнул русич, почесывая затылок. – Если бы мы оставили эту штуку на месте, то вышли бы так же легко, как и вошли!
– Надеюсь, что эта вещица стоит нашего беспокойства, – сказал Ивар. – Но все равно, Ингьяльд, ты повел себя, как мальчишка. Ты чуть не погиб сам и едва не погубил нас! Просто так я это оставить не могу!
– Давай набьем ему морду! – воодушевился Нерейд. – Эрилю ни к чему быть красивым, так что синяки ему не повредят…
– Нет… – Ивар нахмурился, глядя, как Ингьяльд покаянно склонил голову. – Пусть решает Арнвид, когда вернемся в Миклагард. Уж он для неразумного ученика придумает что-нибудь особенное!
– Обязательно… – безрадостно вздохнул Ингьяльд и спрятал добычу назад в мешочек.
– Это еще что такое? – воскликнул Бузислав, заслоняя глаза ладонью. – Уж не всадники ли?
Горячий ветер с юга нес мелкий песок, секущий кожу и затрудняющий обзор, а белые барханы впереди ярко сверкали под неистовым солнцем. Разглядеть что-либо среди них было достаточно сложно.
– Похоже… – отозвался Ивар, сощурившись. Черные пятнышки, стремительно перемещающиеся у самого горизонта, не могли быть ничем иным. Разве что обманом зрения.
– Клянусь Перуном, нас ждет сеча! – И старший из русичей поднял руку, приказывая каравану остановиться. – Всем надеть кольчуги и шлемы! – Жарко же… – проворчал Варга. Он ухитрялся потеть даже в прохладные ночи в горах. Сейчас же его лицо и вовсе напоминало сковородку, на которой расплавился большой кусок сала.
– Ничего, потерпишь! – ответил Бузислав.
В кольчуге тело сразу взопрело, а шлем мгновенно нагрелся. Подражая русичам, которым уже доводилось путешествовать в этих местах, Ивар намотал поверх шлема кусок белой ткани.
Стало легче, но ненамного.
– Я тут растаю, как снеговик… – пыхтел Нерейд, с завистью поглядывая на Кари, который, как берсерк, ни в какой кольчуге не нуждался.
Пятнышки тем временем приблизились, и стало видно, что это действительно всадники и число их приближается к нескольким десяткам. Большинство передвигались на лошадях, но были и такие, кто сидел на горбатых рыжих зверюгах, которые, как Ивар теперь уже знал, называются верблюдами.
– Приготовиться! – скомандовал Бузислав, извлекая из ножен клинок. Заскучавшее там за последнее время лезвие радостно сверкнуло, поймав свет солнца.
Явившиеся из пустыни всадники, постепенно замедляли ход. Впереди всех, на великолепном, тонконогом скакуне, белом, точно морская пена, скакал бедно одетый, низкорослый человек без всякого оружия.
– Кто вы, во имя Аллаха? – прокричал он, остановившись в десятке шагов от Бузислава,
– Путники! – лаконично изрек старший из русичей, пристально вглядываясь в тех, с кем выпала судьба встретиться. Все, кроме предводителя, оказались вооружены, а хмурые, бородатые лица вовсе не светились добротой.
– И куда вы направляетесь? – спросил безоружный, по виду – обычный крестьянин из захудалого селения, всю жизнь посвятивший козам и овощам.
– А тебе какое до этого дело? – не очень вежливо сказал Бузислав. – Лучше бы отошел в сторону, а то нам нужно проехать. Можем и затоптать…
– Меня зовут Али-Баба, – сообщил безоружный таким тоном, словно это имя должны знать все. – А со мной – сорок разбойников! Никто не проедет через эти земли без нашего ведома!
– А, так вы разбойники? – почти с облегчением проговорил Бузислав и вскинул руку. Загудели натягиваемые луки русичей. – Тогда мы сейчас вас убьем и отправимся дальше!
– Нет! – Али-Баба даже приподнялся в стременах, но первая стрела уже сорвалась с тетивы. Раздался тупой стук, и один из самых зверообразных разбойников вылетел из седла, пронесся по воздуху несколько шагов, как большая и очень нескладная птица, вдруг разучившаяся летать, и с шумом рухнул в песок.
Судя по вытянувшимся лицам, остальных это впечатлило.
– Ну что, Али-Баба и тридцать девять разбойников, может быть, вы все же уберетесь с нашего пути? – по-, интересовался Бузислав.
– Тридцать восемь… – просипел Нерейд, который устал держать лук натянутым. Еще одного разбойника сдуло с седла.
– Уходим! – отчаянно выкрикнул Али-Баба, и доблестные грабители пустыни принялись спешно разворачивать коней. С шумом и топотом они умчались за горизонт, оставив на белом песке два тела.