— Вот, мы видим, что один ваш соотечественник находится сейчас — живет — очень рядом… Близко. Мы пошлем ему запрос… Кстати сказать, я не знаю ни одного взрослого землянина, который прошел бы Пробу. Чисто физически, да и психологически, понимаете, это трудно для ваших. А вот дети мигрантов, которых готовят с малых лет, — те проходят, как местные, с тем же процентом отсева.
— Ни одного? — тупо повторил Крокодил. Офицер развел руками:
— Я специально не занимался этим вопросом. Поговорите с соплеменниками, те наверняка объяснят подробнее. Окончательное решение — за вами, однако принять его следует не позже чем через семь суток после прибытия на Раа. Тогда ваш статус будет утвержден окончательно: если зависимый, то от кого. Если претендент на прохождение Пробы — то в какие сроки.
— Наверное, стоило выбирать Лимб, — сказал Крокодил с тоской.
Офицер склонил голову к плечу.
— Андрей, — сказал, тщательно выговаривая имя. — С Лимба к нам тоже приезжают на постоянное жительство. Семьями. О чем-то это говорит, а?
* * *
«Не то эльфы. Не то буколические туземцы. В принципе, могло быть и хуже, — думал Крокодил. — Хоть бы не заставили носить пальмовую юбку и ожерелье из акульих зубов. Одно „ожерелье“ у меня уже есть — деревяшка на цепи. Удостоверение моей глубоко потрясенной личности».
Из помещения, определенного им как «офис принимающей стороны», он спустился по деревянным ступеням прямо в лес. Огляделся. Оступился, покачнулся, снова обрел равновесие. Понадежнее утвердил ноги на плотном, как щетка, травяном ковре.
Было тепло. Даже, пожалуй, душновато. Крокодил только теперь сообразил, что прибыл на Раа на рассвете, очень свежим утром. Теперь выяснилось, что после полудня в этом лесу бывает жарко, над густой травой, над кустами поднимается реденький туман и ветер замирает.
Крокодил втянул в себя воздух, ловя запахи. Разогретое дерево. Травы. В целом приятный, даже умиротворяющий запах.
Лес вокруг был похож на сказочные джунгли. Мохнатые стволы, увитые разнообразными вьюнками, зелеными, серыми, коричневыми. Цветные насекомые, не то бабочки, не то стрекозы. Зеленые зонтики листьев над головой, на высоте седьмого этажа. Сквозь ажурные кроны проглянуло солнце, и Крокодил с удивлением обнаружил, что на него можно смотреть не щурясь. Приятное солнце, не злое и довольно-таки правдоподобное. Хоть с этим повезло.
Хижины с плетенными из прутьев стенками были покрыты не пальмовыми листьями, как надо бы, а материалом вроде дранки или даже черепицы. Никаких улиц не наблюдалось. Не было ни города, ни поселка — несколько хижин, разбросанных в тропическом лесу. Зачем я здесь? Почему я здесь?
Офицер стоял рядом, молча ожидая, пока Крокодил справится с очередным приступом растерянности.
— У меня с собой нет ничего. Вообще ничего. Ни зубной щетки, ни…
— У вас есть стартовый пакет: в него входит, кроме удостоверения личности, одежда на первый случай, обувь, белье, предметы личной гигиены… Что вам еще нужно? В смысле, какие-то неучтенные потребности?
— Не знаю, — Крокодил потер лоб. — Еда?
— Пока вы здесь, вас будут кормить по требованию в любое время суток. Здание с окошком видите? Вам туда, совместить годовые кольца на документе и на сенсоре, войти, выбрать, что вам по вкусу. Воду лучше носить с собой, во фляге. Новоприбывшие часто страдают от обезвоживания. В ночное время источники воды подсвечиваются. Кстати, в вашем доме тоже есть вода и лепешки, если захотите перекусить.
— Я могу куда-то идти? Ехать?
— Куда угодно, — офицер ухмыльнулся. — Только верно рассчитывайте силы. Вы не адаптированы к нашим условиям, и вы пережили серьезное потрясение.
Он был прав.
— Я хотел бы встретить этого человека… своего товарища по Раа…
Крокодил поперхнулся. Почти минута прошла, прежде чем он понял, что «товарищ по Раа» — дословный перевод слова «земляк» и означает то же самое.
— Земляка, — повторил он, пытаясь сконцентрироваться на смысле, а не на звучании. — Переговорить с ним как можно скорее.
— Сегодня?
— Да.
Офицер поколебался:
— Пока ваш статус не определен, за вашу жизнь и здоровье отвечает наша служба. Но поскольку я не вижу прямой угрозы… Сейчас я свяжусь с ним и попытаюсь выяснить, готов ли он принять вас сегодня.
* * *
На единственный рельс, протянувшийся через джунгли, то и дело садились летающие насекомые вроде стрекоз. Усаживались в ряд, обернувшись головами в одном направлении, разворачивали крылья и так замирали, похожие на мельхиоровые игрушки.
— Это транспортная линия, — сказал офицер. — По ней движется транспорт. Вагоны, вагонетки…
— Я ведь не из леса приехал, — пробормотал Крокодил и тут же поправился: — То есть я хотел сказать, что в моем мире тоже есть транспорт и он тоже ходит по рельсам.
— Отлично.
Дрогнула почва. Задевая нижним краем о траву, из глубины леса выплыла кабина, с виду тяжелая и неповоротливая, с затемненными стеклами. Крылатые насекомые подпустили ее очень близко и взлетели в последний момент. «Когда-нибудь не успеют», — подумал Крокодил.
— Счастливого пути, — сказал офицер. — Если заблудитесь, или почувствуете себя плохо, или еще что-то — покажите ваш документ любому совершеннолетнему. Вам помогут.
— А когда мне выходить?
— В смысле?
Крокодил занервничал:
— Я же не знаю, куда еду!
— Просто покиньте кабину, когда откроются двери. Вас встретят.
— Это долго?
— Что именно?
— Долго ехать?
— Зависит от загруженности линии.
Кабина монорельса замедлила движение, но не остановилась совсем. Поднялась дверца, приглашая садиться на ходу. Крокодил в последний раз подумал — не отказаться ли от поездки? Но отступать перед уже открытой дверью было малодушно, и Крокодил, скрипнув зубами, неуклюже залез внутрь.
Дверца закрылась. Кабина моментально ускорила движение, и по ее крыше захлестали ветки. Офицер пропал из виду, пронеслось мимо и потерялось несколько туземных хижин, и потянулся лес, густой и просторный, как бальная зала с колоннами, видимая сквозь прозрачный занавес.
Крокодил оглядел вагончик изнутри. Никаких сидений не обнаружилось; кабина была обшита материалом, похожим на пробку, и на полу, к удивлению Крокодила, тоже росла трава. Он сел, скрестив ноги, и стал смотреть в окно.
В «стартовом пакете» нашлись шорты его размера и светлая рубашка без воротника, но Крокодил не стал переодеваться. На штанинах его джинсов засохли пятнышки грязи с мокрого тротуара. Земного тротуара, до дыр исхоженной улицы в двух шагах от дома; Крокодилу казалось важным носить эту грязь на себе.