Он в городе.
Он дома.
* * *
На главной площади столицы собралась такая толпа, что протискиваться приходилось маневрируя. Толпа – замечательно, любой карманник знает. Ожидание события, эмоциональная взвинченность – чудесно. Ни одно действо в игре не пользуется таким спросом, как жертвоприношение Черной Богине. Столько времени прошло, а им все не надоест…
Арсен-Лопушок вдруг почувствовал неуверенность. Сколько раз он уже это проделывал, первые разы под присмотром Максима, потом сам. Это легче, чем тогда, в офисе… Но все равно нет еще уверенности. Страшно.
Он заприметил себе жертву – высокого эльфа с острыми ушами и зеленоватой кожей. Шел за ним, повторяя походку, стараясь внутренне ощутить ритм, и это было нелегко. Эльфы двигаются иначе… Лопушок шел за ним след в след.
Наконец эльф остановился. Арсен подошел к нему сзади, задержал дыхание…
Давай!
Он шагнул вперед, захватил эльфа сзади и занял одно с ним пространство. Совместил очертания их фигур – так картой накрывают карту.
Тело сразу разбухло и потянуло вниз. Физиономия эльфа наделась на лицо, как маска противогаза. Арсен задышал часто и неглубоко. Эльф пошевелился, забеспокоился. Сейчас у него оборвется связь с сервером…
Есть. Картинка вокруг померкла, не стало площади. Арсен висел на эльфе, будто одежда, будто раздутый водолазный костюм, и это было не самое приятное ощущение.
Еще через мгновение он оказался за столом в чужой комнате. Некто – игрок – вслух выматерил ненадежную связь. Голос был женский.
Арсен был сейчас оболочкой, надетой на эту женщину. «Прилипала» проще в исполнении, чем «Блоха». Не теряться, работать. Соблюдать спокойствие.
Этот стол. Чужая квартира. Пусто, она одна. Баба играет за эльфа. Из дома. Бывает. Все бывает. Вечер пятницы, она вошла в игру и явилась полюбоваться на жертвоприношение…
Где здесь ручка? Клочок бумаги? Зеркало?!
Вот какой-то конверт на краю стола. Он потянулся к нему пухлой рукой женщины. Тетка задумалась и не знает, зачем ей этот конверт… Вот фломастер. Дрянь, не пишет. Вот карандаш, тупой, но не страшно.
Женщина вывела на обратной стороне конверта крупным почерком: «Света Павлова, 32 года». Что еще? Елки-палки, Арсен забыл профессию. Пусть она напишет профессию… Не хочет. Ну и пес с ней. Где в этой квартире зеркало?!
Женщина, неуверенно ступая, вышла в переднюю. Арсен увидел ее глазами, что зеркало занавешено полотенцем; у нее кто-то умер совсем недавно, а она гоняет игрушку?!
Вот оно, сумка под зеркалом. Портфель. У тетки должна быть косметичка. Ну же, ищи!
Женщина помедлила и вытащила большой кожаный футляр. Открыла. Арсен обрадовался: зеркало, карманное, но довольно большое. Теперь посмотрись в него… Вот так… А ничего тетка, красивая и моложавая, только видно по глазам, что очень несчастная. Поверни стекло! Измени ракурс, конверта не видно!
Секунда. Другая. Команда – сделать скриншот, снимок с экрана. Теперь время убираться отсюда. Иди к компьютеру… Иди, восстанавливай связь…
Эльф появился на той же самой площади. Жертвоприношение началось… Нет еще. Всего три минуты прошло, а кажется, что все двадцать. Где Лопушок?! Сюда… Сюда…
Будто тяжелая ткань соскользнула с плеч эльфа. Арсен переметнулся снова на Лопушка и почти сразу вышел из игры. Голова моя, елки-палки, забыл отключить виртуализацию… Уже который раз забываю, идиот…
* * *
Он пришел в себя в офисе, перед монитором. Потная тенниска прилипла к телу. Две мыши лежали на краю стола: одна рабочая, другая с отрезанным штекером.
На принтере остывала распечатка. Фотография с экрана: лицо женщины, под ним надпись крупными буквами на белом листе: «Света Павлова, 32 года». Девятая за этот день.
Незачет, огорченно подумал Арсен. Но она была такая… у нее кто-то умер. А тут я со своими «прилипалами».
На стол перед ним встала чашка с темной жидкостью, судя по запаху – какао.
– Хорошо, – сказал Максим.
– Профессию я не взял. Род занятий. Еще адрес хотел.
– Остынь. Тетка тяжелая попалась.
– А кто из них легкий? – Арсен взялся за чашку, но даже верхний край был такой горячий, что он тут же поставил чашку на место. – Я к ним в головы лезть боюсь.
– У тебя была задача лезть к кому-то в голову? Если ты хоть попробуешь без прикрытия, я твою собственную отвинчу, как пробку!
– Не надо, – Арсен выдавил улыбку. – Понимаешь… Когда я на них вишу прилипалой, какие-то мысли, ну… особенности… все равно чувствуются. Как будто, – он покраснел, – как будто я их любовник.
– Дружище, о том, как быть любовником, ты узнаешь только в следующей главе, – Максим оскалил зубы. Зубоскал.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – Арсен разозлился. – Я привык, что я – это главное, а остальные – постольку, поскольку мне нужен комфортный мир…
– Продолжай, – Максим заинтересовался.
– А эти – каждый – требуют… Хотят… Каждый становится… ценным, будто частью меня, вот хоть эта Света Павлова. Я теперь буду думать, что же с ней такое происходит, кто у нее умер, почему она дома одна сидит и играет в игру, что она будет делать завтра…
– Может, ей плевать на покойника.
– Нет.
Стало тихо. Тени людей, примелькавшиеся, знакомые, маячили на мониторах, катились машины на шоссе, горели дежурные лампы в пустых коридорах офисов – пятница, вечер… Меня, наверное, родители ждут, подумал Арсен неуверенно.
– У меня к тебе серьезный разговор, – сказал Максим другим голосом.
Арсен напрягся:
– Да?
– Очень серьезный.
– Э-э-э…
Ему сделалось неуютно. В такие моменты он всегда вспоминал, что его убили в этом кабинете, задушили голыми руками вон на том столе.
– У тебя послезавтра день рождения.
Максим выждал еще минуту – и состроил умильную рожицу. Арсен поперхнулся: он забыл. Он принципиально игнорировал «детский праздник» в последние годы, мама даже обижалась…
– Это и есть твой разговор?!
– Да. Подумай, какой ты хочешь подарочек, – Максим подбросил и поймал свою мышь с отрезанным штекером.
– А что можно? – у Арсена что-то сладко сжалось внутри.
– Все, – Максим смотрел, не мигая. – Я тебе доверяю – ты парень умный и бяки для себя не пожелаешь. Правда?
* * *
«Приплыла к нему рыбка и спросила: чего тебе надобно, старче?»
«А что можно?»
«Все».
Родители подарили ему отличные роликовые коньки – в надежде, наверное, что он начнет иногда выходить на свежий воздух. Арсен поблагодарил искренне, как мог. Кое-кто из одноклассников прислал sms. От Марьяны Чабановой не было ничего.